Любить — значит жить - Дениз Робинс

Здесь, в комнате, где они поселились, было очень тихо. Обстановка в викторианском стиле создавала ощущение уюта, чего-то старомодного и до боли знакомого. А Билл называл это «вшивой конурой». Он предпочитал что-нибудь посовременнее. Их скромное жилище состояло из спальни и гостиной, в которой домохозяйка миссис Дау кормила Гейл и Билла обедами и ужинами. А также очень вкусными булочками. Если потеряешь бдительность, то сразу потолстеешь, улыбаясь, думала девушка.

Вскоре домой пришел Билл. Похоже, он пребывал в прекрасном расположении духа. Девушка обрадовалась этому и с удовольствием отметила, каким привлекательным был в этот момент ее муж. «Он может быть добрым», — радостно подумала она. Возможно, ей удастся восстановить то хрупкое чувство, которое она питала к нему, если только Билл попытается…

Вдруг он заговорил:

— Сегодня я хорошо поработал, и бригадный майор очень мною доволен. Говорит, я прошел испытание. Еще у нас новичок. Не могу сказать, что он меня интересует, но парень будет моим начальником. Он родственник бригадира.

Гейл насмешливо посмотрела на мужа:

— Понятно, Билл. Значит, ты должен быть с ним особо внимательным и приветливым.

— Я поставлю ему выпивку. Собственно говоря, я пригласил его сегодня к нам вечером.

Гейл встала:

— В таком случае пойду приведу себя в порядок.

В ее голосе промелькнула нотка энтузиазма. Гейл, без сомнения, не интересовали приятели Билла, но она хотела сделать приятное своему мужу — достойно принять гостей. Билл подошел к ней и грубо обнял:

— А как насчет поцелуя?

Она послушно подставила губы.

— Дорогая, постарайся быть милой с этим парнем. У него хорошие связи, он холост и стоит того, чтобы перед ним попрыгать.

Гейл ненавидела всяких «нужных» людей, которых надо было развлекать. Это расстраивало ее еще больше, чем высокомерное отношение мужа к подчиненным. Но она уже научилась не спорить и не возражать. Лучше, когда Билл веселый и благодушно настроенный.

Девушка переоделась в черное платье с белым воротничком, тщательно расчесала свои каштановые кудри и надела жемчужные серьги и брошь, которые ей подарил Билл на свадьбу.

Она услышала, что пришел гость. Быстро нашла свою сумочку, сигареты и вошла в гостиную.

Билл разливал вино. Высокий молодой человек с темными волосами, стоявший к Гейл спиной, разговаривал с ее мужем.

— Вполне с вами согласен. Очень тяжело не получать никаких новостей из дома. Я вернулся из Индии всего два дня назад, и меня сразу отправили сюда.

Он замолчал и вдруг обернулся назад. Молодой человек уставился на девушку, а она на него.

Билл на мгновение поднял голову, поставил бутылку и сказал:

— О, познакомьтесь. Это моя жена… Гейл, это капитан Далмиер…

От неожиданности Гейл не смогла вымолвить ни слова.

Билл ничего не заметил, так как продолжал возиться около стола, смешивая коктейли и расставляя тарелки.

А Гейл продолжала смотреть на Яна Далмиера, чувствуя, что кровь прилила к лицу. И он смотрел на нее, не в силах оторвать взгляд.

Билл наконец все приготовил и посмотрел на своего гостя с довольной улыбкой. Гейл заставила себя двигаться и говорить.

— Здравствуйте, — тихо проговорила она. — Похоже, мы уже знакомы. Не правда ли?

— Да, целую вечность, — отозвался гость. — Как вы поживаете?

Но руки друг другу они не пожали.

Гейл просто не могла дотронуться до его руки. Так же она не могла отвести от Яна свой взгляд. Эти черные глаза просто гипнотизировали ее. И все ее тело тут же начало дрожать, а лицо сделалось мертвенно-бледным.

Неужели судьбе было угодно выкинуть такой трюк — Ян командир Билла! Когда они познакомились в Париже, он еще не состоял в капитанском чине. Он был лейтенантом. Капитаном можно стать лет в тридцать. Да так и есть — ему сейчас как раз где-то тридцать лет. Теперь он может жениться. Раньше им казалось, что этот день никогда не настанет.

Но он настал. Ян теперь — капитан Далмиер. Другой и все тот же. Какие с ним произошли внутренние перемены, она не знала. Но внешне он, несомненно, изменился. Стал немного шире в плечах, а его лицо осунулось. Глаза сделались серьезнее, взгляд суровее. Индия оставила свой след.

Билл приблизился к жене и гостю с двумя бокалами вина:

— Джин и французский коньяк для вас, Далмиер. Гейл ты присоединишься?

Обычно она никогда не пила коктейли. Но сейчас ей было просто необходимо немного расслабиться, чтобы хоть как-то вступить в разговор. Девушка взяла второй бокал. Ее пронзила боль воспоминаний.

— Так вы говорите, что уже встречались? — с любопытством поинтересовался Билл. — И где это было?

Ян Далмиер неуверенно посмотрел на Гейл, не зная, что ему ответить. И без слов было понятно, что она очень нервничала из-за неожиданной встречи. Для молодого человека это тоже был шок — обнаружить, что та девушка, которую он так страстно полюбил в Париже, оказалась женой Билла.

Она сказала:

— О… мы давно встречались…

Билл продолжал настаивать:

— Но где? Не в Кингстоне?

Гейл не смотрела на Яна. Ее глаза были устремлены на бокал. Руки девушки заметно дрожали. Она пролила вино на скатерть и постаралась побыстрее вытереть пятно своим шифоновым платком.

— Нет-нет. Во Франции.

— Во Франции! — эхом повторил Билл. — Но когда же ты была во Франции, дорогая?

Гейл почувствовала, что сейчас вот-вот закричит или заплачет, если он станет продолжать расспрашивать ее.

— Я училась в Лозанне и приезжала в гости в Париж к своей подруге. Там я и встретила мистера Далмиера. То есть капитана Далмиера.

— А, понятно, — сказал Билл и повернулся к столу, чтобы налить себе еще вина. Он слегка удивился, что Гейл и Далмиер знали друг друга, но не придал этому факту какого-либо особого значения. Далмиер был просто «нужный» человек, и этим все сказано.

Когда муж повернулся спиной, Гейл посмела поднять глаза на Яна. Она никогда не видела его в военной форме, и это обстоятельство напоминало, что сейчас шла война. Но он вдруг показался ей таким родным, что у девушки возникло ощущение, будто они расстались только вчера.

Гейл попыталась убедить себя в том, что этот человек больше ничего не значит в ее жизни, что он просто гость.

Билл налил всем еще по коктейлю, и они втроем, устроившись перед камином, стали разговаривать о ситуации на войне, Эдинбурге и о всяких других вещах, которые всех интересовали. Гейл говорила слишком громко и быстро.

Ни Гейл, ни Ян и словом не обмолвились об их прежней дружбе. Девушка хотела дать понять всем своим видом, что она почти не знала Яна Далмиера и их знакомство не имеет никакого значения для нее. Глупо с ее стороны так волноваться из-за этой встречи, подумала она. Ведь, по сути дела, Ян никогда не любил ее так сильно, как любила его она. Он ушел из ее жизни, ничуть не пожалев об этом. Должно же быть у нее хоть немного гордости. Пусть видит, что ей все равно. Чтобы там Ян ни чувствовал, он не показывал этого. Он разговаривал легко и непринужденно. Затем, когда гость повернулся к ней и спросил, как ей понравился Эдинбург, девушке показалось, что он просто ударил ее. Как он мог это спросить? Ведь он столько раз обещал, что он, и только он, покажет ей свой родной город. Но она ответила ему с нарочитой вежливостью и равнодушием: