Где найти невесту? - Холли Джейкобс

— Но-о… — протянул Донован. Но сегодня последний день их помолвки, хотел возразить он. Однако не мог сказать это. Донован, всегда гордившийся тем, что за словом в карман не полезет, сейчас совершенно не знал, что говорить.

— Думаю, Донован хотел сказать, что мы не можем позволить вам очень беспокоиться о нас. Но мы крайне вам признательны за предложение.

— Нет, нет. Вы же не лишите нас возможности повеселиться. И у нас очень давно не было свадеб в семье. Я их обожаю, — улыбнулась Дороти.

— О, да, мы все повеселимся на славу, — сказал Лиланд.

Повеселимся.

Донован готов был провалиться сквозь землю.

Он посмотрел на Сару.

Судя по выражению ее лица, она находилась в полуобморочном состоянии.

Донован сделал все, что было в его силах, чтобы прекратить этот спектакль.

Он спас Сару от дальнейших обсуждений, отвечая неопределенно: «Мы с Сарой поговорим об этом». Она готова была его расцеловать, но не осмелилась.

Хотя мысль поцеловать Донована не была очень удачной. Сара подумала, что тогда уж точно потеряет голову, а потому решила не рисковать.

— Спасибо, что вытащил меня оттуда. После свадьбы они перешли бы к детям, — поблагодарила своего спасителя Сара, направляясь с ним к стойке бара.

Остаток вечера Донован вел себя молчаливо. Его ответы больше были похожи на ворчание. Скоро пришло время прощаться. Стараясь не привлекать ничье внимание, Донован и Сара коротко поблагодарили Лиланда и Дороти за прекрасный вечер и направились к выходу.

Он почти втолкнул ее в машину, с силой захлопнув за ней дверцу. Так же шумно уселся сам и нажал на газ.

Он злится из-за всей этой суматохи вокруг предстоящей свадьбы, пронеслось в голове у девушки.

Сара сама тысячу раз прокручивала эту сцену в голове, в надежде понять, где она дала промах, но все заканчивалось одинаково: не надо было соглашаться на эту помолвку, тогда бы она не попала впросак.

Да, пусть он позлится, думала Сара, когда они подъезжали к магазину.

— Спасибо, что довез, — пробормотала она, готовясь поскорее уйти, и попыталась снять кольцо.

Оно не слезало.

Еще одна головная боль за сегодняшний безумный вечер.

— Кольцо застряло. Я его дома сниму и верну…

— Пересаживайся в свою машину, — сказал он ничего не выражающим голосом. — Я поеду за тобой до дома. Надо обсудить то, что произошло сегодня вечером.

— Нет, — автоматически ответила Сара.

— Нет? Ты не хочешь поговорить об этой… об этой ситуации, в которой мы оказались?

— Да, я хочу поговорить об этом, но не желаю, чтобы ты ехал ко мне домой. Мы можем все обсудить и в магазине.

Сара знала, что в ней взыграла гордость. Она не собиралась объяснять Доновану, что живет здесь же, так как не может позволить себе что-то другое. Она не призналась в этом родителям и ему не скажет.

— Сара, не упрямься. Я провожу тебя до дома. Уже поздно. Опасно возвращаться в такой час одной.

— Я взрослая девочка и могу позаботиться о себе, Донован. Я прекрасно справлялась со всем сама до того, как мы заключили нашу сделку. Не важно, что думают твои коллеги, но у нас не настоящая помолвка. Ты мне ничего не должен, только уладь дело с моим должником.

— Сара, что ты скрываешь? — неожиданно спросил он.

Диван-кровать посреди магазина мог бы послужить хорошим ответом на его вопрос, подумала Сара, но вместо этого невинно прощебетала:

— Не понимаю, о чем ты.

— Понимаешь. Я много лет изучал психологию людей и знаю, когда они что-то утаивают. В твоем доме есть что-то, что ты не хочешь показывать? Он на окраине города? Ты говорила, у тебя проблемы с финансами. Вряд ли ты живешь в особняке. Про меня много болтают, но те, кто считает меня снобом, очень ошибаются. Так ведь?

— Да, — заверила она его. — Впрочем, я не слышала, чтобы тебя называли снобом. Про тебя вообще не много говорили. По крайней мере, при мне. Они, наверное, думают, раз я твоя невеста, то буду защищать тебя, — сказала она полушутя.

— Это правда? — спросил Донован.

— Правда — что? — Следить за всеми капканами, которые расставлял ей Донован во время разговора, было нелегко. Она поняла, почему он такой хороший адвокат. Он всегда держал бразды правления в своих руках и направлял разговор в нужное ему русло.

— Ты бы защищала меня?

Вопрос прозвучал искренне. Неужели его это действительно волновало?

— Конечно, защищала бы, — мягко ответила Сара. — Знаешь, я думаю, ты гораздо лучше, чем хочешь казаться, Донован. Ты либо слишком властный, раз настаиваешь на том, чтобы проводить меня до дома, либо просто заботливый. Я голосую за второе.

— Я не заботливый. — Он нахмурился, произнося это слово так, будто оно оскорбляло его.

Сара с трудом удержалась от улыбки: его реакция была еще более трогательной, чем тот факт, что он хотел позаботиться о ней.

— Ну хорошо, если ты так считаешь, — сказала Сара, чтобы его успокоить. — Но я все равно не приглашаю тебя домой, так что, если хочешь поговорить, пошли в магазин.

Она открыла дверцу, собираясь выйти из машины и забыть про этот немыслимый спор.

Донован за ее спиной дотянулся до ручки и захлопнул дверцу.

— Ладно, тогда поговорим у меня дома. Потом я тебя привезу обратно.

Он завел машину и отъехал.

— Донован, я не хочу причинять тебе неудобства, — пробормотала Сара. — Высади меня, и я пересяду в свою машину. Тогда тебе не придется провожать меня.

— Ты не доставляешь мне неудобства. Как я уже говорил во время нашего обмена информацией, я живу на заливе. Отсюда ехать всего ничего.

Наступило продолжительное молчание.

Саре следовало бы просто сказать ему, что она живет в магазине. Но она была уверена, что тогда он возмутится — точь-в-точь как родители, если бы они узнали.

А она не хотела нравоучений. Она взрослая девочка. Сара знала, что будет нелегко, когда завела свой бизнес. Она была готова ко всем трудностям.

Донован остановил машину. Его дом был крайним и стоял прямо у воды.

Ей следовало бы догадаться. Элиасу Доновану подавай только лучшее. Сара медленно произнесла про себя его имя. Оно ей нравилось. Элиас…

Принимая во внимание плохое настроение Донована, она не рискнула так его назвать.

Элиас.

Он открыл дверь гаража и загнал машину внутрь.

— Пошли, — резко сказал Донован.

Они вышли из машины и направились в дом.