Женщины, которые меня… научили готовить - Александр Затуливетров

Прямо в доме, в котором нам предстояло провести первую за долгое время ночь с Мариной, располагался ресторан, отмеченный не звездой, а каким-то странным знаком всемирно известного гастрономического гида Мишлен LUC SALSEDO. Забронировав там столик еще дома, я решил заранее посмотреть, какие расходы мне предстоят, чтобы познакомить мою девушку с высокой кухней. Так как Марина, скорее всего, спала, я вошел в продолговатый зал ресторана и встретился лицом к лицу с самим Люком, владельцем и шефом ресторана. Узнав его по фотографиям на сайте, я поздоровался и попросил меню, чтобы выбрать блюда на вечер. Люк оказался приятным и абсолютно не надменным французом. Посоветовав сет под названием SPRING, он дал рекомендации по вину и, узнав, что мы в Санкт-Петербурге занимаемся ресторанами, пообещал поболтать с нами вечером. Довольный мгновенной организацией культурной программы, я поднялся в квартиру, тихо открыл дверь и на цыпочках прошел в комнату, не желая будить бедную Марину.

Неожиданно из спальни раздался заливистый смех. Марина не только не спала, но вполне хорошо себя чувствовал, судя по смеху. Отбросив приличия, я подошел к двери и прислушался. Она мило беседовала с кем-то, постоянно повторяя «я тоже», «моя хорошая», «очень, очень скучаю». Сомнений не было. Марина говорила со своей лесбийской половиной и была счастлива. Вернувшись к входной двери, я громко хлопнул ею, официально вернувшись на этот раз.

В спальне было тихо. Открыв дверь, я шепотом спросил:

– Марина? Спишь?

Она молчала. Подойдя к кровати, я не обнаружил телефона, который она, видимо, спрятала под подушку.

– Тебе лучше?

Стон в ответ звучал лучше всякого ответа. Ей было плохо. Я отошел к двери, повернулся к ней и нормальным голосом произнес:

– Надо же, с улицы услышал смех, подумал, что это ты, но, видимо, тут живет еще одна лесбиянка-притворяшка. На. – Я кинул на кровать пакет с лекарствами. – Тут лекарства от любой боли. К сожалению, от вранья и подлости не попросил.

А надо было.

Закрыв дверь, я подошел к окну. Внизу какие-то дедушки по очереди кидали в песок металлические шары. Прозрение наступило даже раньше ожидаемого. Отправить ее домой? Билеты на сегодня или завтра, наверное, стоят невероятных денег. Да и что тут делать одному? Ходить по ресторанам и смотреть на Лазурный берег? Мне-то он зачем? Какая мерзкая дрянь. Поехать и надеяться на что? Что я ничего не пойму? А может, Полина уже летит сюда, и дальше они будут гулять без меня? Да, но обратный билет у меня, слава богу, и она хрен его получит. Как можно было так фраернуться? Чувство глубокой обиды не покидало меня.

Дверь спальни открылась, она вышла и тихо села на диван.

– Спасибо за лекарства.

– Не за что, – не поворачиваясь ответил я, – тем более, они тебе, как выяснилось, не нужны.

– Неправда, у меня болел живот.

– Так сильно, что ты решила позвонить ей и попрощаться? – Я повернулся, стараясь, чтобы она не видела навернувшихся на глаза слез. – Скажи, зачем? Зачем ты так поступила? Трем людям теперь плохо.

– Я не знала, что мне будет так плохо. – Она опустила глаза.

– Тебе? Да мне наплевать на тебя! Ты можешь думать еще и о других? Если не обо мне, то хотя бы о ней, своей неопрятной подружке.

– Не смей её так называть! – закричала Марина.

– Интересно, а когда она меня унижает, ты тоже меня защищаешь?

– Она тебя не трогает.

– Да как же… Она и при мне не особо сдерживалась.

Я вспомнил, как совсем недавно на какой-то вечеринке, где мы оказались вместе, Полина, быстро накидавшись дешевым полусладким вином, практически открыто набрасывалась на меня, желая «поделить бабу». И, если бы не хозяйка квартиры, в которой проходила вечеринка, я бы уже ждал бы приговора за нанесение тяжких телесных повреждений.

– Ты сам виноват. Когда ты выбросил меня на улицу, только она оказалась рядом. Только ей я оказалась нужна безо всяких условий.

– Да, конечно, она так и побирается по помойкам – авось кто-то пиццу недоеденную выбросит.

– Мерзавец! – Марина вскочила. – Я хочу уехать домой.

– Вали. – Я успокоился и отвернулся к окну. Дедушки вымеряли расстояния между своими шарами. – До аэропорта идет автобус.

– Помоги мне купить билет.

– Ага, сейчас, – усмехнулся я, – таблеток от критических дней наглотаюсь и помогу. Если еще что-то надо – говори.

– Какой же ты… – Марина вскочила и ушла в спальню.

– Ты уже говорила – мерзавец, – крикнул я вслед. – Не повторяйся.

Я задумался. Предстоящая неделя выглядела не очень обнадеживающе. Сегодня вечером ужин, завтра переезд в Канны, ресторан Astoux et Brun, знаменитый своими устрицами, потом – Антиб и отель-ресторан «Мишель» с рекомендациями от моего французского друга Жан-Пьера. Потом два дня в Марселе с роскошными Le Petite Nice, потом Монако и последняя ночь перед возвращением в Ницце. Все это теперь, судя по всему, придётся испытывать самому.

Через некоторое время Марина вышла из спальни с пакетом.

– Проводи меня, пожалуйста, на пляж. Я хочу позагорать.

Я на секунду задумался. Послать ее? И потом бегать по городу в поисках истерички-дезадаптантки? Так себе перспектива.

– Надеюсь, у тебя не скрутит там живот? Там платный туалет.

– Спасибо за заботу. – Она была спокойна и уверенна. – Ты проводишь, или мне идти самой?

Ведь она прекрасно меня знает и пользуется этим. Я встал и пошел к двери.

– У нас ужин в семь вечера. Если не успеешь, я пойду один.

– Хорошо, – сказала она, – мне сейчас лучше вообще не есть ничего.

– Ах да, у тебя же адские боли. До коликов. От смеха.

Это было низко и пошло. Но я не удержался. Мне показалось, что раз уж маски сброшены, задумываться о благородстве было неуместно. Выйдя на улицу, мы направились к набережной. Легкий бриз с моря усиливал и без того сильное впечатление от прогулки по Английской набережной. Знаменитый «Негреско», в котором я намеревался выпить чашку кофе или даже бокал шампанского, остался позади. Мы молча шли вдоль муниципальных пляжей, на которых, словно в Сочи, лежали на гальке любители бесплатных удовольствий.

– Ты будешь загорать здесь? – Я знал о наличии платных пляжей, но хотел, чтобы Марина понимала, что независимость требует жертв, пусть даже финансовых. – Тут бесплатно, но нет ни душа, ни раздевалок.

– А где-то можно загорать на лежаке?

«Конечно, можно, – подумал я. – Сейчас вот смеющаяся Полина сбросит тебе тридцать евро, и лежи себе на здоровье».

– Да, можно вон там, – я махнул рукой в сторону пляжа Лидо, о котором тоже прочитал заранее, – можешь пойти туда.

– Да, спасибо.