Мио-блюз - Кристина Ульсон

У меня сжалось сердце. До сих пор визиты в полицейское управление не вносили в мою жизнь ничего позитивного. И на завтра у меня совсем другие планы. Я собирался на похороны.

— В чем меня подозревают?

— В еще одном убийстве.

Тут я в самом деле вытянулся по стойке “смирно”.

— Прости?

Но Дидрик не слушал.

— Так мы увидимся завтра? В десять утра?

— Да ни хрена, — сказал я. — Какого черта? Так же нельзя. Звонить сюда и…

И что? Загнать меня в угол. Выбить из равновесия. Вызвать панику. Я силой заставил себя думать рационально. Будь у них неопровержимые улики, Дидрик никогда бы не стал звонить. Он хотел напугать, вынудить меня сказать или сделать какую-нибудь глупость. Ну уж нет, так легко он своего не добьется.

— Кто убит? — спросил я.

— Об этом поговорим завтра.

— Нет. Сейчас.

— Завтра утром, в десять, — сказал Дидрик. — Постарайся не опаздывать.

Я пытался — с бешеной скоростью — вычислить, кто мог быть на очереди. Кто еще знал слишком много? Кто еще должен был умереть?

Одно имя стучало в голове: Элиас Кром. Тот, что приходил ко мне в контору и выдавал себя за Бобби. Тот, что втянул меня в эту жуткую передрягу.

— Элиас Кром, да?

Я сказал это имя так быстро, что оно вылетело, прежде чем Дидрик успел положить трубку. Я слышал в телефоне его дыхание. Это ему с рук не сойдет. Звонить человеку, подозреваемому в убийстве.

— Завтра увидимся, — сказал он.

И отключился.

Сразу после часу ночи опять раздался звонок. Как и вчера. Разница лишь в том, что на сей раз я не спал. Лежал на спине без сна, глядя в потолок. Я начал до смерти бояться кошмаров, которые меня преследовали. До смерти бояться, потому что мне было все труднее держать на расстоянии их источник. Самую грязную тайну. Настолько грязную, что даже Люси о ней не знала. Если бы мы не ездили в Техас. Тогда бы воспоминания не вырвались наружу так, как сейчас.

А сверх того, понятно, еще и проблема с воспрянувшей полицейской энергией. Все это не могло не действовать мне на нервы. Люси спала рядом. Беспокойно ворочалась. Когда на ночном столике завибрировал телефон, она мгновенно села в постели. Как солдат, уснувший в разгар боя и внезапно разбуженный.

Скажу честно, я раза два глянул на мобильник и только потом взял его в руки и ответил:

— Да?

На другом конце линии молчали. То есть ничего не говорили. Но я отчетливо слышал дыхание. И еще до того, как услышал голос, догадался, что звонит та же самая женщина, что и минувшей ночью. Сюзанна.

— Говорите, что вам надо, или я вешаю трубку.

Я сам себя не узнавал. Стал беспредельщиком. Плевать хотел на вежливость. И на терпение.

— Мне очень жаль, что я вчера не пришла.

Мне тоже. Вдобавок я почувствовал облегчение. Потому что беспокоился, не случилось ли с ней что. И если да, то не по моей ли вине.

— Что стряслось?

— Возникли препятствия.

— Это я и так понимаю, вопрос был не об этом.

— Я не рискнула. Ясно? Струсила. Побоялась встретиться с вами. Извините.

Вроде бы не плачет. Ну и хорошо. Не уважаю людей, которые плачут, когда просят прощения.

— Кого вы так боитесь?

Вообще-то я не собирался продолжать дискуссию по телефону. Хотя она звонила на полученный от меня новый номер, есть серьезный риск, что и этот номер уже спалился.

Она подумала о том же.

— А стоит ли говорить об этом по телефону? — спросила она.

Чертовски хороший вопрос. Я точно знал лишь одно: я совершенно измучен, чтобы отправиться в ночную вылазку.

В телефоне что-то скрипнуло, уронила она его, что ли?

— Мне известно только то, что я видела, — сказала она. — Больше ничего.

— Когда Мио исчез?

— Да.

Я прикидывал, как лучше всего действовать дальше. Слежки за мной почти наверняка нет. В том смысле, что никто не сидит ночами прямо напротив моего дома в машине, не ест сосиски и салат с креветками. Но если полиция прослушивает разговор, проблема та же, что и накануне. Им понадобится не слишком много времени, чтобы явиться на то место, где мы с Сюзанной назначим встречу. После недолгих размышлений я решил “спалить” еще один телефон, но от встречи отказаться.

— Я дам вам другой номер, перезвоните по нему, — сказал я.

Когда я отложил мобильник и достал другой, Люси тронула меня за плечо.

— Что происходит, Мартин?

— Думаю, ей есть что рассказать.

Люси испытующе посмотрела на меня:

— Ладно. — Она вылезла из постели. — Хочу пить. Тебе принести водички?

— Да, спасибо.

Она вышла из спальни. Невыносимо видеть, как исчезает из виду ее спина. Меня охватил нелепый и вместе с тем панический страх, что я вижу ее в последний раз. Я вдруг понял, что это веская причина нашего теперешнего сожительства. Ведь я хотя бы знаю: она жива.

Зазвонил третий телефон. Мы регулярно покупали все новые и новые. Если мне придется оставить адвокатскую практику, я наверняка получу место телефониста.

— На сей раз я хочу, чтобы вы все рассказали по телефону, — коротко сказал я в трубку. — Никаких встреч, сперва мне надо знать, какая у вас информация.

— Я понимаю, вы мне не доверяете, но…

— Я сейчас вообще никому не доверяю. Ничего личного, просто таковы обстоятельства.

Она молчала. Вроде как сникла. Так или иначе, не говорила ни слова. Лишь немного погодя сказала:

— Не знаю, с чего начать.

Зато я знал:

— Начните с Бобби. Как вы вступили с ним контакт?

— Он пришел в “Тролльгорден”. Злой и взбудораженный. Сперва несколько раз приезжала полиция, а через некоторое время он. Многие сотрудницы испугались. Сказали, что, если он не уйдет, вызовут полицию.

Она чуточку оживилась.

— Он вам угрожал?

— Не прямо. Во всяком случае, мне так казалось. Я тогда работала в садике временно, почасовиком, ну, то есть при необходимости они меня вызывали. И я как раз работала те несколько недель, когда Мио оказался у приемных родителей, а потом исчез. Когда в садик явился Бобби, я не работала. Пришла получить справку. Может, потому и истолковала ситуацию иначе.

— В каком смысле иначе?

Вернулась Люси со стаканом воды в руках. Она пролила воду на рубашку, которая местами стала прозрачной. Раньше я бы тотчас завелся, но сейчас меня это не тронуло. Может быть, это и называют — повзрослеть?