Красный песок. Капитан Толлоны - Геннадий Иевлев

– Нет! – Гниз Вескари мотнул головой. – Свяжись с ним немедленно. Я хочу услышать его ответ здесь и сейчас.

Рука директора дёрнулась в сторону нагрудного кармана курточки, вслед за ней дёрнулся наведённый на него и ствол клоссера. Рука директора тут же замерла.

– Мне нужен коммуникатор. – Произнёс директор.

– Бери. – Гниз Вескари согласно кивнул головой. – Говори громко и чётко. Без эмоций.

Рука директора продолжила своё движение и через мгновение у него в руке был коммуникатор жёлто-розового цвета.

Насколько Гниз Вескари разбирался в них – это была очень дорогой и престижный аппарат мобильной связи.

Директор несколько раз ткнул пальцем в сенсорный экран коммуникатора.

– Мне не удалось взять ситуацию под контроль. – Заговорил директор громким голосом. – Он требует преференции.

Гниз Вескари не слышал ответа того, к кому обращался директор и уже дёрнулся, чтобы подойти поближе, но директор сам развернул коммуникатор экраном к нему.

– Гард адмирал желает услышать твои условия сделки. – Произнёс он.

– Условие у меня одно… – Придав своему голосу максимальную твёрдость, заговорил Гниз Вескари. – Я капитан дифферента.

Глаза уже немолодого адмирала сузились до едва видимых щёлочек. На лбу появилось нечто, похожее на морщину. Наступило длительное молчание. У Гниза Вескари сложилось впечатление, что адмирал уснул. Его губы вытянулись в ехидной усмешке. Будто поняв её, глаза адмирала резко открылись, губы шевельнулись.

– Хорошо. Я назначаю тебя капитаном дифферента. – Заговорил он тихим, будто действительно только проснувшись, голосом. – Теперь ты обязан выполнять приказы военного командования космического флота. Я приказываю тебе, в составе шестой эскадры, выступить на охрану перерабатывающего комплекса на Роззе.

Адмирал умолк. Наступило молчание. Наконец адмирал заговорил вновь.

– Не слышу подтверждения. – Голос его стал резким. – За невыполнение приказа пойдёшь под военный суд.

– Да, гард адмирал! – Гниз Вескари медленно кивнул головой. – Я готов выступить на охрану.

– Вот и отлично. – Изображение адмирала исчезло.

Директор опустил руку с коммуникатором и не сводя глаз с новоиспечённого капитана военного космического флота кроканской цивилизации, медленно повернулся и неторопливо пошёл к стоящим поодаль рейнджерам.

Гниз Вескари долго и тупо смотрел ему в спину и когда директор уже подошёл к рейнджерам, вдруг, резко повернулся и перепрыгивая через ступеньки, побежал по трапу внутрь дифферента. Блеснувшая красная молния с резким взвизгом впилась в ступеньку трапа, от которой только что оттолкнулась его нога, следующая обожгла зависшую левую ногу. Сжав зубы, Гниз Вескари резко оттолкнулся и перелетев через несколько ступенек впрыгнул в черный зев люка и упав на бок, откатился в сторону – следующая красная молния застряла в пололке ангара. Гниз Вескари вскочил, но вспыхнувшая огнём левая нога вновь повалила его на пол. Встав на четвереньки, он подполз к пульту управления трапом и ткнув кулаком в клавишу его подъёма, повернулся и замер, стоя на коленях, выставив в сторону уменьшающегося зёва люка, ствол своего клоссера.

Наконец люк закрылся и на пульте управления вспыхнул зелёный индикатор.

Гниз Вескари поднялся и пристегнув клоссер к поясу запрыгал на одной ноге на третий уровень, модуля управления, где находился зал управления.

В зале управления все сидели на тех же местах, на которых они сидели перед его уходом. Кресло занимаемое им было свободным. Допрыгав до него, Гниз Вескари шумно уселся и тут же поднял штанину – нога, в которую попал заряд была красной, будто ошпаренной кипятком. Среди красноты выделялось большое чёрное пятно, которое разрасталось, буквально, на глазах. Гнизу Вескари казалось, что в ногу сунули раскалённый железный прут.

– Нужно замораживать. – Донёсся негромкий голос.

Гниз Вескари повернул голову – говорил пилот.

– У нас часто были ссоры, заканчивающиеся дуэлью. – Продолжал говорить пилот. – За убийство не наказывали, а за ранение отправляли на хозяйственные работы и ранившего и раненого. Кому охота лизать космодром. Вот и скрывали раны. А за сокрытие – списывали. Но после такого ранения, через пару суток, если не оказывалась помощь, раненый сдыхал. В лазарет нельзя – лечились сами. Самым эффективным была глубокая заморозка. Три-четыре часа и отмирание тканей останавливается. Правда потом ещё дней десять приходилось прыгать на одной ноге и несколько недель хромать, пока ткани регинирируются. Но зато не нужно было ногу отрезать и остаёшься во флоте.

– Тогда поднимай дифферент и катись на полюс за льдом. – Процедил Гниз Вескари.

– Тот лёд не поможет. – Губы пилота вытянулись в усмешке. – Для охлаждения трубопроводов конвертора используются пеналы с низкотемпературным реагентом. Ногу нужно положить в такой пенал.

– Давай пенал. – Процедил Гниз Вескари, чувствуя, что его состояние заметно ухудшилось, ему становилось нестерпимо жарко, лицо багровело.

– Его сюда не принесёшь. Нужно идти.

– Пошли! – Гниз Вескари опустил штанину и вскочил, но воткнувшаяся в мозг игла, швырнула его назад. – Хаоса! – Процедил он и чёрная пелена окутала его мозг.

***

Гниз Вескари открыл глаза. Было темно, но откуда-то из-за головы пробивалось бледное голубоватое свечение. Пространство было наполнено негромким, но каким-то тяжелым гулом. Было холодно. Он дёрнулся, чтобы встать, но даже не пошевелился, будто был приклеен к своему ложе.

– Хаоса! – Прохрипел он и дёрнулся ещё сильнее, но лишь едва шевельнулся. – Освободите меня! – Выкрикнул он в темноту…

Время шло, но он так и оставался приклеенным к ложе. Глаза так и не смогли привыкнуть к темноте, создавая впечатление, что с их привыканием, темнота становилась ещё гуще, будто не желая раскрывать своей тайны. Его дёрганье ни к чему не приводило, лишь может чуть согрело, так как было настолько холодно, что его, стойко переносившего многие и многие невзгоды, пробрала дрожь. Тело он абсолютно не чувствовал, будто его здесь и вовсе не было, а был лишь один его разум.

Вдруг, где-то впереди мелькнула полоса яркого света и вновь наступила темнота, но этого мгновения Гнизу Вескари хватило, чтобы увидеть, что он окружён причудливыми хитросплетениями разновеликих труб.

Издалека донеслись прерывистые гулкие звуки, которые после каждой паузы становились всё громче и громче.

Вновь мелькнула полоса света. Но теперь она уже не исчезла, а заметалась по сторонам и упёрлась Гнизу Вескари в лицо, заставив его глаза закрыться.

– Хаоса! – Захрипел он. – Убери свет.

– Лежи молча!

От резкого удара в живот у Гниза Вескари перехватило дыхание. Его мозг, будто перевернулся.

Его тело начало дёргаться, будто его пытались откуда-то вытащить.