Хозяйка усадьбы, или Графиня поневоле - Кира Рамис

– Как бы самим не заплутать, – пробубнила я, пытаясь вчитаться и найти нужные документы на собственность. Желудок неожиданно заурчал, напомнив о том, что ела я очень давно, если не в прошлой жизни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Марта, улыбаясь, расстегнула ещё одну сумку и достала странного вида прессованные брикеты, а также воду.

– Козинаки? – поинтересовалась я, с благодарностью принимая угощение.

«Чего грустишь?» – в голове раздался голос Тео.

«Да я не грущу, задумалась. Почему Василий назвал меня «визардчанка»? Что это значит? Какое-то ругательное слово?»

«Нет, он не ругался, наша империя называется Визард, столица Ктюрн, а выехали мы из Лисграда, – ответил Тео. – Путь неблизкий, госпожа, ты всю ночь не спала, в конце кареты можно откинуть сиденье, получится кровать. Доедай сушёные фрукты и поспи, я за ребёнком послежу».

И только сейчас я поняла, насколько устала: глаза сами закрывались, а челюсти медленно дожёвывали фруктовый козинак. Раздался тихий щелчок. Я совершенно не понимаю, как Тео умудряется лапами там что-то раскладывать.

– Марта, я посплю часок?! – перекладывая младенца в корзину, полувопросительно посмотрела на притихшую женщину. – Вы меня растолкайте через часик-другой, а потом вы поспите. Как же больно голову.

Женщина, соглашаясь, кивнула. Я хотела распустить волосы, но Тео остановил меня:

– Не стоит пока менять облик. Вот когда найдём ночлег, тогда и распустишь.

Если бы не лошади и знание, что я в карете, можно было бы подумать, что это микроавтобус: мягкие стены, такие же мягкие раскладывающиеся сиденья.

– Настя, иди ко мне, – позвала я девочку, видя, что она тоже клюёт носом. – Устраивайся рядом, места хватит.

Глаза слипались, когда я почувствовала шуршание платья и маленькие ручки, поправляющие подушку.

– Спасибо, госпожа, – прошептала малышка, ложась рядом, а я положила руку на неё, на всякий случай, чтобы не упала. Кто знает, какие ухабы могут быть в пути.

– Спите, – произнёс Тео, укрывая нас тонким пледом.

Я проснулась от толчка. Карета резко остановилась. На улице послышался шум. Я ошарашенно смотрела и не понимала, что происходит. Солнце было в зените, Настя посапывала, Марта прикорнула, сидя на своём месте. Тео одной лапой покачивал люльку, другой показывал, чтобы я не шумела.

Пробираясь к выходу, тихонько тронула за плечо Марту.

– Останьтесь с детьми.

Услышав громкий мужской разговор, женщина кивнула и пересела к младенцу. Вот же Теодор, шельмец, всех усыпил.

– Что тут происходит? – открыв дверь, мы с Тео вывалились на улицу.

Оказывается, мы приехали в какой-то город, в который нас категорически не хотели пускать.

Последнее, что я слышала перед тем, как выйти, так это слова Василия Михайловича о том, что он проездом с женой и детьми к родным пенатам.

На требование предъявить документы молодой человек помолчал, но потом ответил:

– Брак не по любви, жена ещё та мегера. Долги мои выплатила, а я, дурак, и женился. Давайте не будем её будить? Мы отдохнём в гостинице, а потом я принесу…

– Савва, подозрительный он какой-то оборотень. Долги, жена-мегера… А не беглый ли он вор? А ну, проверь карету!

Именно на этих словах охранника я бодро вывалилась из кареты. Ноги плохо слушались, поэтому я споткнулась и удачно так повисла на «любимом муже».

– Тео, закрой дверь, детей простудим, – приказала я мелкому зверю, и это в приличную жару. – Что тут происходит? Кто посмел тревожить мой сон? Василий?

Имя оборотня я произнесла с особым мяукающе-скрипящим скрежетом. И удовлетворённо усмехнулась, видя, как вышестоящего господина передёрнуло от отвращения. Гаврила же всё это время стоял рядом с открытым ртом.

– Милая, зачем ты вышла? Ножки натопчешь, – о, а оборотень, когда хочет, может и роль сыграть? Не ожидала помощи с его стороны.

– Это ваша жена? – охрана города ошарашенно переглянулась. Посмотрели на него, потом на меня. Я же, вспомнив об очках, быстро достала их из кармана платья и напялила на нос.

– Мне кажется, или я чувствую пренебрежение, неуважение и удивление в ваших словах? – мне пришлось идти в наступление.

Поправив съехавшую набок грудь, вздёрнула подбородок.

– Сколько стоит въезд в город? – отпустив руку «благоверного», бодро направилась в сторону расслабившихся охранников, уперев руки в бока.

– Но у нас приказ, – промямлил один из них, делая шаг назад. – Проверять всех въезжающих в город. Пришла магическая депеша, что сбежала особо опасная госпожа в белой карете.

Он дрожащей рукой достал из-за пазухи рисунок, который я тут же у него выдернула.

– Я что, похожа на эту курицу?! – взвизгнув, передала рисунок «мужу». С изображения на меня смотрела я, но такая милая, нежная, с опущенным в пол взглядом. – Мне нужно выспаться, поесть, дети сейчас такой вой в карете поднимут! А они мне тычут в лицо картинку с какой-то простушкой, – пожаловалась я Теодору. – Сколько стоит попасть в ваш городишко? Золотой, два? Тео, выдай этим господам деньги!

– Сколько? – маленькая собачка взвилась вверх в прыжке.

Теперь я испуганно отпрянула: показалось, что мой ходячий сейф решил лишить меня носа.

– Мы согласны! – громко проорали бравые вояки, и один из них бросился открывать ворота.

Зверь, пыхтя, выдал мужчинам обещанные золотые.

– Дорогой, выбери для нас самую лучшую гостиницу в городе, – резко развернувшись к «мужу» и подмигнув опешившему оборотню, скрылась в карете.

И вот, только когда мы сдвинулись с места, я поняла, насколько мы были близки к провалу. Придётся расстаться с таким удобным средством передвижения, и поскорее.

Да, охрана точно запомнила белую карету и кричащую женщину, страшную, как… Интересно, а кто в этом мире самый неприятный зверь?

– Тео, останови карету, нужно поговорить с нашим «мужем».

Зверь коготком постучал по стенке. Гаврила, услышав стук, остановился на обочине.

– Хорошая карета, даже жаль расставаться. На улице жара, а тут прохладно, – улыбнувшись, распахнула дверь.