Вторая жизнь - Харриет Гилберт

Высокая, широкоплечая, прямая как палка, миссис Морган терроризировала всю округу. Ее резкий характер и надменные манеры вошли в поговорку. Если и было у дамы столь непреклонного нрава уязвимое место — то это сын и наследник, Джералд, отрада ее сердца. К дочери, появившейся на свет через два года после рождения сына, она не испытывала и сотой доли той нежности, что к нему.

Вторая причина, по которой Мелиссе не хотелось идти на праздник, была еще банальней: бедняжке было решительно нечего надеть. За прошедший год она сильно вытянулась, а фигура у нее заметно округлилась. И если повседневный гардероб взрослеющей девочки как-то еще поспевал за этими переменами, то бальные платья стали либо слишком коротки, либо безнадежно узки.

Казалось бы, что за беда? Неужели нельзя сшить новое платье? Но, не говоря уж о том, что Клара вообще неохотно тратила деньги на туалеты падчерицы, мистер Халлидей как раз переживал первый финансовый кризис. А значит, никакой обновки Мелиссе не светило.

— Не мели чушь! — отрезала Клара, когда девушка робко заикнулась, что не хочет идти на прием. — Я уже сообщила от твоего имени мистеру и миссис Морган, что ты ждешь не дождешься праздника и обязательно придешь. Как это, нечего надеть? Что за вздор! А розовое платье чем тебе не угодило? Словом, и слышать ничего не хочу. Пойдешь — и точка!

Вернувшись в свою комнату, Мелисса бросилась ничком на кровать. Розовое платье! Конечно, Кларе плевать, что падчерица в нем выглядит уродиной: тесно в груди, жмет в подмышках, да и покрой самый что ни на есть детский — особенно по сравнению с нарядами, которыми будут щеголять ее ровесницы. А может, Кларе только того и надо? Может, она специально пытается выставить падчерицу на посмешище?

Все вышло так, как Мелисса боялась. Стоя в роскошном бальном зале роскошного особняка, она с несчастным видом озиралась вокруг.

Все сияло парадным убранством. Повсюду цветы, праздничные гирлянды. Виновница торжества, прелестная в новом платье густого персикового оттенка, встречала гостей и принимала поздравления. Вскоре Мелисса разглядела среди толпы и Джералда. Сердце у нее болезненно сжалось. Так и есть!

Он был окружен стайкой щебечущих девиц, все как одна старше и куда элегантней ее.

Девушка буквально сгорала со стыда. Ей казалось, все только и смотрят на ее старомодное, нескладное платье — кто с жалостью, кто с откровенной насмешкой. Ох, не надо было слушаться мачеху! Ну почему она не взбунтовалась, не отказалась идти, не притворилась больной? Неужели только ради возможности хоть одним глазком поглядеть на Джералда?

Самое смешное, что доля правды в этом была.

Чувствуя себя предельно несчастной, Мелисса стояла на галерее, глядя на танцующие внизу пары. Ее-то никто не пригласил танцевать. А Джералд лишь пару раз мелькнул среди гостей и куда-то исчез. Оно и понятно — в такой вечер он нарасхват. Но все равно обидно. Скорей бы уж праздник закончился и кто-нибудь подвез ее домой!

Был бы здесь хотя бы Аллен. Все-таки родная душа! Но брат Мелиссы «ладил» с мачехой — если только это возможно — еще хуже самой девушки. И, поступив в университет в Бостоне, носу не казал в родное гнездо даже по праздникам.

Пока она предавалась безрадостным мыслям, сзади раздались тихие шаги. Сильные руки схватили девушку за плечи, развернули. Джералд с видом заговорщика в мгновение ока увлек ее в один из выходящих на галерею темных коридоров.

— Скорее! Давай сбежим отсюда! — со смехом произнес он, таща ее за собой.

— Куда мы? — наконец сумела выдохнуть ошеломленная Мелисса. — Разве тебе не полагается сейчас быть внизу, с гостями?

— Ничего, обойдутся без меня хоть немного. В конце концов, сегодня не мой праздник, — снова засмеялся Джералд, порывисто обнимая ее и награждая быстрым коротким поцелуем.

Из бездны горечи — на вершину блаженства! Уже не споря, Мелисса почти бегом поспешала за возлюбленным. Она пошла бы за ним хоть на край света! Но пункт назначения оказался куда прозаичней — его спальня.

— Тут нам никто не помешает.

Торопливо захлопнув за собой дверь, Джералд сгреб Мелиссу в охапку и с видом пирата-победителя швырнул на широкую старинную кровать.

И как всегда, когда они оставались вдвоем, Мелисса уже не могла думать ни о чем, кроме мужчины, которого любила всем сердцем, кроме того блаженства, что испытывала в его объятиях, под градом его поцелуев. У нее даже мысли не пронеслось в голове, что, может, Джералду стоило хотя бы запереть дверь изнутри.

Тайные любовники были всецело поглощены друг другом, когда дверь спальни скрипнула, и тишину комнаты нарушил пронзительный яростный вопль.

Подскочив от неожиданности, Мелисса увидела, что на пороге стоит одна из девиц, пытавшихся строить глазки Джералду в тот вечер. А в следующую минуту, не успела девушка прийти в себя от потрясения, в комнату хлынули гости, привлеченные криками разгневанной соперницы.

Все остальное слилось в один непрерывный кошмар. Даже спустя десять лет память Мелиссы была способна выхватить из этого кошмара лишь отдельные пугающие фрагменты. Паника, с которой она нашаривала на кровати смятое платье. Гнев и отвращение на лице матери Джералда. Ужасное, испепеляющее чувство стыда, горящие щеки.

Ледяным тоном миссис Морган велела сыну спускаться обратно к гостям, а заливающуюся слезами Мелиссу велела препроводить домой, на расправу мачехи.

И расправа не замедлила себя ждать. Кларе не хватило ума — а может быть, и желания — представить историю в том виде, в каком ее только и можно было представить: как досадный эпизод, который лучше всего предать забвению. Нет, мачеха выжала из скандала все, что могла. Она стенала, заламывала руки, твердила, что навеки опозорена и никогда не осмелится больше появиться на людях — а все из-за отвратительного, непристойного поведения падчерицы. Мелисса сделала их семью притчей во языцех, их больше никогда не пригласят ни в один приличный дом!

Клара так долго и упорно твердила это, что даже мистер Халлидей, человек в общем-то кроткого и безобидного нрава, поверил: его дочь покрыла семью несмываемым позором и единственный способ поправить дело — это отослать ее подальше, причем надолго.

Спору нет, для Клары это был и вправду удобный случай избавиться от ненавистной падчерицы. Что же до Мелиссы, то ее уже волновало только одно: она не получила ни весточки, ни единого слова ободрения от того, кого любила всем сердцем.

Изнывая от тоски, она несколько раз умудрялась ночью выскользнуть из дома и отправить возлюбленному одно за другим три отчаянных письма с мольбой о помощи. Три письма, ни на одно из которых она не получила ответа.

В результате ухищрений мачехи в один «прекрасный» день отец призвал дочь к себе и объявил ей свое — точнее, Кларино, — решение. Мелисса не вернется в пансион. Она отправится в Австралию, в семью дальних родственников Клары, и закончит образование заочно.

Никакие мольбы не помогли. Мистер Халлидей, всегда такой мягкий, раз в жизни проявил несгибаемую решимость. Возможно, впрочем, что дополнительным стимулом для него послужила возможность сэкономить кругленькую сумму на дорогостоящем частном пансионе, где училась Мелисса.