Каменный век. Книга 4. Клан Мамонта - Сергей Щепетов

Впрочем, долго балдеть Семену не пришлось – начался клев. Ну, не то чтобы «ураганный», но достаточный, чтобы оторваться от поплавка было трудно. Сначала один за другим попались два сопливых колючих ерша, потом окунь приличных размеров, потом, вероятно, подошла стая – одна за другой стали попадаться рыбины чуть больше ладони, похожие на плотву. Потом Семен вытащил приличных размеров щуренка, и плотва клевать перестала. Вновь стали попадаться ерши, ловить которых было неинтересно. Удочку Семен смотал, стал чистить рыбу и размышлять о том, как варить уху без горшка, с которым убежал Эрек: «Рыбу, конечно, можно запечь на углях, но ерши в таком виде совершенно несъедобны».

Питекантроп явился, когда добыча была почищена, а костер разожжен. Выглядел Эрек весьма довольным, набедренная повязка на нем отсутствовала, но его мужское орудие находилось в спокойном состоянии. К груди он прижимал злополучный горшок, вместо крышки использовал ладонь левой руки.

– Могу поспорить, – сказал Семен, – что мяса в нем уже нет.

К счастью, спорить питекантроп не умел, иначе Семен проиграл бы. Со словами: «Н-на, Се-ха, н-на!» – Эрек опустился на корточки у ног Семена и принялся вытряхивать содержимое горшка на землю.

Это получилось не сразу, а когда получилось…

Когда это получилось, полосатый зверек вскочил на ножки и, коротко взвизгнув, кинулся в ближайшие кусты. Эрек прыгнул за ним, пытаясь ухватить за заднюю лапу, но промахнулся и плюхнулся на землю. Он тут же вскочил и кинулся вслед за беглецом. Семен стоял, хлопал глазами и чесал пятерней лохматый затылок: «Если я чего-нибудь понимаю в зоологии, то это существо называется поросенок. Или свиненок. Или кабаненок. В общем, детеныш дикой свиньи. Интересно, каким образом у такой свиньи можно отобрать детеныша и засунуть его в горшок, а? Что-то это как-то…»

К тому времени, когда Эрек вернулся, у Семена созрели даже не одна, а целых три с половиной гипотезы, объясняющие происходящее. Питекантроп изловил-таки животное и теперь держал его двумя руками за лапы. Животное визжало и извивалось.

– Знаешь что, – задумчиво изрек Семен, – он, наверное, уже не молочный, но все равно, конечно, должен быть вкусным. Только мне что-то пока не хочется его есть. Может, лучше… О, придумал! Кидай его в лодку!

Оказавшись в качающейся на воде посудине, зверек начал скакать и метаться. Он, пожалуй, мог бы и выпрыгнуть, но, выглянув пару раз за борт, решил этого не делать – нагадил на дно и начал успокаиваться.

¦Это дело надо расследовать!» – решил Семен и стал складывать в опустевший горшок почищенную рыбу. Себе он оставил пару плотвиц покрупнее и щуренка. Посудину же вручил Эреку:

– На, держи! Тащи взамен еще кого-нибудь!

– Дха-дха! – радостно закивал Эрек и немедленно убыл в прежнем направлении.

Рыбу Семен испек, съел, а головы задумчиво закинул в лодку, качающуюся на привязи в двух метрах от берега. Вскоре качка усилилась, изнутри донесся хруст и чавканье. «Все судно испакостит, – вздохнул Семен. – Но что бы это значило? Неужели…»

Делать что-либо конструктивное Семену окончательно расхотелось: «Дождя не предвидится, а накопать глины можно и завтра. Имею я право на отдых или нет?!» В общем, вместо глины Семен накопал еще личинок, взял удочку и полез через кусты к соседней заводи, которая при переправе показалась ему очень перспективной. Клева, однако, не было, и он подремал пару часов на солнышке. Когда же проснулся, то обнаружил, что, по-видимому, сжег кожу на груди, животе и еще кое на чем. Он решил не обращать внимания на такие мелочи, закинул удочку и минут через пятнадцать выловил существо, которое принял сначала за змею. В родном племени змеи считались деликатесом, но Семен не разделял общественного мнения и собрался избавиться от добычи. В процессе освобождения крючка выяснилось, что семидесятисантиметровое существо все-таки является рыбой – скорее всего, угрем. Азарт взыграл немедленно, и Семен решил, что не уйдет, пока не поймает второго. Угри, конечно, больше не клевали, зато ближе к вечеру попалось с де-сяток довольно мелких окуней. Потом Семен высмотрел в прибрежной тине приличных размеров водяную черепаху, начал за ней гоняться и перебаламутил всю заводь. В итоге черепаха чувствительно куснула его за палец, выскользнула и бесследно исчезла в речных глубинах.

Уже в сумерках Семен продрался сквозь кусты обратно к месту высадки. При этом он чуть не сломал удочку и дважды распутывал сухожильную леску, зацепившуюся за ветки. На стоянке он не обнаружил ни Эрека, ни любимого походного горшка – ужинать предстояло печеной рыбой, и Семен принялся ее чистить. В лодке никакого шебуршания не наблюдалось, и он почти не сомневался, что поросенок благополучно выпрыгнул и уплыл на берег. Днище изнутри следовало помыть, пока кабаньи выделения не засохли, так что пришлось лезть в воду. При приближении хозяина судно закачалось, что однозначно свидетельствовало о наличии в нем пассажира. Когда Семен заглянул внутрь, то верить глазам своим отказался – там метались от страха целых два поросенка! «Да вы что, размножаетесь?! Или у меня в глазах двоится?! Прямо не лодка, а плавучий свинарник!»

Спать Семен решил на открытом воздухе, подстелив покрышку вигвама и завернувшись в шкуру-одеяло. Поскольку режим сна и бодрствования он сам же и нарушил, то, конечно, уснуть в обычное время не смог – полночи ворочался и считал звезды над головой. Зато утром проснулся совсем не на рассвете, как планировал.

Он проснулся, лежал и слушал чей-то шепот и тихое бормотание. В конце концов он имитировал переворот во сне на другой бок и приоткрыл один глаз. Секунд 10-15 он осмысливал увиденное, а потом чуть не расхохотался. Однако удержался, не желая лишать себя удовольствия, и еще минут пять наблюдал за происходящим.

Зрелище того стоило: возле потухшего костра среди разбросанного снаряжения тихо перемещались…

В общем, Эрек с хозяйским видом проводил экскурсию для двух девушек-питекантропов. Чресла одной из них украшала набедренная повязка Эрека. «Па-анятно, – подумал Семен. – Бабник волосатый! Вот расскажу Мери – будешь знать!» Пояснения экскурсовод давал шепотом и жестами, девушки робели – то и дело косились в сторону якобы спящего Семена. Эрек же пытался их успокоить – время от времени показывал на Семена пальцем и шептал: «Се-ха да! Се-ха ом!»

«Говорит, что я хороший, – сообразил Семен. – Откуда же они тут взялись? Мы с Бизоном позапрошлым летом здесь, наверное, месяца два прожили и даже следов не видели. Хотя уж что-что, а прятаться, исчезать и не оставлять следов эти ребята умеют. Вполне возможно, что все то время они за нами наблюдали. Может, и следы были, только я на них внимания не обратил. Впрочем, они вполне могли появиться и позже».

Перегруженная лодка двигалась медленно, да и дозорный на своем посту не спал, так что, когда Семен добрался до некоего подобия причальных мостков у «ремесленной слободы», его уже встречали. Стоя на невысоком обрыве, народ с интересом рассматривал то, во что превратилось судно. Это, собственно говоря, была уже не лодка, а какая-то довольно сложная конструкция на ее основе: поперек бортов привязаны две слеги, с обеих сторон которых прикреплены средней толщины ошкуренные бревна, которые когда-то, вероятно, были сухостойными деревьями. Носовая часть судна переплетена по верху полосами шкуры и прутьями, под которыми что-то шевелится. Груз же размещен таким образом, что гребец работает веслами лежа на животе и свесив голые ноги в воду.