Охранитель - Константин Назимов

– А, да, прости, – развернулся я и, выйдя, столкнулся нос к носу с Лаврентием.

Слуга молча выставил вперед большой палец, а потом хлопнул меня по плечу и шепнул:

– Молодец, здорово ты ее осадил! До этого момента с ней отец и то не всегда справлялся.

– А кто у нас отец? – поинтересовался я.

– Граф Кумов Александр Гаврилович, посол в Англии, – чуть улыбнувшись, ответил слуга.

– А почему… – попытался я спросить, но осекся и уточнил: – Мария Александровна замужем?

– Конечно, Юрий Петрович является у ее отца первым заместителем.

– И тоже находится в Англии? – предположил я.

– А где бы ему еще находиться? – вопросом на вопрос ответил Лаврентий.

– А жена в России, – задумчиво протянул я. – Родным известно о болезни графини?

– Да, но они все с головой ушли в политику, кроме письменных рекомендаций и перевода денежных средств на лечение и содержание, никак себя не проявляют, – расстроенно ответил слуга.

Задать следующие вопросы я не успел: из комнаты вышла графиня с сумочкой на плече и в платке Пелагеи. Блузка девушки не скрывала интересных форм (просвечивала), и не отбей мне не так давно кое-что, впору было бы и самому сумку искать, желательно на длинном ремне, чтобы, свисая, закрывала причинное место. Но в данный момент, кроме время от времени ноющей боли в ребрах и в остальном теле, никаких эмоций не наблюдалось. Да и больна графиня, к тому же не свободна. Я не пуританин, интрижки разные бывали, но связываться с замужними не любил. Как правило, дамы в компании оказывались все замужними, с мужьями знаком, и наставлять тем рога… Хотя одному с удовольствием сделал их развесистыми, правда, оказалось, что он лось хоть куда и рога ветвистые имел еще до меня.

– Лаврентий, ты меня сопроводи на прогулку, – сказала Мария, прижимая к себе сумочку.

– Как прикажете, – склонил тот голову.

Графиня прошла мимо меня, а у двери заметно выдохнула. Хм, она меня опасается? С чего бы? Впрочем, гадать некогда, нужно найти знахарку и наметить дальнейшие шаги. Пару дней еще тут покручусь, посмотрю, как и что, а потом к Макару подамся. Что ни говори, а с «односельчанами» контакт необходимо наладить. После того как осмотрюсь, вживусь в роль, можно и в ближайший город наведаться, где и решить все о дальнейших шагах. Оставаться в селе и крестьянствовать, не собираюсь. Но чем в городе заниматься? На завод или фабрику идти? Увы, собственного дела не открыть, производства не наладить, на все необходимы деньги и связи, это я отчетливо понимаю. Да и заняться-то чем? Автомат изобрести? Теоретически всякое оружие разбирал, и схемы известны, но дьявол кроется в деталях и технологических возможностях. Ладно, потом решу.

Пелагею отыскал в сарае, где та по моей просьбе занималась перегонкой самогона.

– Иван, а почему раньше так не делали? – удивилась она при моем появлении. – Чистый же спиртус почти!

– Это все замечательно, – усмехнулся я. – Скажи мне лучше, чем кормить на ужин собираешься?

– Так это не мои заботы, – удивленно посмотрела на меня знахарка. – Графиня со своими людьми по всем правилам у меня столуется, а простой нахлебник мне даром не нужен.

От такой речи я оторопел и даже не нашелся, что в ответ сказать. Мало того что научил ее спирт из сивухи добывать, девушку вроде как лечу, и та только из-за этого и столуется у нее!

– Спать можешь там же, а вот с едой – сам себя корми, – подвела Пелагея итог.

Взял в руки бутыль – на глаз там где-то литр получившегося спирта:

– Это мне для лечения, – буркнул и вышел из сарая, но потом остановился и, вернувшись, предупредил: – Возможно, еще потребуется, графине счет выставишь.

Та хотела что-то сказать, но смолчала. А передо мной встал вопрос пропитания. Макар унес ружье Григория, револьвер я отдал Лаврентию, у меня даже ножа нет!

В этот момент у изгороди остановилась телега, и Макар прокричал:

– Еды привез! Разгружай!

Подошел к своему «бате» и посмотрел на раздутые мешки, загруженные в телегу.

– Пелагея с тобой рассчиталась? – спросил после обмена рукопожатиями.

– Ага, – заулыбался тот, – выгодную сделку совершил. Так бы пришлось в городе сбывать, а тута, почитай, денег больше получил, а времени не затратил. Да и расходов никаких! Ты мне удачу принес!

– Рад за тебя, – потер я устало лицо. – Надеюсь, про «сына», – чуть улыбнулся я, – не забыл и ему еды привез?

– Э-э-э, – почесал затылок Макар, – рассчитывал, что тебя Пелагея прокормит.

– Боится, что объем ее, – хмыкнул я. – Ты бы мне хоть что-то дал: нож, спички, веревку…

– Понял, понял! – перебил он меня. – Не волнуйся, отдам все, что найдется, до дома быстро доеду.

Честно говоря, не сильно-то за него переживаю. Мне досталось не так и мало, наверное, даже не рассчитывал на такую удачу: моток тонкой веревки; засапожный нож; спички; пара рыболовных крючков и плетенный из конского волоса шнур; кулек соли; три вареных яйца; две лепешки с картошкой; кисет с табаком и бумага на самокрутки. При ловкости и удаче с таким набором в лесу выжить легче легкого, попадал в тяжелые ситуации. Правда, не один – с товарищами по оружию. Помог «отцу» разгрузить телегу, Пелагея показала, что и куда сложить. Макар со мной распрощался, но напоследок сказал:

– Ты это, если что нужно – скажи, пришлю братьев или сам приеду. У нас, честно говоря, сейчас времени не так много, но обязательно поможем, как-никак, ты имеешь к нам прямое отношение.

Он не называл меня сыном, даже имя старался не произносить. Понимаю, сложно смириться с таким положением вещей. Каким бы предыдущий владелец тела ни был, его по-своему в семье любили, что мне заслужить вряд ли возможно. Но если сумею «подняться», то их постараюсь не забыть.

– Благодарю, в селе говори, что занят у знахарки – мол, она меня в помощники взяла, дров там наколоть или еще чего. Да не тебе объяснять, сам лучше знаешь, и не переживай, ничего не нужно, да еще с таким-то богатством, – похлопал я себя по карманам, куда сложил дары Макара.

– Ну, бывай тады, наш дом для тебя открыт, поможем, – неловко как-то произнес Макар, похлопал меня по плечу и, не глядя в глаза, забрался в телегу.

Я стоял и смотрел, как он уезжает: добрая у него душа, и человек хороший, повезло мне в этом, ничего не скажешь. Ладно, пора и о животе своем позаботиться да Пелагею подразнить! Ухмыльнулся и отправился вязать силки. Пока за медом да обратно ходил, зайцы чуть ли не из-под ног выпрыгивали: стоит одного-двух поймать и рядом с жилищем знахарки пир устроить. От идеи сделать лук отказался – долго и муторно, а жрать-то хочется. Тем не менее срезал деревце ольхи и смастерил что-то типа копья – так, на всякий случай. Силки расставил, набрал хвороста и рядом с изгородью Пелагеи стал обустраивать лагерь, чем-то напоминающий стоянку туриста. Спать на сене мне не слишком понравилось – хотя мягко и дух отличный, но сухая трава так и норовит пощекотать и уколоть, да еще именно в тот момент, когда только-только заснул. Нарезал ножом ветки елки, устроил лежбище, а потом и за шалаш принялся, на случай непогоды. Знахарка время от времени появлялась во дворе и наблюдала за моими действиями через плетень, но от комментариев воздержалась. Одну из лепешек я съел, как и два яйца, – пообедал так. За работой не заметил, как вечер настал, сходил в погреб, где взбаламутил настойку, посмотрел на хлеб, который и не думает плесенью покрываться, а потом и с Лаврентием столкнулся у выхода.