Пакости в кредит - Галина Куликова

После разговора с Тулускиной Софья позвонила в студиюКошеварову и прямо спросила о Лео.

— С чего вы взяли, что я знаю, где его найти? —довольно грубо оборвал ее скрипучий голос, явно принадлежавший самомуКошеварову. Слава Кошеварова была гораздо крупнее его работ: Софья, например,не помнила ни одной, зато самого автора не раз видела по телевизору и читалаего интервью в газетах и журналах.

— Ну как же? глупо спросила она. — Все знают, чтовы снимаете Лео!

— Ну и что? — буркнул маэстро. — Снимать —снимаю, а где его найти, понятия не имею.

Но Софье и этого было достаточно. Значит, Лео действительноошивается в студии Кошеварова. И одновременно крутит роман с Зимодаскиной.Время от времени фотографии Зимодаскиной перекочевывают в компьютер Кошеварова.И маэстро широко пользуется идеями любовницы Лео. Интересно, он ему платит илиюноша действует из любви к искусству? Боже мой, но какая же дура эта Ардочка!Неужели никто не мог просветить ее?

До конца рабочего дня Софья занималась своими клиентами и,лишь когда стрелки показали семь, намеревалась себе снова переключиться на делаДымова. Сначала она решила заехать к Ардочке и открыть ей глаза на происки ееприятеля. Она наивно полагала, что разговор получится коротким и информациюклиентка воспримет адекватно. Не тут-то было!

Когда Софья осторожно заговорила про Кисурина, Ардочкавытаращила подведенные глаза и хрипло расхохоталась:

— Лео? Да мальчик влюблен в меня словно Керубино! Когдаон видит меня, у него мутится рассудок!

— Однако в моменты просветлений он ворует у вас снимки.

— Исключено! — резко заявила Ардочка. — Ивообще, что это такое?! Это не конфиденциальная помощь, а настоящий наезд! Вынаезжаете на моего друга просто потому… потому… — Она никак не могла придуматьдостойный повод.

— Ну так почему? — устало спросила Софья.

— Потому что вы мне завидуете! — наконец выдохнулаЗимодаскина. — У вас-то небось нет такого парня?

— Такого — нет, — призналась Софья, хотя воочиюникогда не видела потенциального воришку Лео. — Я предлагаю устроить длянего небольшую проверку. Если он не виноват, ловушка не сработает.

— Я что, должна поставить его в положение мыши? —продолжала возмущаться Ардочка.

— Вот именно. А приманкой будут ваши работы.

Ардочка громко запыхтела, глядя на Софью исподлобья. «В еелетах, — подумала Софья, — довольно глупо верить всему, что говорятмолодые прохвосты».

— Вы пригласите Лео к себе в студию и скажете, что закончилинечто грандиозное. Нечто особенное. Я заранее спрячусь где-нибудь здесь. Когданочью вы сделаете вид, что уснули, и он начнет копаться в ваших работах илиполезет в компьютер, я выскочу и схвачу его за руку. А вы станете свидетелем. .

— Совершенно неприемлемо! — воскликнула Ардочка,хлопая себя руками по коленям. — Глупо и потому неприемлемо!

Она была так категорична, что Софья рассердилась.

— Ну, тогда шли бы вы лесом! — раздосадованносказала она и, поднявшись, направилась к выходу.

— Что?

— Что слышали.

Софья захлопнула за собой дверь и, ни секунды не медля,сбежала вниз по лестнице. Когда она выпорхнула на улицу, от ее машины метнулсяв сторону какой-то человек. В считанные секунды он скрылся за углом дома. Софьяуспела разглядеть только, что он одет во что-то коричневое и у него русаяголова.

Повинуясь внезапному порыву, она припустила в ту же сторонуи через несколько секунд глупо таращилась на практически пустую улочку, покоторой брела старуха с лицом ведьмы да катила коляску молодая мамаша. ТутСофья заметила справа от себя вход в булочную и медленно направилась туда.Что-то в убежавшем человеке показалось ей знакомым, и она встревожилась.

Беглец был тут. Булочная оказалась не слишком большой, ибедолага очутился прямо как на ладони. Софья опешила. Это был не кто иной, каквице-президент, курирующий вопросы маркетинга и рекламы Колобовскогопишекомбината Олег Кутайкин. В настоящий момент он расплатился за полкилозефира и повернулся к Софье лицом. Тут же оно приняло преувеличенно изумленноевыражение.

— О, Софья Николаевна! — воскликнул Кутайкин, незабыв про свой противный прононс. — Какими судьбами?

Легкий снежок, припорошивший его голову на улице, растаял втепле. Русый чуб волной лег на лоб, сделав его похожим на приодевшегосядеревенского гармониста.

— Увидела вас возле своей машины, — ответилаСофья, сверля его взглядом, — удивилась и пошла следом.

— Мне приятно, — прогундосил Кутайкин. — Хотьэто и случайная встреча, она произошла очень кстати.

— Что вы говорите!

— Ну да. Как раз хотел ехать в «Артефакт», обсудить свами строчку, которую предложил ваш креативный директор.

— Это которую из них? — спросила Софья, ибоКапитанов с некоторых пор рассыпал вокруг себя стихи, как шрапнель.

— В радости и в беде я думаю только о колобовскойеде! — процитировал Кутайкин таким тоном, как будто бы его тошнило. Налице его при этом появилась довольно тухлая ухмылка. — По-вашему, это начто похоже?

— На цитату из Маяковского.

— А по-моему, на случай клинического обжорства, —дернул носом Кутайкин.

— Предлагаю поехать и обсудить все в офисе. Если будуткакие-то уточнения, Капитанов опять же под рукой.

— Хорошо, поедем, — охотно согласился тот.

— Послушайте, а вы разве не на машине? — спросилаСофья, усаживаясь за руль.

— Нет-нет, — почему-то испугался вице-президент, —я так, на своих двоих. Ехал на метро, потом решил немного пройтись…

Выруливая малым ходом со стоянки, Софья выразительнопосмотрела на белый автомобиль, очень похожий на тот, в котором разъезжалКутайкин. Конечно, номеров она не знала и точно ничего сказать не могла, ноКутайкин под ее взглядом отчего-то заерзал на сиденье.

Всю дорогу до офиса Софья машинально поддерживала светскийразговор, но про себя постоянно думала о том, каким это образом вице-президентКолобовского пищекомбината оказался в непосредственной близости от студииАрдочки и почему отирался возле «Фольксвагена». Впрочем, тогда она еще небоялась за свою жизнь и особенно не переживала. Просто от всего происшедшего унее в душе остался осадок недоумения. Может быть, он следил за ней? И,испугавшись, что его уличат в этом, поспешил сказать, что ехал на метро,намекнув таким образом, что о слежке не могло быть и речи? Странно, оченьстранно.

Вася Капитанов отвлек ее от посторонних мыслей, появившисьна пороге кабинета почти сразу же после того, как Софья с Кутайкиным вошли вагентство.

— Олег Осипович! — радостно раскинул рукикреативный директор. Судя по выпяченной груди, он был полон экспромтов. —Слушайте, что у меня для вас есть!