Контракт со зверем - Наташа Шторм

— Хочешь позавтракать?

— Да.

— Тогда в душ и одеваться. — Он легонько подтолкнул меня.

Смущаясь и краснея, я рискнула посмотреть в золотисто-карие глаза.

— Я это… В общем, я не взяла с собой смены белья. Как ты думаешь, можно ли попросить какую-нибудь из сотрудниц купить мне трусики в торговом центре? Это же совсем рядом.

Мажаров рассмеялся.

— Ты вытащила из шкафа мою рубашку и даже не заметила, что там целый отдел с твоими вещами? Пойдём, покажу.

Я шлёпала босиком и уже представляла, что мог купить для меня господин Мажаров. Фантазия рисовала декольте, мини и неприличные разрезы. Каково же было моё удивление, когда, открыв другую створку шкафа, я обнаружила несколько пар джинсов, три кашемировых водолазки и два тёплых шерстяных платья стального и тёмно-синего цвета. На нижней полке стояли лакированные балетки, полусапожки на низкой танкетке и пара фирменных кроссовок.

— Довольна?

Я кивнула.

— Вот бельё. — Мажаров потянул на себя выкатной ящик. — Брал всё на глаз, но надеюсь, подойдёт.

Я выбрала бежевый комплект и уже решила отбыть в ванную комнату, как Алекс обнял меня и притянул к себе. Его рука неторопливо двигалась по моему телу, приподнимая сорочку.

— Ты так сексуально выглядишь в моей рубашке. Пожалуй, я передумал. Завтрак немного подождёт.

Он наклонился и поцеловал меня в губы, раздвигая их языком. Странно, но никакого отвращения я уже не чувствовала, напротив, подалась вперёд, пытаясь втянуть его язык как можно глубже. Алекс дёрнул за края рубашки так, что пуговицы рассыпались по полу. Теперь наши тела плотно соприкасались. Одно движение, и я уже была на кровати. Мой муж лежал рядом, словно боясь раздавить меня своим весом. Его руки плавно скользили по моей коже, вычерчивая невероятные узоры, в то время как губы требовали ответ на сладкий поцелуй. Я провела ладонью по широким плечам, запустила пальцы в медную шевелюру, притягивая его ещё ближе. Мой язык прошёлся по твердым губам, вырывая тихий стон.

— Какая же ты сладкая! Раскройся.

Алекс опять приник ко мне губами, но его рука уже ползла вниз по животу, остановившись только тогда, когда я непроизвольно вздрогнула от столь интимного прикосновения. Найдя особо чувствительную точку, муж стал легонько надавливать на неё, заставляя меня стонать и выгибаться.

— Ты уже готова. Ты ждёшь меня.

Я слабо понимала смысл его слов. Разум отключился, а первобытные животные инстинкты требовали продолжения.

Алекс вошёл в меня быстро и жёстко. В сексе он не был нежным, скорее требовательным и властным, но брал столько же, сколько и отдавал, и мне это нравилось. Резко вколачиваясь, постоянно меняя ритм, он хрипло рычал.

— Алекс… я… я больше не могу.

Мой муж буквально вдавил меня в кровать.

— Кончи сейчас. Сделай это для меня.

Мой стон утонул в его поцелуе, а через мгновение и мой мужчина вздрогнул всем телом, прогнулся, делая наш контакт ещё теснее, и упал рядом, зажав меня в кольце своих объятий. Сколько прошло времени? Минута? Год? Сто лет? Я растворилась в вечности и не желала возвращаться в реальность.

— Аня! Нам надо поговорить.

Я приподняла отяжелевшие веки.

— Аня! Ты сейчас как-то предохраняешься?

Я отрицательно покачала головой.

— Мне не надо. У меня такое физиологическое строение, что шансы забеременеть равны нулю.

— А Ромка?

Я тяжело вздохнула.

— Ромка является не плодом любви, а показателем того, как далеко продвинулась наша медицина. ЭКО. Слышал?

Мне показалось, или Алекс тяжело вздохнул?

Пошатываясь, мы выползли из спальни только к полудню. Точнее, пошатывалась я, а Алекс был весьма бодр. Муж заказал обед в номер, и ещё четверть часа я скрывалась за дверью, боясь попасться на глаза нерасторопным официантам.

— Выходи, стеснительная моя.

Я появилась за столом в изрядно помятой рубашке без пуговиц, когда Алекс наполнял мою тарелку морскими деликатесами.

— После нашей первой беседы я специально побывал на кухне, сунул нос в кладовку и даже в холодильники. Ничего протухшего, прокисшего и пропавшего не обнаружил. Кроме того, везде стоят камеры видеонаблюдения. Картинки проецируются администратору, на пульт охраны и на личный компьютер хозяина. Так что в тарелки тут никто не плюёт. Ешь и не бойся.

Я так проголодалась, что была готова переварить целого бегемота.

— А я и не боюсь. Просто не знала, как тебе объяснить, что в нашу первую встречу мне кусок в горло не лез.

— Ладно. Допустим, тогда ты нервничала. А вчера? Ты весь вечер ковыряла вилкой в тарелке, но так и не проглотила ни кусочка.

— То есть ты считаешь, что вчера у меня не было повода для волнения? А разве не ты обещал трахать меня тогда, когда пожелаешь?

— Я и теперь не отказываюсь от своих слов.

— Но ты был чужим и незнакомым, ты даже не дал привыкнуть к мысли о браке.

— У меня не было времени на конфетно-букетный период.

— Мне было страшно.

— А сейчас? Ты всё ещё боишься меня?

Я задумалась. Что-то изменилось, причём быстро. И именно это меня пугало.

Алекс усмехнулся.

— Ничего. Это пройдёт. Время на моей стороне. Привыкнешь.

Я отодвинула пустую тарелку.

— Зачем? Зачем мне привыкать? Через четыре месяца я вернусь к своей обычной жизни, а ты к своей. Кстати… — Я взяла стакан с апельсиновым соком. — А ты реально решил отремонтировать поликлинику?

Алекс кивнул.

— Как только будет готова смета, переведу деньги на счёт. Но не обольщайся. Делаю я это не из-за патриотических чувств или ностальгии по городу детства. Просто я хочу быть спокоен, что, когда ты вернёшься на работу, тебе на голову не рухнет штукатурка с потолка, розетка не стукнет током, а зимой ты не подхватишь простуду, сидя на сквозняках. — Он знакомо хищно улыбнулся. — Да и матушка моя проводит в поликлинике бóльшую часть своего дня.

— То есть ты готов потратить миллионы, но не дал мне нескольких дней, чтобы собрать двести тысяч?

Он расхохотался и потянул меня к себе.

— Ничего не мог с собой поделать. Такого возбуждения я никогда не чувствовал. А когда увидел тебя в поликлинике в крохотном белом халатике, понял, что совсем пропал.

— Ты видел меня в поликлинике?

— Да. Очаровательный доктор, собиравший талоны у старушек, поразил меня прямо в сердце. — Его тёплые губы коснулись моей шеи. — Может, когда-нибудь сыграем в доктора и пациента?

Я покраснела.