Интересно девки пляшут, или Введение в профессию - Александр Костенко

Опять помолчали. Да и чего тут было говорить? Как-то мерзко и пусто стало на душе после такого рассказа.

— Ладно, вот ещё что. Не комитетский это коридор, Гостев уверен. Сказал, что не знает, удастся ему что-нибудь узнать или нет, но посоветовал ничего не предпринимать до его приезда.

— А когда он обещал подъехать?

— Дня через два. Я попросил его ещё захватить, если получиться, из отряда книги службы за последние лет пять. Там ведь фиксировались все сработки сигнализационной системы и, соответственно, их причины. Посмотрим, не проявлял ли подобную активность этот участок и раньше, — сказал начальник и, устало посмотрев на часы, присвистнул. — Ёлки-палки, уже десять утра! Давай-ка отправляться баиньки.

— Товарищ капитан, разрешите сегодня собачкам след кинуть. А то давно уже в спокойной обстановке они не работали. Я возьму помощником сержанта Лаврушина?

Естественно никакой следовой работой я заниматься не собиралась. Просто подумала, что пришло время посетить развалины такого знаменитого замка.

— Добро. Только всё время будьте на связи. И чтоб без фокусов!

Понятно? И смотрите у меня с Лаврушиным, детей не наделайте.

Я кокетливо дёрнула плечиком и, поскольку начальник после своих слов покраснел как рак, поспешила откланяться. Так как и без того времени на сон оставалось в обрез.

Примерно в четырнадцать ноль-ноль я с трудом продрала глаза и, пошатываясь, побрела к умывальнику. Было такое ощущение, что я не спала вовсе. Однако после водных процедур мне немного полегчало.

Пора было будить Лавра. Это, прямо скажу, оказалось нелегко. Димка никак не мог сообразить, какого лешего мне приспичило в такую рань тренировать собак. Когда я всё-таки сумела втолковать Лавру, что от него хочу, он моментально проснулся и, широко открыв от ужаса глаза, сел на кровати.

— Ты что — больная? — с жалостью глядя на меня, поинтересовался Лавр.

— Я лично хочу вернуться домой живым, меня в Москве Светка ждёт. Потом, подумав, зачем-то добавил:

— А не ждёт, так и чёрт с ней! Всё равно я ещё молодой, меня ещё девушки любить будут. А ты тащишь меня на какую-то гать, сама же знаешь, что там мин полно, — продолжал канючить Лаврушин.

В конце концов мне всё это надоело и я рявкнула:

— Жду тебя на питомнике через десять минут!

Лишившись единственного слушателя, Димка тяжело вздохнул и, продолжая бубнить себе под нос что-то типа: «Наберут тут, по объявлению, разных психов. Никакого житья от них нет!» — начал покорно одеваться.

Примерно через час мы были уже на месте. «Нет, всё-таки мрачное место эта гать», — подумала я, глядя на полусгнившие кругляки брёвен и пузыри зловонных болотных газов, вырывающихся из недр трясины справа и слева от нас. Казалось, солнечный свет вообще никогда не проникал сквозь густые лапы вековых елей, растущих здесь. А целые тучи комаров мгновенно облепили нас, не желая допускать в своё царство тьмы. Да, видать сильно любил свою жену Хродвальд, раз поселился ради неё в таком жутком месте.

Чтобы случайно не наступить на какую-нибудь покрытую мхом и забытую здесь со времён войны мину, мы решили пустить вперёд на коротком поводке Дика. Он, вообще, был у меня универсальный пёс. Не знаю, поверите ли, но он и в самом деле интуитивно чувствовал металл на довольно большом расстоянии. Дик шёл первым, за ним шествовала я, ну а за мной маленькими шажками пробирался Лавр. Я объяснила Димке, что желательно идти за мной след в след и ни в коем случае не отвлекаться на пустые разговоры. Что он и старался делать изо всех сил, смешно семеня ногами. Худо-бедно, но за полчаса мы преодолели почти половину пути. Не бог весть какое достижение, но хоть я и хорохориласьась перед Лавром, на самом деле у меня самой так тряслись поджилки, что было трудно дышать. Представляю, что творилось с моим другом. Но оглядываться назад я не решалась, боясь спугнуть Лавра и следуя элементарному инстинкту самосохранения. Вскоре, как я и ожидала, Лавр как бы между делом осведомился, не слишком ли я устала, и предложил сделать привал. Мы отыскали крепкое бревно и присели перевести дух.

— Единственное, что меня успокаивает, — с некоторым пафосом произнёс Дима, извлекая из необъятных карманов банку сгущёнки, — так это то, что в это время года уже не должно быть змей.

— Да, только имей в виду, что здесь могут встретиться более опасные гады.

— Смотри, Наташка, в случае чего в моей героической гибели повинна будешь ты.

— Я-то здесь при чём? Никто тебя сюда не тащил. Сам пошёл. Признайся, что мечтал об этом всю свою сознательную жизнь. И потом, чего ты так беспокоишься, у тебя же просто беспроигрышный вариант. Или ты находишь сокровища Хродвальда, или, в крайнем случае, твоим именем назовут пограничную заставу. Представляешь, как будет гордиться твоя Светка?

— Тьфу ты чёрт, типун тебе на язык. Сама подумай, на кой чёрт я Светке дохлый. Живого дождалась бы. Дик, посмотри, твоя хозяйка окончательно сбрендила. Несёт какую-то чепуху.

— Ладно, давай быстрей доедай свою сгущёнку и пошли. А то на этот раз Пустой нас точно поимеет…

Мы стояли, затаив дыхание, и смотрели на каменную махину разрушенного замка. Крепостные стены практически не уцелели под натиском времени. То там то здесь в огромные проломы, как будто сделанные древними стенобитными орудиями, просматривалась окончательно заросшая иван-чаем территория замка. Работы, судя по всему, здесь было непочатый край. Пробираясь по заваленному обломками камней двору, я с тоской думала о том, что отыскать подземный ход здесь — наверное, всё равно что искать иголку в стоге сена. Пришлось полностью положиться на собаку. Недолго думая, я дала Дику команду: «Ищи!» Он посмотрел на меня, видимо ожидая пояснений и, не дождавшись, покорно углубился в заросли. Честно говоря, я думала, что овчарка поведёт нас к самому зданию замка, однако, как выяснилось, я ошибалась. Дик оказался чрезвычайно сообразительным псом. Он по диагонали пересёк всю территорию и, не взглянув даже на сам замок, подбежал к чудом уцелевшей башенке и начал рыть землю. Отогнав собаку, за дело взялись мы. Лавр начисто забыл о цели нашего здесь пребывания, что следовало из его восклицаний. Им, видимо, полностью овладела золотая лихорадка. Вскоре нашему взору открылся провал в земле. Я попросила Лавра подержать меня за ноги и просунув свою грешную голову в дыру, посветила фонарём. Сомнений не осталось. Вниз уходила лестница.

— Димка, нашли! — возопила я, начисто забыв о конспирации.

— Наташ, надеюсь, ты не собираешься туда спускаться? — от его энтузиазма не осталось и следа.

— Именно это я и собираюсь сделать! Ты что, хочешь остановиться на полпути?

— Да нет. Я думаю, что нужно доложить Пустому, а уж потом принимать решение, что делать дальше, — и вдруг ни с того ни с сего ляпнул. — А вдруг там немцы?

— Не смеши меня! Какие немцы? Через пятьдесят лет после войны? И вообще, при чём здесь немцы? (Если бы я только знала тогда, насколько мой друг близок к истине!) А докладывать не будем, — твёрдо сказала я, — ни за что! Пустой наверняка сразу сообщит в отряд. Сюда понаедут всякие спецы и, как это обычно бывает, ничего не найдя, завалят этот вход.