Тайная улыбка - Никки Френч

Когда я встретила Лауру, она сразу поняла: что-то происходит, чего не было, ну, право же, не было.

— Можешь ничего не рассказывать, — сказала она, — все уже поняла, только взглянув на тебя.

Я пыталась сказать ей, чтобы она не смешила меня. Всего лишь небольшая встреча с выпивкой. Похоже, он оказался милым, но точно не знаю, еще слишком рано.

На самом деле я больше притворялась, что ни в чем не уверена. В четверг было также все хорошо. Мы поели в ресторанчике, расположенном буквально в доме за углом рядом с моей квартирой. Вечер прошел почти незаметно, мы остались уже одни в ресторане, из кухни появился шеф-повар со стаканчиком вина и поболтал с нами. Спустя двадцать минут мы шли к моей квартире, целуясь на пути. Я отпрянула от него и улыбнулась.

— Должна попросить тебя набраться терпения, — сказала я.

— Но…

— Скоро, — сказала я. — На самом деле — скоро. Был очень приятный вечер. Я прекрасно провела время. Ты мне действительно нравишься. Просто я не…

— Уверена?

— Не готова. Я уверена, Ник.

— Завтра встретимся?

— Да, конечно… — Потом я вспомнила. — Черт! Прости… Я должна… Ты не поверишь, но я должна зайти к своим родителям. Там какие-то сложности. Я расскажу тебе об этом потом. Только не сейчас.

— А послезавтра?

— Это было бы замечательно.

Я прибыла к дому родителей в угрюмом настроении. Все было нормально, но перед самым выходом из дома позвонила мама и попросила меня, чтобы я хорошо оделась. Я сняла брюки и кофту и надела синее бархатное платье, которое уже давно растянулось по швам.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая, — сказала она, когда впускала меня.

Я что-то пробормотала в ответ. По крайней мере она не спросила меня, как я себя чувствую. Мои родители также были одеты для торжественного случая. Присутствовал и Трой. Он выглядел точно так, как обычно, — вельветовые брюки и выцветший зеленый свитер, что должно было бы смотреться на нем прекрасно. Трои довольно красивый юноша или должен стать таким. Но что-то в нем всегда было немного не так.

— Рад снова увидеть тебя, Миранда, — сказал отец. — Хорошо, что мы часто встречаемся, правда?

— Где же голубки? — спросила я.

— Миранда, — проговорила мама с упреком в голосе.

— Я не имела в виду ничего плохого, — пошла я на попятную.

— Они могут быть здесь в любой… — сказала мама, но не успела закончить фразу, как в дверь позвонили, и она улыбнулась мне. — Что же ты не открываешь? — спросила она, подталкивая меня к двери.

Я открыла дверь — на пороге стояли Брендан и Кэрри, обнявшиеся, смеющиеся, влюбленные. Пока они проходили в дом, меня наградили очередной порцией совместных объятий. При дневном свете в гостиной выглядели они просто потрясающе. На Кэрри было фиолетовое атласное платье, которого я никогда раньше не видела. Оно плотно облегало ее бедра и грудь. Когда она смотрела на Брендана, в ее взгляде проскальзывало чувственное удовольствие. Они смотрелись как парочка, появившаяся из постели, в которой была вместе секунд восемь назад. На Брендане был блистательный костюм, на вид очень дорогой, и большой яркий галстук, украшенный каким-то карикатурным персонажем. Я не могла припомнить каким. В руке у Брендана была сумка с покупками, в которой что-то позвякивало. Он вытащил две бутылки шампанского, сверкающие капельками воды. Поставил на стол. На столе уже выстроились шесть высоких бокалов. Он поднял один из бокалов и слегка щелкнул по нему пальцами, раздался нежный звук, словно звон колокольчика.

— Без лишних слов, — начал он. — Сразу скажу, я очень рад, что вы все собрались здесь. Мы с Кэрри хотели, чтобы вы были первыми, кто узнает.

Я почувствовала, что в животе начались спазмы.

— Вчера я пригласил Кэрри на обед. С сожалением должен сказать, что я вызвал настоящую сенсацию перед подачей десерта. Я опустился перед ней на колени и попросил ее руки. Чрезвычайно счастлив сообщить, что она ответила «да».

Кэрри застенчиво улыбнулась и подняла руку, чтобы показать кольцо. Я посмотрела на маму. Слезы струились у нее из глаз. Она направилась к ним, протягивая руки для объятий, и, когда они обнялись, я тоже шагнула вперед.

— Кэрри, — произнесла я, — я так счастлива за тебя.

— Стойте, стойте, — вставил Брендан. — С этим можно и подождать. Я просто хочу кое-что добавить. Большую часть своей жизни я провел, переходя от одних приемных родителей к другим, и я не знаю, что значит принадлежать одной семье, быть любимым и желанным, когда тебя принимают только за того, кто ты есть на самом деле.

Пока он говорил, в уголках его глаз выступили две слезинки, которые затем симметрично скатились по щекам. Он не смахнул их.

— Когда я впервые появился здесь, — продолжал он, — когда встретился с вами, Дерек и Марсия, я почувствовал, что попал домой. Я чувствую себя дома. Что еще я могу сказать? Спасибо вам. И сейчас я купил шампанское, чтобы вы могли провозгласить тост за наше счастье.

Все пришло в движение, наступил хаос. Брендан открыл шампанское в промежутках между объятиями с моей матерью и рукопожатиями с отцом. Трой пожал плечами, сказал, что это действительно хорошо, и пожелал им счастья. Мама так сильно обняла Кэрри, что я думала — она задушит ее. Когда шампанское уже налили в бокалы и раздали, отец кашлянул. О Боже, подумала я, еще одна речь.

— Я не собираюсь говорить долго, — заверил он публику, — Должен заметить, все свершилось довольно быстро.

Он улыбнулся маме, застенчивая улыбка придавала ему мальчишеский вид.

— Но далее, если память мне не изменяет, некоторые из присутствующих здесь действовали довольно импульсивно, когда встретились впервые.

Мои родители встретились на свадьбе друга в 1974 году и спустя два месяца поженились.

— Иногда следует доверять инстинктам. И я знаю лишь одно: никогда не видел, чтобы Кэрри выглядела такой счастливой и прекрасной. Брендан, думаю, тебе повезло.

— Я знаю, — ответил тот, а мы все рассмеялись.

— Чего бы мне действительно хотелось, — продолжал мой отец, — так это выпить за здоровье счастливой пары. Можем ли мы их так называть?

— За счастливую пару! — закричали все и чокнулись бокалами.

Я посмотрела на Кэрри. Она почти плакала. Мама плакала самым настоящим образом. Брендан сморкался в носовой платок и вытирал свои блестящие щеки. Даже отца можно было заподозрить в том, что он готов расплакаться. Я дала себе обещание: проделаю то же самое. Или по крайней мере не помешаю им. Я почувствовала, как меня толкнули под локоть.

— Дорого бы я дал, чтобы узнать твои мысли, — сказал Брендан.

— Мои поздравления, — сказала я. — Я очень рада за вас.

— Это важно для меня. — Он осмотрелся вокруг.