Скандал в день свадьбы - Пола Грейвс

— Да, есть у меня такая привычка.

Его губы изогнулись в полуулыбке, подчеркнув ямочки на красивом лице. Оуэн, похоже, не догадывался, насколько он красив, зато Тара прекрасно это знала. Он поздно расцвел, а юношей был долговязым и худым. Его красота полностью проявилась, лишь когда он стал взрослым. Очевидно, в детстве и отрочестве он привык считать себя некрасивым и неуклюжим тихоней.

Оуэн стал блестящим профессионалом, настоящим компьютерным гением. Возможно, он любил отгораживаться монитором от всего мира. Близких друзей у него было еще меньше, чем у Тары. Роберт Мэллори стал первым, кого она за много лет впервые подпустила к себе. А теперь она испытывала острое чувство вины из‑за того, что приблизила Роберта к себе, но сама начала признавать, что никогда не любила его по‑настоящему.

Оуэн взял блокнот.

— Ты считаешь, что убийство Роберта и твое похищение связаны?

— А по‑твоему, нет?

— Я не вижу, какая между ними связь.

— Вот и я тоже… Понятия не имею, кому и зачем понадобилось меня похищать. Обычно похитители требуют выкуп, но, если у них такой мотив, зачем им убивать человека, способного добыть деньги?

— Из‑за таких мыслей ты не можешь уснуть?

Тара нахмурилась:

— По‑твоему, это странно?

— По‑моему, ты избегаешь думать о том, почему тебе в самом деле не по себе.

«Ну вот, приплыли», — подумала она. Оуэн снова хочет сыграть роль психоаналитика. Она откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди.

— Наверное, ты мне сейчас объяснишь, чего именно я избегаю?

— Сегодня убили твоего жениха. Тебя похитили — обращались с тобой грубо, судя по кровоподтекам на плечах. Но вместо того, чтобы бороться со страхом и горем, ты составляешь списки. — Он взял блокнот и бросил на кровать рядом с собой. — Так ты поступаешь всегда.

— Ты тоже поступаешь как всегда! — отрезала она, хватая блокнот и снова кладя его на стол. — Тебе кажется, будто ты знаешь, что я чувствую, а когда я говорю, что ты не прав, ты уверяешь, что я сублимирую свои эмоции или еще что‑то в этом роде.

— Потому что так оно и есть.

— Уж кто бы говорил!

— Вот именно, — кивнул он.

Тара повернулась к столу, решив не обращать на Оуэна внимания.

— Извини, — произнес Оуэн, глядя, как она безуспешно пытается вписать очередной пункт в свой список. — Мы с тобой так давно знакомы, что иногда мне кажется, будто я знаю все, о чем ты думаешь, что чувствуешь. Судя по всему, дело обстоит не совсем так. Расскажи мне о твоем списке.

Тара не любила ссориться с Оуэном, поэтому протянула ему составленный ею список.

— Повторяю, я думаю, что мое похищение и убийство Роберта должны быть связаны между собой. Но найти эту связь не получается.

Он прочел ее записи.

— Неплохие вопросы, — заметил он, едва заметно улыбаясь. — Если ты не против, я скажу, что показалось мне необычным.

— Да, пожалуйста! — Она махнула рукой.

— Что все‑таки было нужно похитителям? Если ты права и убийство Роберта как‑то связано с твоим похищением, не думаю, что мотивом для похищения стал выкуп.

— Согласна.

— Чего же они добились, похитив тебя?

— Не знаю.

— Денег у тебя нет. Ты не романтическая соперница, которую кто‑то хочет убрать с дороги… Если бы у Роберта была одержимая поклонница, она бы похитила тебя сама, а не нанимала для этого двух головорезов. И наверное, она бы не стала убивать Роберта — по крайней мере, на такой ранней стадии игры.

— Твои мысли движутся в каком‑то страшноватом направлении, — негромко заметила Тара.

— В этом часть моего обаяния. — Оуэн широко улыбнулся.

— Ясно. Итак, за похищением стоят не желание получить выкуп и не ревнивая безумная поклонница.

— И все же у тебя есть кое‑что, способное заинтересовать других… — Оуэн помолчал. — Твоя работа.

Тара нахмурилась.

— Но скольким людям известно, чем я занимаюсь? Большинство моих знакомых знают, что я — системный аналитик. Но почти все они понятия не имеют, что это такое, и я думаю, им это, в сущности, безразлично.

— Ты не просто системный аналитик. Ты работаешь в одном из важнейших центров, который занимается проблемами безопасности в стране и во всем мире. Более того, у тебя довольно высокий уровень допуска к секретным сведениям. Я твой лучший друг, но даже я точно не знаю, чем ты занимаешься в своей компании. Судя по всему, чем‑то крайне важным, раз ты даже не могла взять пару недель отпуска на медовый месяц.

Оуэн был прав. Проект, над которым она трудилась, был очень важным и считался совершенно секретным. Лишь немногие сотрудники знали, в чем заключается ее часть работы. Тара занималась подготовкой к проведению суперсекретного симпозиума по вопросам безопасности, в котором должны были принять участие руководители органов безопасности и разведки из дружественных — и даже нескольких не очень дружественных — стран. Ее жених, Роберт, также не знал во всех подробностях, чем именно она занимается, хотя ему и было очень любопытно…

Тара широко раскрыла глаза. В голову ей пришла ужасная мысль.

— Что, если Роберта убили в попытке выяснить, чем я занимаюсь?

— То есть они пытались выведать у него какие‑то сведения, но что‑то пошло не так?

— Или… — Тара с трудом сглотнула. — Они поняли, что он ничего не знает и бесполезен для них, и потому…

— Убили его, — закончил за нее Оуэн. — Наверное, такое возможно, если за сегодняшними событиями в самом деле стоит твоя работа.

— Я так устала, что не могу думать, но и выключить мозги, похоже, тоже не в состоянии, — пожаловалась она, потирая шею.

— Давай я сделаю тебе массаж шеи. Обычно помогает…

Она посмотрела на него в упор, но не заметила в его взгляде никакого коварства. Оуэн был не такой, как все… как большинство мужчин. Он предлагал что‑то по доброте душевной, не имея в виду никаких тайных целей. Вот почему, в числе прочего, она доверяла ему так, как никогда и никому в жизни. Для Оуэна массаж шеи был просто массажем шеи.

Она развернулась к нему спиной. Эластичная резинка, которой она стянула свой конский хвостик, чуть соскользнула; поэтому она закинула руки за голову и поправила ее, показав ему свою шею.

Его руки были теплыми. Он делал ей массаж без всякого смущения: начал с легких поглаживающих движений, от которых шею стало приятно покалывать. Затем он принялся разминать мышцы шеи, и теплая волна разлилась по ее телу, устремившись в низ живота.

Оуэна нельзя назвать идеальным мужчиной, по ее представлениям. Он интроверт, слишком склонен замыкаться в своих мыслях. Ему недостает честолюбия, для того чтобы стать следующим Стивом Джобсом или Илоном Маском. Его нелюбовь к светской жизни, застенчивость, которая настигала его в самое неподходящее время, резко контрастировала с тем обаянием, какое излучал Роберт Мэллори.