Волков. Том 2 - Владимир Мухин

но на крайний случай, хотя бы съемная. Других вариантов тут нет.

Обдумывая это, я уселся за ноутбук. И тут понял важную вещь. У меня нет денег на переезд. Да, по сравнению с простолюдинами я богат. Чего уж, могу содержать Ольгу с бабулей несколько лет на мои сбережения.

Но этого все равно слишком мало для получения нормального жилья. Демон Тени, повелитель могучей империи не может ютиться в несчастной однушке или снимать дачный домик у бабы Дуси.

Даже съемная хата должна иметь Статус, чтоб не стыдно было туда вернуться после праведных темных дел.

А вот тут уже возникают проблемы. Нужное мне жилье стоит столько, что придется не вылезать из порталов, которых сейчас маловато. Да и учебу бросать нельзя. Я не настолько силен, чтоб послать систему и полностью стать одиночкой.

Что же мне делать? Может, обчистить какого-нибудь барыгу? Да, но это не так-то просто. По-настоящему богатые люди хорошо защищают свои капиталы. А выворачивать карманы мелким гопникам слишком глупо.

Задумавшись над этим включил интернет трансляцию местного телевидения. Конечно, тут говорят всякий бред о том какой наш город хороший и как жители уезда чтят Великого Императора, видя в нем облик Спасителя.

Бред, но для фона пойдет. Так что я откинулся в кресле и уставился в стену, слушая новость о том, как одна бабка потеряла собаку, а вместо ее нашла себе нового мужа. М-да… новости которые мы заслужили.

— А теперь вернемся к ситуации с господином Вольским, супруга которого до сих пор одержима демонической сущностью. Напоминаем, что даже самые лучшие экзорцисты не смогли справиться с ситуацией. Жизнь Светланы Ивановны находится под угрозой. Но безутешный граф все еще не оставляет надежду спасти мать своих драгоценных детей, — начал вдруг бубнить диктор.

Я вздрогнул, услышав знакомые слова. Демоны, одержимость… ммм, как ласкает слух. Плюс в голове еще будто что-то сверкнуло. Пока не понял, что именно, но идея явно хорошая.

Сделал немного погромче и уставился в монитор, будто сам был слегка одержим.

— Да, Игнатий, все именно так. Наша съемочная группа находится в усадьбе господина Вольского, и сейчас он сделает важное заявление, — сказала корреспондентка, работающая на месте, на которую переключилась камера.

Вольский был нехилым денежным мешком. Немного полный, высокий, с хорошей прической, в дорогом костюме, лицо, не испорченное интеллектом. Типичный барыга, который благодаря своему таланту смог родиться в богатой семье.

Так вот, дядя скрестил руки пониже пояса, будто его хотели ударить «дамским приемчиком», скорбно уставился вниз и стал бубнить в микрофон.

— Ну, в общем, это ужасная ситуация. С моей дорогой Светочкой… то есть со Светланой Ивановной стали происходить ужасающие метаморфозы. Ее тело вызывает ужас и боль. А ведь раньше она побеждала на конкурсах красоты, на одном из таких я ее и… в общем, встретил, — проговорил убитый горем мужик.

— Мы крайне вам соболезнуем, господин Вольский! Но как насчет того, о чем вы говорили недавно? — тут же заявила журналистка, понимая, что нытье богача вряд ли кому интересно.

— А, да, забыл сказать даже. Волнение, — тут же поправился Вольский. — Я готов идти на крайние меры. И принял решение повысить награду за избавление Светоч… моей супруги от демона до пятисот тысяч императорских рублей, которые выплачу любом представителю нашей общественности, который окажет содействие в данном нелегком вопросе.

— Ооо, господин! — округлив глаза, простонала дамочка, чуть не проглотив микрофон. — Это солидная сумма! Новый бюджетный автомобиль Лада-вэдро стоит семьдесят тысяч. А за сто тысяч можно купить неплохой Петербуржец китайской сборки! Выходит, вы предлагаете незнакомцу несколько новых автомобилей. Это беспрецедентный шаг!

— Да! Вы правы, все так! — чуть не плача заорал дядька, выхватив микрофон журналюги. — Но мне ничего не жалко для моей Светочки. Я снова хочу ощутить нежность ее упругой поп… души и тепло прекрасных сисе… влюбленных глаз. Эта тварь превратила ее в чудовище! Я хочу вернуть ей нормальный облик. И деньги здесь — это просто вода, пыль, которой даже не жалко.

— Эээ, да все понятно. Так вот, если вы сморите нашу передачу и являетесь экзорцистом… — начала было журналистка, но аристократ не хотел униматься.

— Спасите ее! Умоляю! Пожалуйста, приходите ко мне! У меня есть хороший коньяк с бужениной. Я вас накормлю, напою. Только помогите ей кто-нибудь ааа!!! — заорал Вольский, окончательно выходя из себя.

На заднем плане послышались женский вопли. Цыганка в длинном порванном платье, с растрепанными волосами бежала по роскошному саду из огромного трехэтажного особняка и вопила:

— Нет! Она психопатка! Я сюда не ногой! Пошли вы к шайтановой матери. Я вас всех проклинаю, уроды! Это не одержимость, это пи…з…дец… гореть вам в аду, до третьего колена.

Вольский изменился в лице и застыл истуканом. Журналистка пулей бросилась догонять цыганку, у которой не получилось изгнать темную сущность. А я… Чего я? Понял, где мне достать бабло, которого хватит на все!

Конечно, это не миллионы для покупки хорошего дома. Но на съемное жилье точно хватит. Не на конуру для студентов, а на Жилье. Это важно сейчас понимать.

Конечно, я не был изгонятелем демонов. Хех, оно и понятно! Но знал, так сказать, процесс изнутри. Так что мог щемануть «коллегу» и выгнать из этой тетки. Да простят меня все темные сущности во вселенной. Ничего личного, только бизнес!

Недолго думая, я собрался, взял такси и направился по указанному адресу. На месте не оказалось никаких журналистов, цыганок и прочих шаманов. Как оказалось, репортаж снимался вчера. А сегодня: тишь да гладь, да дьявольская благодать.

Усадьба окружена огромным заборов, через который на вертолете не перелетишь. В барском саду поют птички, журчат фонтаны, издалека доносится женский крик. Эх, беснуется родимая, видимо. Ничего, папочка уже на подходе.

Подхожу к кованной тяжелой двери и звоню в звонок. С территории выходит амбал два на два в форме охранника.

Осматривает меня, как собака травяной куст и начинает сыпать тупыми вопросами. Кто такой? Чего надо? Есть ли запись у господина?

— Я пришел спасти вашу дамочку от одержимости. Запускай давай, пока она всех тут не перегрызла, — буднично бросаю в ответ, будто делал это уже сотню раз.

— Че??? Ты чего, тоже что ль экзорцист? — недоверчиво мычит живой шкаф.

— Угу, был с утра.

— Хм, а как тебя зовут, паренек? Что-то ты не особо похож.

— Меня зовут Запор Лаваш ибн Кондон, изгонятель геморроя во втором поколении, — с усмешкой бросаю в ответ, видя, что мужик малость борзеет.

— Че сказал? Шутить вздумал? — рычит охранник, напирая на меня и демонстрируя рукоять пистолета, который висит на поясе.

— Нет, решать проблемы твоего господина, малыш, — отвечаю и врубаю магию.

Мои руки загораются темно-синим пламенем, над головой появляется круг из темной энергии, а в глазах скачут маленькие огоньки.

— Ого… Это самое. Ты че, короче, владеющий? — обалдевает охранник, понимая, что нехило сел в лужу.

— Да, наследник благородного рода Дмитрий Волков, — серьезно отвечаю ему, убрав магию.

Амбал хочет что-то сказать, но за спиной слышится властный мужской голос.

— Жорик, ну что ты опять там мусолишь? Я же сказал звать меня, если придут журналисты! Не смей давать интервью. А то опять ляпнешь, как в прошлый раз, — вопил, судя по интонации, хозяин усадьбы.

— Эээ, Глеб Сергеевич. Это не журналисты. Это пришел этот самый. Короче… Кто надо, — стал мычать шкаф, не зная, как объяснить.

— Проверь и приглашай ко мне! Живо! Горе, а не охранник. И что из тебя вырастет, боже мой, — сокрушаясь простонал барин.

Спустя минуту, мы с господином Вольским прогуливались по каменной брусчатке тротуара, который шел через сад. Вокруг было очень красиво, все кусты аккуратно подстрижены, газон ухожен стараниями многих садовников, тут и там виднеются беседки, фонтаны и садовые статуи.

В общем настоящая императорская резиденция. Хотя, мне плевать на это роскошество. Главное, что деньги здесь точно водятся. Остальное меня не волнует.

— Ох, уважаемый, юный друг, вы не представляете, как она была прекрасна до того жуткого случая. А теперь, проверьте мне, это монстр! Моя Светлана превратилась в чудовище, с которым не справляются сотрудники безопасности. К ней даже страшно приблизиться, не то что уж, это самое, —