Год Оракула - Чарльз Соул

– Снова собачий кал, Хальворссон, – прервал Лейхтен, потемнев лицом. – Меня начинает всерьез тошнить от этого запаха. Свяжитесь со Стернфелдом! Спросите его, как он вошел в контакт с Оракулом. Не операция на мозге, черт побери!

Вмешался Франклин:

– Послушай, Тони, есть идея. Дай нам пару минут тебе рассказать, что происходит, а потом выдавай свои гениальные предложения. Не считай нас идиотами.

Лейхтен просветлел лицом, повернулся к Франклину, слегка улыбаясь.

– Я буду считать вас идиотами, пока не будет доказано обратное. Вами, директор. Что до моих предложений, вам они могут не нравиться, но заверяю вас, что они нравятся президенту. Например, я мог бы предложить ему обдумать, не стоит ли сменить главу ФБР. Встряхнуть залежалое. Добавить свежей крови, убавить старой. Мои слова да президенту в уши. Есть пища для размышлений. – Лейхтен смотрел на Франклина поверх очков холодными синими глазами. – Но пожалуйста, продолжай. Расскажи мне, что происходит.

Франклин с досадой вдохнул холодный зимний воздух, задержал его в легких и на выдохе посмотрел на Лейхтена.

– Ладно, – сказал он. – Вот как обстоит дело. Мои люди слышали о встрече Оракула, описанной директором Хальворссоном, но никаких подробностей мы добыть не смогли. Либо клиенты Оракула слишком напуганы, чтобы говорить, либо он им дал что-то настолько ценное, что наши угрозы это не перевешивают. Уверен, что Лайнус столкнулся с теми же трудностями.

Он посмотрел на Хальворссона. Тот кивнул – один раз, медленно, но ни слова не сказал. Теперь Франклину захотелось и его ударить. Надо быстро сворачивать это совещание, иначе он окажется в суде за нанесение тяжких телесных.

Он надеялся, что дроны Хальворссона что-то нашли, но вроде бы не тот случай. С каждой секундой становилось ясно, что Франклину придется делать то, чего он от всей души, искренне делать не хотел.

– Мы думаем, что Оракул торгует предсказаниями, – продолжал он.

– Ага, – ответил Лейхтен. – Я боялся, что так и будет. Я бы сам так делал, если бы знал будущее. Что он продает? Конкретно?

Франклин скрипнул зубами:

– Еще раз повторю: мы не знаем. Как уже сообщил директор Хальворссон, разговор шел по совершенно засекреченной линии, а наши источники – не те люди, которые участвовали в переговорах с Оракулом. У нас все из вторых рук: разговоры в курилке, помощник руководителя что-то подслушал – вот такого уровня сведения. Подобраться к кому-то, реально владеющему информацией, мы не можем. Они заплатили за нее кучу денег и делиться не расположены.

Жулик подскочил к людям, рассыпая на каждом шагу снежную пыль, и забегал вокруг ног главы аппарата. Лейхтен нагнулся, дернул за ошейник. Жулик взвизгнул и повалился набок, глядя обиженными глазами.

– Черт побери, заберите кто-нибудь эту тварь в дом, – сказал Лейхтен, обернулся и махнул стоящим неподалеку людям из секретной службы. Один из них что-то сказал негромко в микрофон на лацкане, потом подошел и увел Жулика прочь. Лейхтен подбоченился: – Такие ответы я принимать отказываюсь, – заявил он. – Этот человек создает себе базу власти, вступает в союз с представителями самых могущественных людей и корпораций в мире. Зачем? У вас есть хоть какая-то полезная для меня информация? Хоть что-то?

– Есть одна вещь, – сказал Хальворссон.

Франклин удивленно обернулся к нему.

– Мы смогли отследить некоторые крупные платежи, произведенные лицами и организациями, находящимися, как нам известно, в контакте с Оракулом. Выплаты были направлены в один и тот же банк на Каймановых островах, хотя все на разные номера счетов.

Лейхтен поджал губы:

– Сколько?

– Разные были суммы, но все не меньше десяти миллионов долларов, – ответил Хальворссон. – Самые крупные – порядка сотен миллионов. В общем итоге чуть больше двух миллиардов.

– Прекрасно. И на что он их тратит? – рявкнул Лейхтен. – На пару миллиардов долларов можно закупиться «АК-47». Можно построить тренировочные лагеря террористов по всему Ближнему Востоку. Можно нехило продвинуться к созданию атомной бомбы. Он-то на что их тратит?

Франклин и Хальворссон смотрели на него молча, и молчание затянулось на несколько секунд. Лейхтен сложил руки на груди и отвернулся.

– Ладно, значит, так, – сказал он. – У меня еще много работы. Найдите Оракула. Или подготовьте для меня предложения, кем вас заменить.

Хальворссон наклонил голову и повернулся уходить. Франклин помедлил.

– Тони, можно мне еще буквально несколько минут? – спросил он.

Лейхтен удивленно поднял голову. Хальворссон уже отошел на несколько шагов, но тут запнулся – он явно не хотел уходить, раз беседа еще не окончена, но было слишком поздно, чтобы развернуться, не теряя достоинства.

– Две минуты, Джим, – ответил глава аппарата.

– Пойдем тогда, – предложил Франклин, показывая в конец лужайки, еще дальше от уходящего Хальворссона.

Они двинулись по проложенному Жуликом в снегу следу.

– Что там у тебя? – спросил Лейхтен.

Франклин сделал глубокий вдох, отчаянно жалея, что говорит не с президентом, а с этой жабой, захапавшей себе доступ к начальству. Лейхтен смотрел на него с неприкрытым и жадным любопытством.

– Может быть, есть иной способ найти Оракула, – медленно сказал Франклин.

Лейхтен приподнял бровь:

– Вот как? И такой, что его нельзя обсуждать в присутствии директора Хальворссона?

Франклин кивнул:

– Подход этот необычен, Тони, и мне кажется, ты не захочешь, чтобы об этом нашем разговоре знал кто-нибудь, без кого можно обойтись.

– Понимаю. И ты уверен, что этот разговор нужен?

– Да, – просто ответил Франклин. – Если честно, я не думаю, что мы сможем найти тебе этого типа в ближайшее время. Он очень умно использует технологии. Вся его система задумана и создана так, чтобы не давать нам ничего, что можно расколоть. Мы, конечно, не АНБ, но техники у меня хорошо знают свое дело, и они мне говорят, что у нас просто нет технологий, чтобы взломать защиту Сайта за разумное время. Могут понадобиться годы. Мы работаем в эту сторону, но сейчас мы даже не знаем, куда ведут почтовые адреса. Мои люди могли бы поймать его сыщицкими методами, но для этого Оракул должен совершить какую-нибудь ошибку. Сейчас, когда у него есть деньги, ситуация поменялась. С одной стороны, это нам на пользу – деньги оставляют след. С другой стороны, можно нанимать людей, которые помогут заметать следы. Так или этак, работа детектива требует времени. Ты ясно дал понять, что времени у нас нет, и я склонен с тобой согласиться.

Лейхтен выдохнул, пустив длинный клуб пара.

– Джим, объясни мне, зачем я тут до сих пор стою с тобой. Если бы я хотел себе яйца отморозить, я бы твоей жене присунул.

Франклин улыбнулся Энтони Лейхтену – очень натянутой улыбкой.