Цена ошибки некроманта - Дарья Кузнецова

Ругая себя за этот необъяснимый страх, но не имея при этом сил переступить порог, я нашарила сбоку от двери выключатель. Холодный голубоватый свет плеснул по стенам.

Несколько секунд я, не шевелясь, разглядывала представшую картину, просто не понимая, что именно вижу. Темные пятна. Неправильные силуэты. Острые, колкие тени. Стук в ушах — не то колеса поезда, не то кровь.

Судорожно вздохнув, я захлопнула дверь и привалилась к ней спиной, зажав ладонью рот. К горлу подступила тошнота, перед глазами заплясали темные мушки.

Все-таки снимки с мест происшествия не отражают и десятой доли того, что видят глаза очевидцев…

— Милая девушка, что с вами? — Кто-то подхватил меня под локоть. Я с трудом сфокусировала взгляд на пожилом мужчине в стильном зеленом пиджаке. — Вам нехорошо?

Я только кивнула, потому что говорить пока не могла. Но когда участливый попутчик потянулся к двери, явно намереваясь завести меня в купе, мгновенно опомнилась. Накрыла его ладонь на ручке двери, сжала — подозреваю, от нервов слишком крепко, судорожно.

— Не открывайте. Не надо. Позовите проводницу. — Голос звучал тихо и сипло, словно карканье простуженной вороны.

— Но вам нужно присесть! — попытался воззвать к моему разуму мужчина. Однако силу, к счастью, применять не стал.

— Нужно, — покладисто кивнула я и закричала как можно громче: — Татина! Тати!

Мужчина от неожиданности шарахнулся, а проводница выглянула из своего купе.

— Что?.. Винни, ты чего? — встревожилась она, подошла. — Да ты белая совсем! Что случилось?!

— Ты можешь связаться… — я осеклась, но так и не придумала, — с кем-нибудь? Здесь есть охрана? Начальник поезда?..

— Связаться могу, но толку? Состав-то грузовой, не дойдет сюда начальник. Винни, что произошло?

— Этот… — Я кивнула на дверь. — Сосед. Он… он убит.

— Творец! Винни, да что за глупости? Откуда ты знаешь? Может, он просто спит! — Татина решительно схватила меня за плечи и отодвинула от двери.

— Тати, не надо туда заглядывать, это…

— Брось! — одернула она меня. Строго зыркнула на пассажира, который продолжал машинально держаться за ручку, — тот поспешно отдернул ладонь.

— Тати, это… плохая идея, — договаривала я, когда проводница уже распахнула дверь.

Любопытный пассажир заглянул через ее плечо — и, испуганно охнув, отпрянул. Татина на глазах позеленела, зажала обеими руками рот. Воспользовавшись тем, что она больше не держит дверь, я опять ее закрыла. Стук заставил Тати дернуться всем телом — и очнуться. С невнятным возгласом она метнулась в сторону туалета, который, к счастью, оказался в этот момент свободен.

— Творец! Да что там случилось? — пробормотал побледневший мужчина.

— Не знаю, но… вы из Клари? Там найдется хоть один приличный полицейский?

— Что? — растерянно переспросил он. Потом встряхнулся и, опомнившись, все-таки ответил: — Да, конечно! Полиция! Местный шериф, Адриан Блак, весьма разумный мужчина… Но надо же сообщить!

— Надо, — согласилась я. — А вы?..

— О, простите, я не представился! Зенор Донт, я аптекарь из Клари.

— Лавиния. Я еду туда в отпуск, только вот… что-то он, похоже, не задался. — Я нервно усмехнулась и кивком указала на дверь.

Наше знакомство прервало появление Татины — бледной, с лихорадочно блестящими глазами и облепившими лицо волосами, мокрыми от небрежного умывания.

— Творец… — пробормотала она. — Почему я тебя не послушала?! Я же теперь спать не смогу…

— Тати, надо сообщить машинисту, начальнику поезда… кто тут еще есть? — напомнила я. — Пусть вызовут полицию. И до ее прибытия, наверное, никого нельзя выпускать из вагона. Да! А ты можешь закрыть это купе?

— Да, точно, — заторможенно кивнула она. Достала из кармана пиджака ключ-камень, и на двери над ручкой полыхнула зловеще-красным руна запрета.

Потом проводница шагнула в свое купе, а аптекарь опять обратился ко мне:

— А у вас крепкие нервы, Лавиния. Вы, случайно, не следователь?

— Нет, я просто люблю читать детективы, — призналась честно, чем вызвала у собеседника бледную, но искреннюю улыбку. — А нервы… Я выросла на ферме, где разводили скот.

Вот почему запах в купе показался знакомым. Так пахло на бойне — там, где разделывали туши. Запах свежей, обильно пролитой крови.

От такого сравнения меня саму передернуло и опять замутило. Спину словно огладило сквозняком, и я обхватила себя руками за плечи. Перед глазами в красках встала картина: распростертое на койке, частично сползшее с нее тело с красно-бурым месивом на месте живота и горла. Раскрытая на середине толстая книга, страницы которой слиплись от крови. Мутные стеклышки мертвых глаз.

Творец! Не представляю, кто и как мог с ним это сделать. Да еще так тихо, что мы с Татиной за тонкой стенкой не услышали ни звука…

— Пообещали вызвать полицию, когда местная связь добьет, — пробормотала Татина, выходя к нам. Она мелко дрожала и тоже, как я, обнимала себя за плечи. — Десять лет на железной дороге работаю, пять лет училась. Я, конечно, всякие байки слышала, но чтобы вот такое на самом деле… — Тати передернула плечами и опять прижала ладонь к губам.

— Так. Девушки, давайте не будем стоять в проходе, — взял себя в руки аптекарь. Приобнял нас обеих за плечи и мягко подтолкнул к двери в купе проводника.

Там, усадив, куда-то исчез, но вернулся буквально через несколько секунд — мы с Тати даже еще не пошевелились, не говоря уже о том, чтобы о чем-то заговорить. Татина вообще, кажется, оставалась на грани обморока, я… Хоть и чувствовала себя лучше, но все равно не представляла, как быть дальше.

Нет, теорию-то я помнила прекрасно. Осмотр места происшествия, необходимые экспертизы, опрос свидетелей, обыски… Но связать с реальностью вот эту стройную и понятную схему, пестрящую ссылками на заученные без малого наизусть законы и акты, никак не выходило. Я слишком привыкла смотреть на них с другой стороны. Да и… Даже если бы я сообразила именно сейчас, с чего надо начать, все равно не имела права действовать: это не моя работа, я не могу в нее лезть.

Остается надеяться, что старый сослуживец Гитона Марга окажется хотя бы вполовину таким же толковым.

Вернувшийся аптекарь накапал нам обеим какой-то сильно пахнущей спиртом и травами настойки, разведя ее водой, подумал и выпил того же средства сам.

Ночь обещала быть долгой.

— Я все понимаю, но придется подождать приезда полиции! — в который раз пыталась утихомирить возмущенных пассажиров Татина. Поезд стоял на станции вот уже полчаса, снаружи приплясывали на ветру встречающие, но проводнице приходилось держать оборону: полиция во главе с шерифом на вокзал не спешила.