Укроти мое сердце - Елена Соловьева

Я сразу поняла, что это и есть Крис — звезда цирка Хана. Голубокожая блондинка — с достаточно пышными формами, но при этом гибкая и изящная. Она двигалась так, будто у нее совершенно нет костей, изгибаясь и перекручиваясь. Латексный костюм сочного красного оттенка делал ее похожей на демоницу.

Свое выступление она закончила головокружительным маневром. Обмотала корпус полотном и резко отпустила его, срываясь вниз. В самом конце сумасшедшего падения, буквально за секунду до столкновения с полом, вновь схватилась за ткань. Удержалась и победно улыбнулась, отправив Хану воздушный поцелуй.

Его восторженные аплодисменты стали ей наградой.

- Умница, Крис! — похвалил он. — Как всегда великолепна!

От злости и зависти я скрипнула зубами. Ощутила себя полным ничтожеством. Так я никогда не сумею. Следовательно, останусь для Хана, его команды и других инопланетян всего лишь дикой землянкой.

Крис направилась к нам, покачивая широкими бедрами. Она оказалась ниже ростом, чем я предполагала. И при ближайшем рассмотрении ее волосы казались похожими на паклю. Кажется, кое-кто переборщил с гидроперитом. Или чем там инопланетянки красят волосы?..

Крис даже не удостоила меня взглядом. Чмокнула Хана в щеку и пообещала:

- Я никогда тебя не подведу.

Сверкнула серыми, точно хмурое осеннее небо, глазами.

- Хочешь остаться и посмотреть новый номер? — спросил Хан, кивком головы указывая на меня. — Может быть, подскажешь ей что-то дельное.

Крис словно только что заметила меня. Мазнула взглядом, точно по диковинной зверушке. Улыбнулась не слишком доброжелательно.

- Посмотрю, почему бы и нет. Но знаешь, я согласна с Анкором: она навряд ли понравится публике. Разве что сгодится для разогрева, в качестве нехитрой закуски между основными блюдами.

И эта туда же. Похоже, никто из команды не одобряет решения Хана взять меня в труппу. Но ничего, постараюсь переубедить их.

- Ты сначала посмотри мое выступление, а после делай выводы, — предложила я Крис, вздернув подбородок.

- Хорошо, посмотрю, — с нажимом проговорила она. — А вообще тебе бы следовало быть благодарной. И вести себя соответственно. Хан здорово потратился на вещь, которая навряд ли окажется полезной.

- Люди — не вещи! — рыкнула я. — И я не просила его выкупать меня у пиратов.

Глянула на «благодетеля» хмуро. Обещал же защищать от нападок, так почему позволяет Крис говорить вслух такие гадости? Или не понимает, как обидно слышать подобное. Его-то, небось, никогда не называли вещью…

Хан дружески похлопал гимнастку по плечу и попросил:

- Не обижайся на выпады Пантеры, агрессия — защитная реакция на внешние раздражители. Смена образа жизни и положения дались ей тяжело. Вскоре привыкнет и изменит поведение. Я надеюсь.

Крис изобразила на лице радушие и снисходительным тоном обратилась ко мне:

- Что ж, наверное, такая реакция естественна для землян. Вы же дикари… Но я тоже привыкну и даже помогу. Только и ты пообещай не кусаться.

Она поднесла пальцы к моему лицу. Коснулась губ, точно проверяя на выносливость.

Слепая ярость завладела моим сознанием. Кулаки непроизвольно сжались, дыхание сбилось. Как жаль, что у меня нет зубов акулы или волчицы. Вот бы на самом деле прокусить ладонь этой надменной зазнайки.

- Твои поступки разнятся со словами, дорогуша, — прошипела я. — Если и дальше будешь обращаться со мной как с животным, не жди благодарности. Но кусать не стану — сто пудов ты ядовитая.

Крис рассмеялась. Отдернула руку и обратилась к Хану:

- А она забавная. Может быть, отдать ее в помощницы Анкору?

Я внутренне похолодела. Анкор убьет меня на первой же репетиции. Запорет кнутом по смерти…

Хан поморщился. Ему предложение Крис тоже не пришлось по душе.

- Пантера не сможет рассмешить публику, это абсолютно точно. Да и Анкор не придет в восторг.

- Постойте, так он что, кто-то вроде межгалактического клоуна? — изумилась я вслух. — Не верю…

- Сначала взгляни на его выступление, а после делай выводы, — перефразировала мое высказывание Крис.

- Не хочу! — фыркнула я. Скрестила руки на груди и отвернулась. — Чем реже стану встречаться с Анкором, тем лучше.

- Разумно, — согласился Хан. — Вперед, надо тренироваться.

В этот день я работала как никогда. И изо всех сил старалась не смотреть в сторону Крис, вольготно рассевшуюся на первом ряду.

Тренироваться на арене было куда интереснее, чем в прежнем зале. Здесь вся атмосфера располагала к полной самоотдаче. Казалось, еще секунда, и пустующие места займет публика. Загорятся яркими цветами прожекторы, послышатся аплодисменты, свист и восторженные восклицания.

Я прыгала неистово, предугадывая, где кнут щелкнет в следующий раз. И Хан остался мною доволен.

- Усложним номер! — сообщил он.

Не предложил, а именно сообщил. Поставил меня в известность.

- Не слишком ли рискованно усложнять номер за несколько репетиций до дебютного выступления? — подала голос Крис.

- Пантера справится, — заявил Хан и недовольно нахмурился.

Сдается, он не любил, когда его решения ставились под сомнение. И даже звезде арены не позволено нарушать заведенный порядок.

Крис раздраженно повела плечами, но спорить не стала. Я на сей раз проявила солидарность. Молча наблюдала за Ханом, поздравляя себя пусть с небольшим, но все же успехом.

Раз «директор» цирка решил в последний момент изменить программу, значит, уверовал в мои способности. И стал доверять. Теперь главное — не ударить в грязь лицом и оправдать надежды.

Хан заставил меня не просто скакать по арене, но и перепрыгивать через препятствия. Реквизитом послужили тумбы различных форм и размеров. По первому щелчку кнута я должна была запрыгивать на выбранный дрессировщиком постамент, по второму удару — спрыгнуть.

Только один раз во время выступления я улучила момент — взглянула на Крис. И заметила немое восхищение в ее глазах. Но радовалась она не моему успеху. Ее привлекали Хан и его кнут. По тому, как алчно блестели глаза акробатки, я поняла, что та не отказалась бы занять мое место. Надо же, на вид такая цаца, а фантазии как у настоящей мазохистки.

Меня же подчиненное положение сводило с ума. И пусть я сама согласилась выступать и полностью подчиняться дрессировщику на арене, свободолюбивая натура бунтовала. Хан ни разу не коснулся кнутом моей кожи, не причинил боли. Но уязвленная гордость саднила сильнее сотни нарывов.

Когда репетиция завершилась, Хан подтолкнул меня к выходу и небрежно бросил:

- Иди вперед, путь в каюту помнишь?

- Настолько хорошо, что могу и сама дойти, — пробормотала я. — Не думай, нападать на твоих подручных не стану. Устала, еле ноги шевелятся.