Город Наверху - Кир Булычев
Шрифт:
Интервал:
Кто-то тут же вломился за перегородку и спросил отрывисто:
– Здесь? Кто здесь?
Рази уже тянул Крони за руку вглубь, опрокидывая ящики. Сзади был топот и треск.
Рази, падая вперед, протащил Крони в какую-то щель, сундучок застревал, и казалось, что кто-то его держит. Они бежали по узким каменным ходам, свалились по темной скользкой лестнице, отсчитывая ребрами и локтями ступеньки, и оказались в переулке, за углом большого дома, обитого ржавыми железными листами.
– Беги домой, – прошептал Рази. – Завтра в это же время у лавки Мосили.
– Стой, – сказал Крони, – Я…
– До завтра. Беги, – инженер мелькнул под тусклым фонарем и пропал между домами.
Крони остался стоять. Он понимал, что нужно бежать дальше отсюда, что здесь опасно, что в любую секунду преследователи могут найти тот ход, которым они убежали из дома. Но беда в том, что Крони не знал, куда бежать. Он не успел сказать Рази, что опоздал вернуться со смены, что его уже ищут, что он не может идти домой, потому что дома уже, наверно, побывал квартальный.
Судьба в течение считаных минут переворачивала жизнь Крони вверх ногами, выкручивала наизнанку. Он пережил окончательное одиночество, когда боролся с крысиной стаей, он познал общение с привидением, в существование которого не верит ни один разумный человек, он вернулся к людям и ощутил свою значимость среди других и тут же вновь оказался один, совершенно один. Нужно отыскать убежище. До завтра. А завтра инженер Рази что-нибудь придумает.
На улице тихо. Горожане угомонились, заснули дети, и перестали ругаться хозяйки. Скоро погасят верхние лампы, и тогда лишь воры и стражники будут бродить по переулкам, и простому человеку лучше не высовывать носа наружу.
Крони подхватил сундучок и вышел на улицу. Фонари, которые всегда казались такими тусклыми, светили ослепительно. Он старался идти не спеша, как усталый трубарь, возвращающийся с обхода. Хотя сам не мог бы сказать, устал или нет. Он был по ту сторону усталости.
– Стой, – сказали ему в спину.
Сказали негромко, с уверенностью, что он не убежит. И Крони смог преодолеть стремление к рывку, родившееся в ногах, желание прыгнуть в сторону и бежать по узким переулкам, спрятаться в темном углу.
Крони стоял и молил бога, чтобы это оказались грабители. Он знал, что грабители не нападают на трубарей. Что взять в сундучке у трубаря? И грабители не говорят «стой» так уверенно, словно никто не посмеет им сопротивляться.
– Лицом к стене, – сказал тот же голос. – Упрись руками.
Крони не хотел выпускать из рук сундучок. Он поднял его.
– Сундук на землю.
Крони подчинился. Он стоял в неудобной позе, отставив ноги от стены и упираясь в нее ладонями. И он видел, как к сундучку протянулась рука. На рукаве были нашивки стражника.
Крони был прав. Воры не нападают на трубарей.
Его привели в участок. Квартальный Ратни, толстая свинья с худой маленькой головкой, при виде его покачал укоризненно головой, потому что всегда изображал из себя строгого, ворчливого, но справедливого отца всего квартала.
– Ай-ай, – сказал он, – трубарь Крони. А ты что делал в такой плохой компании? Нет, не зря моя жена еще сегодня утром просила тебя наказать. Наказал бы я тебя и спас от тяжкого преступления.
– Куда его? – спросил стражник.
– Пускай пока посидит в камере, – сказал Ратни. – Потом за ним придут…
Полицейский толкнул Крони в спину, и тот рухнул на каменный пол камеры, полной стонов, вздохов, приглушенных голосов. Кто-то знакомый Крони, но никак не угадать кто, кричал:
– Это ошибка! Выпустите меня немедленно! Я буду жаловаться!
Решетка взвизгнула, возвращаясь на место. Шаги стражников угасли за ярким четырехугольником двери в переднюю дежурку.
– Кто здесь? – спросил Крони, стоя на коленях.
– А ты кто?
– Это ты, Сухорукий? – прошептал Крони. – Это я, трубарь.
– Не знаю трубаря, – ответил голос Сухорукого. Сухорукий говорил громко и зло.
И навстречу поднялся глухой голос, словно из пещеры:
– Правильно, здесь никто друг друга не знает. Странно, что вас не научили этому раньше.
Говорил старик. Крони узнал его. Значит, и старик попался. Старик был прав. Если кто-нибудь попадается, учил инженер Рази, помните, что вы оказались здесь случайно, что не знаете ни о каком Чтении. Это в ваших интересах. Чистосердечное раскаяние всегда усугубляет вину. Признайтесь, что вы вор, и вас продержат неделю и вышвырнут наружу – кому охота кормить вора? Признайтесь, что вы были на Чтении, и вы окажетесь в нижнем руднике, где человек выдерживает месяц. А может, вас и не доведут до рудника.
– Я никого не знаю, – сказал Крони.
– Правильно. Они наверняка подсадили сюда свою птичку. Мы ее не видим, а она слушает, – сказал старик. – Спокойной ночи, молодые люди. До утра никого не вызовут. Сейчас они сами пойдут отдыхать. Не забывайте, что стражник тоже человек. У него жена и дети, и он спешит домой. Премия, которую он получит за поимку кучки бездельников, которая планировала ограбление служебного туннеля, ничтожна. Ее не хватит и на неделю безбедной жизни.
Никто не ответил старику, но Крони понял то, что поняли и остальные. Они собрались, чтобы ограбить служебный туннель.
– И я ничего не знаю, – раздался голос. Крони узнал школяра. – Я шел к знакомой девушке и потерял дорогу. Я спросил, как идти, в первом же доме, и тут ворвались стражники. Меня ждут дома. Мой папа начальник шахты. Тут все могут подтвердить, что я только что пришел.
– Он ко мне шел, – отозвалась растрепанная девчонка, что открывала дверь. – Он меня любит.
Она захихикала. Потом вдруг заревела в голос.
– Молчи, – сказал сонно старик. – Ты мне мешаешь спать.
Крони решил, что и ему следует поспать. Укладываясь, он сказал негромко, зная, что все его слышат:
– А я трубарь. Я шел по улице, а меня вдруг остановили. Даже не знаю, почему остановили. Облава, что ли, была?
– И я не знаю, – сказал старик. – Никто не знает.
Ярким светом брызнул в лицо открывшийся проем двери, и черный силуэт стражника появился на пороге.
– Кто здесь трубарь? – спросил стражник.
Крони не ответил. Он уже начал задремывать, пригрелся у кого-то под боком.
– Трубарь Крони, выходи.
Фонарь начал шарить по лицам.
– Эй, квартальный, – позвал стражник. – Покажи нам своего трубаря. Что-то он стесняется выйти.
Ратни хмыкнул, и его толстая туша заслонила дверь.
Тогда Крони поднялся и сказал:
– Я трубарь. Заснул я. Простите, господин квартальный.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!