По законам прайда - Тори Озолс

Зайдя в кухню, не стала включать освещение. К счастью, ночь была светлой, что позволяло свободно ориентироваться в окружающей обстановке. Графин с водой и два стакана стояли сверху на столешнице. Выпив залпом полный стакан, перевела взгляд на холодильник. Чисто из любопытства, клянусь, открыла его и прошлась по содержимому. Увидев пакет с молоком, вспомнила, что в детстве именно им бабушка лечила меня от бессонницы. Достала, налила в стакан, но когда взяла в руки, грозный голос испугал меня:

— Ты как котенок, без молока не спишь?

Раздавшийся в кухне голос свекра испугал меня до полусмерти. Я вскрикнула и от неожиданности выпустила из рук стакан с молоком. Он упал на столешницу. К счастью, не разбился, но вся белая жидкость в процессе полета вылилась на мою серую пижаму. Стало зябко. Соски сразу затвердели под мокрой футболкой, и я порадовалась отсутствию света.

— Собер, простите.

— На ты. Мы договаривались, что перейдем на ты.

— Да, конечно, прости, — тут же исправилась я, боясь ослушаться. — Мне не спалось, поэтому я решила выпить молока.

— А тут подкрался я, — хмыкнул хозяин дома.

Мне не понравился тон его голоса. Что-то в этом мужчине тревожило меня, заставляло напрячься в его присутствии. Я повернулась к нему и принялась активно стряхивать молоко с пижамы, но вдруг Собер сжал мою кисть, отведя руку в сторону.

— Не заморачивайся. Я выдам тебе на смену новую ночную рубашку.

— Вы храните в доме женскую одежду? — удивилась я, не зная, как реагировать на прикосновение своего свекра.

Он продолжал удерживать мою руку. Не больно, но крепко. Затем я ощутила, как подушечка большого пальца гладит то места, где прощупывался пульс. Это все было так странно. Кожу вокруг его прикосновения обдало жаром. который распространился по всему телу. Я ощутила, как капелька пота сползла по спине, но стояла не двигаясь.

— Ее купили специально для тебя.

— Но… но вы же не знали, что мы приедем. Дерек хотел сделать сюрприз.

— Его мать сообщила мне об этом за день до вашего прибытия.

Странная семейка. Очень. Хотя я никогда не знала настоящей семьи, они точно под это определение не попадали.

— Дерек сказал, что у тебя осталась только бабушка. Других родственников нет.

От этих слов я невольно вздрогнула.

— Да, бабушка находится в пансионате для пожилых. Еще полгода там оплачено, а затем нужно решить, продлять проживание или нет.

— Мы оплатим ей полное нахождение там.

— Что? — удивилась такой щедрости.

— Ты теперь часть семьи. Конечно, мы возьмем все расходы на себя.

Вроде бы обычные слова, за которые я должна быть благодарна, но внутри что-то сжалось. Как жаль, что я не могла рассмотреть выражение его лица. Непросто общаться, если видишь лишь тень и очертания тела перед собой.

Наконец-то Собер отпустил мою руку, но я возмущенно вздохнула, когда он прошелся своей ручищей вдоль моей шеи к груди, цепляя точащий сосок, а затем вдруг сжал мою грудь, но тут же отпустил ее.

Это случайно, правда же? Он ведь не может в темноте разглядеть, что трогает, тем более что стоит, закрывая собой скудный свет из ночного окна. Тогда почему у меня ощущение, что он видит меня так же четко, как и днем? Фантазия разыгралась не хило.

По позвоночнику пробежали мурашки. Пальцы схватились за столешницу. Он уже не касался меня, но продолжал стоять так близко, что все мое личное пространство было полностью заполнено им. Стало тяжело дышать, словно воздух между нами накалился и кислород стал непригоден.

— Тебе нужно переодеться, — проговорил Собер, но с места не сдвинулся.

В голове было пусто. Я не понимала, как должна вести себя со свекром, которого можно было принять за старшего брата моего мужа. Он возвышался надо мной как огромная гора. Голова его склонилась вперед, и я услышала, как шумно он втягивает в себя мой запах. Господи, он дышал мной? Что вообще происходило?

Почему я ничего не предпринимала? Почему позволяла себе находится в его власти?

Что-то щелкнуло в моем сознании. Я подняла руки, положив их на его твердую грудь, чтобы оттолкнуть, но так и не предприняла попытки. Мужчина был обнажен.

По крайней мере, сверху. Я надеялась, что на нем все же были пижамные штаны.

Такой горячий. Его кожа практически обжигала мои ладони. Твердые мышцы под пальцами ощущались словно камень, который манил провести по нему.

Темнота заостряла чувства, раздвигала границы, именно поэтому (да, да, а не из-за вспыхнувшего желания) я не удержалась и провела ладонями по его груди.

Закрученные короткие волоски вызвали озноб в моих нервных окончаниях. Я закусила нижнюю губу, шокированная собственным поведением, при этом продолжая свои тактильные исследования. Мужская грудь тяжело поднялась и опустилась. Тишину разрезал приглушенный рык. Неужели его издал Собер?

Не успела задуматься об этом, так как мужчина навалился на меня всем телом, припечатывая к кухонной мебели. Из горла вырвался удивленный вскрик, но я не успела возмутиться его поведением, как Собер зарылся головой в мои волосы.

Может, он фетишист? Почему опять делал это?

Невольно я схватилась за его плечи. Теперь он находился не просто неприлично близко ко мне. Он полностью захватил все мое личное пространство. Между нами не осталось даже каких-то пары сантиметров, поэтому я прекрасно осознавала, что именно такое твердое упиралось мне в живот. Это разорвало мой мир на сотни осколков.

Слишком возмутительно. Порочно. Боже, это правда происходит со мной? Нужно быстрее заканчивать это. Оттолкнуть. Отодвинуться. Но руки неподвижно лежали на мужских плечах. Жар побежал по телу. Затронул самые потайные местечки.

Пальцы ног поджались. Я дышала с трудом. Казалось, кислорода в помещении осталось ничтожно мало.

— Собер… — сделала попытку достучаться до него, чтобы он отодвинулся, раз я сама не могла воспротивиться ему.

— Молчи, Лиззи. Для своего же блага, — низким, рокочущим голосом приказал он.

Меня пронзило от собственного имени, так ласково сокращённого. Я испугалась.

Все шло не так, как должно. И эта дорожка была скользкой и опасной. Не моей однозначно. Я вышла замуж за его сына. По любви вышла. Этот факт не изменился за эти два дня. Такое не случается так быстро. Да и не нужно мне это безумство.

Порочное, греховное притяжение, которое все труднее отрицать. Что-то притягивало меня к этому мужчине. Однако таким же сильным был и мой страх перед ним. Я стала бояться, что он склонит меня на поступок, противоречащий моей совести, поэтому я снова напомнила себе, что замужем. О Боже, как трудно 0б этом помнить, когда другой мужчина толкается доказательством своего желания прямо в тебя.