Все было не так - Агния Арро

именно она. Здесь отец пару лет назад разбил Платону лицо. А сейчас у меня ощущение, что в морду дали мне. А потом сразу под дых. И мы с младшим братишкой оба это чувствуем. Раньше я всегда заступался за него, сейчас он пытается сделать это для меня, делая уверенный шаг вперёд.

— О! А вот и мои парни приехали, — лицемерно счастливо улыбается отец.

Руку не протягивает ни мне, ни Платону. Знает, что ответа не будет. Яся тихонечко здоровается с ним. Отец кивает исключительно из необходимости держать лицо.

— Платон, наверное, знает. Всё же дети учились вместе, но я представлю. Соболев Глеб Давидович. Человек, одевающий прекрасный пол в шикарные меха. Его очаровательная дочь — Ангелина. Вы ведь в параллельных учились, да? — обращается к брату, делая вид, что это архиважно.

— Да, — цедит сквозь зубы Платон, соблюдая этикет. Мы обещали быть паиньками, если отец не станет цеплять девчонок.

— София, твой отец… А вот и он. Андрей Павлович Коростылёв, — напоминает нам. — Оперативно-разыскной департамент наркоконтроля.

— Здравствуйте, — Кошка тоже не старается улыбаться. В её жизни отец появился два года назад. И то, наверное, только потому, что она стала жить с сыном прокурора.

Наш мир больше похож на паутину взаимовыгодных знакомств и связей. Со стороны положения отца или бизнеса я это понимаю. Меня бесит, что он тащит это в семью. Хотя, какая мы к чёрту семья?

К нам присоединяется ещё несколько значимых персон. Все со своими женщинами и детьми.

Держа Ясю за руку, беру со стойки бокал хорошего коньяка. Вдыхаю запах, грею в ладони. Маленький глоток приятно обжигает горло, но пить больше не хочется.

— Привет, — к нам подходит Ангелина. — Так давно тебя не видела, — улыбается Ясе. — Отношения идут тебе на пользу. Такая хорошенькая стала.

— Спасибо. А ты совсем не изменилась, — вежливо отвечает моя малышка.

— Я и не знала, что у тебя есть грудь. Или ты для Гордея сделала? — смеётся Соболева.

— Эй! — торможу её.

— Мужчины, — закатывает глаза блондинка. — Это вообще-то комплимент, Калужский! И чуть-чуть женской зависти. Яся, скажи ему. Ты же девочка. Поняла, что я именно это имела в виду.

— У меня натуральная грудь, Лина, — улыбается Яся. — Я её в лицее потому и прятала. Чтобы не развивать комплексы у первой красавицы класса.

— Спасибо за заботу, — добавив яда в тон, но сохраняя доброжелательное выражение лица, отвечает Ангелина.

А я притягиваю Ясю ближе и целую в щёку. Соболева бросает на меня странный взгляд, изящно разворачивается на каблуках и уходит к другим гостям.

Недалеко Платон с Софией общаются с её отцом. Брат тоже обнимает свою девочку, стараясь дать ей ощущение уверенности и защиты в этом серпентарии.

Нас зовёт к столу новая домработница отца. Все рассаживаются. Мы со своими девочками с одной стороны, ближе к отцу по старшинству. Прямо напротив меня Ангелина, рядом с ней её отец, следом отец Сони и так далее.

Беседа о делах затягивается. Обсуждаются важные для каждого из присутствующих здесь моменты. Мы общаемся только своей четвёркой, пересадив девчонок так, чтобы им было удобнее шептаться. Меня резко передёргивает от прикосновения к ноге под столом. Его ширина вполне позволяет Ангелине дотянуться.

— Очень не советую! — шиплю ей, пока Яся увлечённо что-то обсуждает с Соней.

Отец бросает на меня заинтересованный взгляд.

— Я чего-то не знаю? — ещё более заинтересованно смотрит на Ангелину.

Откуда на её щеках появился румянец, я даже боюсь предполагать. Не уверен, что она в принципе способна на смущение.

— Ярослава, — он обращается к ней. Малышка вздрагивает, поворачивает к нему голову. Наплевав на этикет, снова её обнимаю. — Детка, когда же мы, наконец, увидим и твоих родителей?

— Вы же знаете, Борислав Георгиевич, они практически не бывают дома. У них очень важная работа, которая в будущем поможет спасти ни одну жизнь, — с достоинством отвечает Яся.

— Да-да, конечно. Люди с глобальными целями. Интересно, мы доживём до момента, когда они предъявят результат своей работы миру? Не обижайся, малышка. Я скептик, которому важен результат. Особенно, если знаешь, сколько денег честных налогоплательщиков наше государство тратит впустую на подобные проекты. Да и жертвовать единственным ребёнком ради эфемерного спасения мира….

— Отец, хватит! — перебиваю его. — Тебе бы и самому не помешало подумать о ком-то, кроме себя самого. Хоть раз в жизни.

— Ты прав, мой мальчик, — глаза отца зло сужаются. — Я приземлённый эгоист, думающий о благе своего города и своих сыновей. Куда мне до целого мира? Яся для меня практически как дочь. И лишь потому я переживаю. Она единственная, с кем сегодня за этим столом нет ни мамы, ни папы.

— С ней всегда рядом есть я. Да и этот ужин мало смахивает на семейный, — пожимаю плечами.

Звенящая тишина за столом. Все взгляды направлены на нас. Отцу не нравится моя реакция. А я его предупреждал. Я не дам обижать Ясю! И мне плевать на этикет и на всех присутствующих.

— Мне остаётся только гордиться тем, что я воспитал настоящего мужчину, — отец красиво выходит из некрасивой ситуации.

Платон давится смехом. Чтобы не заржать в голос, залпом выпивает стакан сока. Я же нежно целую Ясю в висок, и разговор за столом плавно возвращается в деловое русло.

После ужина присутствующие делятся на группы. Мерно потягивая хороший алкоголь, общаются на более узкоспециализированные темы, строят совместные планы.

— Ярослава, я украду у тебя своего сына на исключительно мужской разговор? — просит у неё подошедший отец. — Обещаю, это не займёт много времени.

— Да, конечно, — улыбается ему малышка.

Передаю её Платону и Соне. Поднимаюсь за отцом в его кабинет.

— Что это было за столом?! — налетаю с порога.

— Правда, Гордей. И ничего кроме неё. Расскажешь, что у тебя было с дочкой Соболева? — он достаёт из личного бара коллекционный виски, разливает по бокалам и протянув один мне, небрежно облокачивается бёдрами на стол.

— Ничего.

— Да брось. Даже я почувствовал, что между вами искрит. Красивая девчонка. С характером. Так что не переживай. Осуждать не стану.

— Мне глубоко насрать на твоё мнение в этом вопросе. Ты же знаешь, — парирую, делая глоток виски. — О чём ты хотел поговорить?