Судьбе навстречу - Элис Детли

Чарлз уже надел куртку и натягивал перчатки.

– Неужели ты уезжаешь?! – в отчаянии вскричала Дебби.

Он встал и смерил ее безразличным взглядом.

– Да, уезжаю.

Дебби запаниковала, понимая, что все ее планы рушатся.

– Но к чему такая спешка? – спросила она дрожащим голосом.

Честерфилд вздернул бровь, изображая изумление.

– Мне кажется, я все объяснил минуту назад.

Дебби постаралась справиться с паникой.

– Ты не понимаешь!

Он покачал головой.

– Я все прекрасно понимаю, дорогая. И вовсе не горжусь тем, что произошло.

Она нахмурилась, разозленная услышанным.

– Но ведь тебе не было плохо, не так ли, Чарли?

– Не было плохо? – с саркастической ухмылкой переспросил он. – Я мог бы подобрать более подходящие слова для того, чтобы охарактеризовать это небольшое совокупление, но подозреваю, что они окажутся слишком оскорбительны для твоего уха.

Дебби предприняла последнюю попытку задержать его, понимая, что он отчасти прав.

– Ты не знаешь… – Желание провалиться сквозь землю от стыда заставило ее покраснеть.

– Знаю! – грубо оборвал он. – Все знаю. В этом-то вся и проблема – я слишком хорошо знаю, что произошло. Мы не подходим друг другу, не можем жить вместе – мы просто уничтожаем друг друга. Когда мы занимаемся сексом – это просто сногсшибательно, и всегда так было, но как только дело доходит до общения и отношения друг к другу – все идет прахом. Даже в первые дни знакомства мы не могли понять и принять друг друга, – мрачно закончил он.

– Чарли, позволь мне все объяснить…

Он покачал головой.

– Сперва выслушай меня. Возможно, это поможет нам впредь избежать повторения подобных ситуаций. Давай договоримся, что мы больше не будем видеться, – никогда! Никогда!

Чарлз смотрел на нее, и его лицо напоминало маску, точно он старался не выдать своих эмоций.

– У нас осталось только сексуальное притяжение друг к другу. Но, потворствуя влечению тела, мы уничтожаем все чистое, что когда-то было между нами. Так что давай расстанемся и больше не будем встречаться. Думаю, это единственный способ гарантировать, что мы впредь не унизим друг друга чисто животной страстью.

Дебби наблюдала, как он провел рукой по седоватому ежику волос, затем побарабанил пальцами по столу, причем жесты его были полны неосознанной чувственности. В конце концов Чарлз осмелился взглянуть ей в глаза.

– Я любил тебя так сильно, как не любил ни одну женщину из всех, кого я знал. Возможно, и в будущем уже никого не смогу так любить. Но из моей любви ничего не вышло. Вот и все. Такова жизнь. Во всяком случае, хорошо, что дело не дошло до свадьбы и венчания, – продолжил он. – И нас ничто не связывает, кроме сладких воспоминаний. Мы можем сколько угодно портить кровь друг другу, дорогая, но, к счастью, у нас нет ни одного несчастного, беззащитного отпрыска, который оказался бы впутанным в наши отношения.

Его обвинительные речи разрушили остатки ее самообладания и не оставили и тени сомнения в бесперспективности их общего будущего.

Честерфилд уже начал поворачиваться к двери по-прежнему со злой гримасой на лице.

– Чарли, у тебя есть отпрыск. – Ее слова прозвучали как набат в ночной тишине.

Он замер.

– У тебя есть сын – в отчаянии повторила она, ожидая хоть какой-нибудь реакции, затем тут же пожалела о сказанном, поскольку Чарлз повернулся к ней с таким изумлением на лице, что ее сердце болезненно сжалось.

Прошло какое-то время, прежде чем он заговорил. Она как будто впервые слышала его голос – настолько он изменился.

– Дебора, скажи мне, что это ложь.

Дебби поборола приступ отчаяния.

– У тебя растет сын, – спокойно повторила она.

Чарлз пересек комнату плавно, точно пума, скользящая по прерии, и остановился рядом с ней. Глаза его горели синим огнем, их взгляд пронзал ее сердце точно кинжал.

– Ты лжешь!

– Хотела бы, – огрызнулась она. Затем поняв, как можно истолковать ее слова, закрыла лицо руками. – Нет! Я не это имела в виду! Я просто…

– Заткнись! – Чарлз был очень зол, и Дебби испугалась, что он может ударить ее. В душе она понимала, что этого не произойдет, ибо Честерфилд считал недостойным демонстрировать свое физическое превосходство, даже когда его оскорбляли мужчины. – Сколько ему? – последовал вопрос. Он говорил все так же холодно, точно выстреливал словами.

– Ему… ему девять месяцев. – Дебби не требовалось вглядываться в напряженное лицо собеседника, чтобы понять, что он старается высчитать, когда был зачат ребенок. – Не беспокойся, это твой сын, сомнений быть не может, – с готовностью заявила она, стараясь выдержать жгучий взгляд синих глаз. – Достаточно лишь взглянуть на него, чтобы понять, кто его отец.

– Только вот ты не предоставила мне такой возможности, не так ли, дорогая? – выдохнул он. – Я не мог взглянуть на него!

– На то были причины! – защищаясь, воскликнула Дебби.

– В самом деле? – съязвил Чарли.

Во взгляде, устремленном на нее, Дебби прочитала откровенную ненависть.

Когда она чувствовала себя одинокой, брошенной и как безумная тосковала по Честерфилду, мысль сохранить в секрете появление па свет его сына казалась правильной. Она считала такое решение справедливой местью за то, что Чарлз так безжалостно с ней обращался. Сейчас Дебби сомневалась, не совершила ли она ошибку. Вероятно, гормоны ударили ей в голову, заставив беситься от ревности и лелеять планы возмездия.

– И где малыш сейчас? – спросил Чарли.

– Дома.

– Где это «дома»?

– В Саг-Харборе. Я туда переехала. Мы живем в прекрасном доме на берегу океана…

Он прервал ее.

– Кто за сыном приглядывает?

Дебби застыла. Внезапно ей не захотелось признаваться, что она оставила ребенка с женщиной, которую мало знала.

Эвелина жила по соседству. Она была учительницей. Ее лицо лучилось добродушием, а при встрече с Деборой и Питером расцветало радостной улыбкой. Дебби чувствовала к ней расположение. Наблюдая, как Эвелина играет с ее ребенком, мать поняла, что под таким наблюдением с сыном ничего не случится.

– За ним присматривает Эвелина, – быстро ответила Дебби. – Моя подруга.

– Разумеется, она не из старых твоих друзей, иначе я бы о ней слышал. – Синие глаза смотрели с таким обвинением, что Дебби содрогнулась. – Ей вообще-то можно доверять?

– Разумеется, ей можно доверять! Неужели ты всерьез полагаешь, что я оставила бы моего малыша…

– Нашего малыша, – тут же внес поправку мужчина. От него веяло холодом, как от айсберга.