Измена в Кремле. Протоколы тайных соглашений Горбачева c американцами - Майкл Р. Бешлосс

Получив письмо Буша, Горбачев вылетел на Кубу. Во время их личных бесед Кастро перечислил достижения социализма на Кубе, а затем начал задавать Горбачеву колкие вопросы о перестройке, которая, по его сведениям, буксует. Правда ли, что рабочие боятся безработицы? Растут коррупция и преступность? Сахара нигде нет в советских магазинах? (Сахар был основным продуктом кубинского экспорта в Советский Союз.)

Горбачев сменил тему. Он отметил наступившее улучшение в отношениях между Востоком и Западом и подчеркнул необходимость ослабить трения между Кубой и Соединенными Штатами. Кастро высказался без обиняков — он не нуждается в советах сидевшего перед ним новичка. «Я знаю янки!» Буш и его окружение мало чем отличались от ультрамилитаристской «клики» Рональда Рейгана.

Памятуя о письме Буша, Горбачев неоднократно пытался затеять разговор о поставках кубинского оружия левому режиму сандинистов в Никарагуа и сальвадорским повстанцам.

На этот раз тему сменил Кастро. Он был возмущен тем, что американское правительство субсидирует телестанцию кубинской эмиграции — «ТВ Марта», — которая со дня на день должна была начать передачи из Флориды, сея капиталистическую и империалистическую пропаганду. Это «новая провокация против нас», «акт еще более злостный, чем психологическая война».

Кастро предложил «услугу за услугу»: если Горбачев надавит на янки, чтобы те закрыли «ТВ Марта», то Куба может пойти на сокращение «братской помощи» сандинистам. Горбачев обещал, что потребует от Вашингтона соблюдения принципа полного невмешательства. Кастро подался вперед и бросил в лицо Горбачеву:

— Я не о том говорю!

Он не желал обсуждать туманные «принципы», ему надо заткнуть глотку «ТВ Марти»!

При встрече Горбачев и Кастро обнялись. При расставании лишь обменялись рукопожатием. Горбачев публично осудил «экспорт революции и контрреволюции», подразумевая под этим как содействие Кубы сальвадорским повстанцам, так и финансирование Соединенными Штатами никарагуанских контрас…

В начале мая, накануне поездки в Москву, Бейкер и его помощники пришли к заключению, что Горбачев стремится завоевать доверие американцев сладкими речами, однако он либо не желает, либо не может заставить Кастро прекратить безобразничать в Западном полушарии.

Незадолго до приезда Бейкера в Москву посол Джек Мэтлок повторил претензии Вашингтона по поводу помощи Кубы сандинистам. Министр иностранных дел с раздражением ответил, что куда более серьезной проблемой является нежелание Соединенных Штатов пересмотреть принципы собственной политики.

После встречи с Мэтлоком Шеварднадзе разрядился на своих помощниках:

— Неужели американцы ничем не хотят нам помочь? Мы что, должны взвалить все тяготы только на себя? Мы делаем колоссальные шаги, а из Вашингтона только и слышим: «Мало! Мало! Давайте еще!»

Он предполагал, что переговоры с администрацией Буша будут «улицей с односторонним движением: от нас все, от них — ничего».

В среду, 10 мая, на Ленинских горах Бейкер встретился с Шеварднадзе в особняке для гостей министерства иностранных дел. Два министра иностранных дел имели мало схожего — у них были разные биографии и разный темперамент. В 60 — 70-е годы, когда Бейкер занимался корпоративным правом в Хьюстоне, Шеварднадзе был министром внутренних дел в Тбилиси. Отец Бейкера принадлежал к хьюстонской элите; отец Шеварднадзе едва избежал смерти при Сталине.

Бейкер был человек собранный и знал, что хочет: он умел использовать свое обаяние для достижения той или иной цели. Шеварднадзе же, наоборот, часто казался подавленным, поглощенным грустными мыслями. Темные круги под глазами свидетельствовали о его меланхоличном состоянии. По мнению близких к нему людей, он часто уходил в раздумья о печальной и бурной истории его родной Грузии.

Бейкер начал свою официальную вступительную речь с попытки убедить Шеварднадзе в том, что фактически Соединенные Штаты вовсе не «подвергают тестированию» действия Советского Союза. (Идея этого выступления принадлежала Россу, который предвидел, что термин «тестирование» вызовет недовольство Шеварднадзе.) Бейкер уверял, что хочет заложить «основу для подлинного сотрудничества» с Советами в области урегулирования региональных конфликтов во всем мире. Он понимает «все значение активного участия Советского Союза в их решении».

Но «сотрудничество такого рода требует ответственности». Кремль должен добиться от сандинистов, чтобы они приняли условия мирного соглашения, предложенные США. Он должен «способствовать — как словом, так и делом — тому, чтобы убедить Манагуа и Гавану — любым способом по своему усмотрению — прекратить подрывную деятельность в Центральной Америке».

Бейкер предупредил, что отказ Кремля от содействия в поиске политического решения не пройдет для него даром.

— В прошлом все мы могли наблюдать, как события в других регионах влияли на политическую атмосферу, в которой рассматривались договоры, согласованные обеими сторонами.

Разумеется, Шеварднадзе помнил, что вторжение Советского Союза в Афганистан в 1979 году повлекло за собой отказ сената от ратификации ОСВ-2.

Бейкер ожидал, что советский министр иностранных дел в качестве условия отмены своей военной помощи сандинистам потребует от Соединенных Штатов прекращения поставок оружия антикоммунистическим партизанским группировкам афганских моджахедов. В этом случае Бейкер собирался ответить, что оба режима — как в Кабуле, так и в Манагуа — являются незаконными, захватившими власть силой, вопреки воле народа, а потому афганские моджахеды и никарагуанские контрас сражаются за правое дело.

Но Шеварднадзе удержался от соблазна связать Афганистан с Никарагуа, чем приятно удивил Бейкера. Более того, Шеварднадзе высказал предположение, что, возможно, Советы не станут настаивать на введении Мухаммеда Наджибуллы — их марионеточного правителя в Кабуле — в коалиционное правительство после окончательного урегулирования конфликта.

Бейкер заверил Шеварднадзе, что Соединенные Штаты стремятся лишь к одному — чтобы Афганистан вновь стал нейтральным государством, а не бельмом на глазу у Советского Союза.

— Мы вовсе не заинтересованы, чтобы в Кабуле установился враждебный СССР режим. Нам самим это ни к чему.

Следующим вопросом на повестке дня был Ближний Восток. Недавно Израиль выдвинул новое предложение: выборы палестинцами сектора Газа и Западного берега реки Иордан делегатов для ведения переговоров с Израилем о самоуправлении. Палестинцы отказывались принять это предложение. Они опасались, что оно помешает им добиться статуса независимого государства. Их поддерживало большинство стран арабского мира, в том числе клиент Советского Союза — Сирия.

Бейкер обратился к Шеварднадзе с просьбой поддержать план Израиля и убедить Дамаск сделать то же самое. К его удивлению, министр иностранных дел согласился, но с условием: Соединенные Штаты должны принять участие в «параллельном» процессе — подготовке международной конференции по Ближнему Востоку под председательством Соединенных Штатов и Советского Союза.