Измена.Любовь - Далиша Рэй

пальцы с аккуратными ногтями. Как будто даже мозоли на внутренней стороне ладони видны. Красивая, очень мужская и совсем не изнеженная. Не похожая на руки большинства мужчин, ведущих офисную жизнь.

— «Интересно, что чувствуешь, если она прикасается к твоему телу?» — вдруг пришла в голову бредовая мысль и сразу стало жарко от прихлынувшей к щекам крови.

Я быстро отвела глаза, испугавшись, что сидящий рядом мужчина прочтет по моему взгляду, о чем я думаю.

— Возьмите, Павла Сергеевна, — как сквозь вату услышала голос своего шефа. — Я отправил этот номер начальнику службы безопасности, пусть пробьет.

— Спасибо, Платон Александрович. Но не стоило беспокоиться — вряд ли мой бывший муж сможет сотворить что-то хуже, чем уже сделал, — пробормотала я, чувствуя жуткую неловкость.

Протянула руку, забирая телефон, и случайно задела его пальцы. От этого короткого касания меня словно ударом тока пробило, а щекам стало еще жарче. Да что за ерунда такая?

Я выхватила телефон из его ладони и отвернулась к окну, даже не думая, как это выглядит со стороны.

— Сегодня вечером я не смогу вас отвезти домой, Павла Сергеевна. Это сделает мой водитель, — донесся до меня спокойный голос. — Вечером у меня внеплановая встреча, которую мне… не хотелось бы отменять.

— Да, Платон Александрович, я слышала ваш телефонный разговор, — отчеканила я, чувствуя, как настроение, и до того не слишком хорошее, стремительно катится вниз.

Не выдержала и поинтересовалась:

— Это ваша девушка звонила? У вас свидание? — и замерла, не глядя в лицо шефа, понимая, что сейчас огребу по полной за свою наглость.

— «Лишь бы не уволил.» — мелькнула паническая мысль, и я принялась костерить себя за несдержанность. Ну какое мне дело до его свиданий, а?

Между тем Платон Александрович, не отвечая, нажал на кнопку и поднял стекло, отделяющее нас от водителя.

Ну все, сейчас начнется…

— Платон Александрович, извините, — я постаралась подпустить в свой тон необходимую долю раскаяния. — Я не должна была спрашивать о таких вещах, это не мое дело.

В уме мелькнула циничная надежда, что пронесет. Как говорится, вовремя покайся и будет тебе скидка.

— Ну почему не должны, уважаемый личный помощник, — прозвучал неожиданный ответ. — очень даже должны. В любом случае вам придется быть в курсе многих моих секретов, в том числе в курсе моей личной жизни. Например, вы будете покупать цветы и подарки моим женщинам, потому что я в этом ничего не понимаю.

— Женщинам? — переспросила я, опять сморозив тупость: — У вас их много?

— Ровно столько, сколько мне нужно, Павла Сергеевна. Или вы поборник верности?

Нет, насмешка в его тоне мне не почудилась. Я повернула к нему лицо и наткнувшись на пристальный взгляд с вызовом произнесла:

— Можете меня уволить за это, Платон Александрович, но я за честность в отношениях. Если вы давали обещание быть со своей женщиной, то или держите слово, или разбегайтесь.

— А если нет?

— Что нет? — не поняла я.

— тЧто, ели я не давал подобных обещаний? Наоборот, в самом начале обсудил этот вопрос и теперь счастливо пребываю в отношениях с двумя или больше женщинами, знающими, что они у меня не единственные? И, вообразите себе, их это устраивает.

— Не бывает такого, Платон Александрович, — к горлу вдруг подкатил ком. Я закусила нижнюю губу, чувствуя, как щеки вспыхнули от злости.

— Любая женщина, если только она не конченая стерва, мечтает о мужчине, в отношениях с которым будет уверена, что она для него единственная. Любой женщине нужна верность. Не меньше, чем забота, нежность, внимание. Верность — это синоним любви, Платон Александрович.

— Все верно, уважаемая Павла Сергеевна, верность — синоним любви. А если нет любви, то о какой верности может идти речь?

— Неужели рядом с вами ни разу не было женщины, которую вы хотели бы сделать своей целиком и полностью? И сами бы хотели быть единственным для нее? — тихо проговорила я, вглядываясь в потемневшие глаза напротив и не понимая, отчего так завелась.

— Поверьте, если такое случится в моей жизни, вы, как мой личный помощник, узнаете об этом первой, — вдруг мягко проговорил он и протянул руку к моему лицу. Провел кончиками пальцев по щеке, словно стирая что-то, и я вдруг с ужасом поняла, что это слезы. — Вас так сильно обидел ваш бывший муж?

Я отвернулась и полезла в сумку. Долго копалась в ее недрах, не желая отвечать на вопрос и не в состоянии поднять глаза. Наконец выудила упаковку салфеток, пудреницу и отвернувшись, принялась стирать влагу с щек.

Закончив, повернулась к все еще молчащему и явно ждущему ответа мужчине и, вздохнув, ответила:

— Да, он изменил мне. Вернее, он изменял мне все три года нашего брака. Я узнала об этом случайно, как в классическом анекдоте: «Возвращается муж из командировки…» Только тут была жена. В смысле, это я вернулась из деловой поездки раньше времени.

— Судя по вашему досье, замужем вы были не три, а почти четыре года. Все-таки не сразу ушли от него? — уточнил мужчина, все так же не сводящий глаз с моего лица.

— Сразу. Но мой бывший к тому моменту успел получить гражданство Великобритании, где мы с ним и жили. Развод он затеял там же. Наш брак никак не расторгали, пока мы не уладили все финансовые вопросы. Вернее, пока он не забрал все мои деньги.

— И много у вас их было? — вот теперь в его голосе мне почудилась насмешка.

— Не особо много, конечно. Но эти деньги мне дал мой отец в качестве компенсации алиментов, которые он никогда не платил на меня, пока я росла. Он никогда не интересовался моим существованием, словно меня вообще не было в его жизни. Потом что-то на него нашло, и он прислал мне эту сумму. Знаете, почему-то для меня было важно, что отец сделал это. Как будто этим актом он признал меня. Подтвердил, что я его ребенок. А теперь эти деньги стали собственностью моего бывшего мужа, вместе с почти всеми моими личными сбережениями.

Вывалив все это, я тут же смутилась, — ну зачем раскрываю ему подробности своей личной жизни?

— Я рад, что вы поделились со мной этим, Павла. Это поможет нам больше доверять друг другу, — голос мужчины прозвучал неожиданно мягко. — Что касается меня, то говоря о своих женщинах, я имел в виду маму, бабушку, и своих двоюродных сестер, коих у меня целых три. Так что подарки и цветы вы будете покупать в первую очередь для них.

— И еще, Павла, что бы вы обо мне не думали,