Полночь в Часовом тупике - Клод Изнер

— Полиция? Здесь, у нас? Да вы шутите, мсье.

— Простая формальность: нужно провести небольшую инспекцию, раз уж произошло убийство.

Кассирша заколебалась: открытый номер «Фигаро», лежащий перед ней, доказывал, что до нее дошли слухи о смерти Робера Доманси.

— Подождите немного, я справлюсь у начальства.

Виктор воспользовался этим, чтобы полюбоваться прекрасным убранством вестибюля, где стояли разнообразные скульптуры, воплощающие драму и комедию. Кассирша медленно подошла и метнула на него недоверчивый взгляд.

— Сейчас нет репетиции, но у вас только час, ни минутой больше.

Он приподнял шляпу и направился в сторону лестницы.

Зал на тысячу четыреста мест стоял пустым, и потому создавалось странное впечатление, словно он населен призраками. Может быть, Тальма, Рашель, мадемуазель Клерон, мадемуазель Марс[21], невидимые, танцевали на сцене фарандолу[22], а бригадир тем временем стучал три раза, и занавес взлетал к потолку?

— Могу я спросить у вас одну вещь? — раздался нежный голосок.

Он обернулся: перед ним оказались фиалковые глаза, вздернутый носик и отважно декольтированная грудь.

— Правда, волнующее ощущение возникает здесь, среди этих притихших кресел, словно предчувствующих шепот и гримасы будущих зрителей? У меня сердце сейчас выскочит из груди, послушайте, как бьется.

Незнакомка взяла его руку и приложила к своей левой груди. Виктор вежливо высвободился.

— Я буду в декабре играть в пьесе «Сознание ребенка» Гастона Девора. Ах! Если бы я могла талантом и славой сравниться с Жанной Дельвер![23]Она получила первый приз за трагическую роль в пьесе «Эринии» Леконта де Лилля. Говорят, что она будет играть Гермиону, но, по-моему, она так и осталась вульгарной продавщицей из магазина Old England на улице Скриб. Я вот начала выступать с двенадцати лет, правда, сперва была просто наездницей в цирке, но мои родители из кожи вон лезли, заставляли александрийские стихи учить, лишь бы для меня лучшей жизни добиться! Прощай, конюшня и навоз! Вам нравятся мои духи? Это туалетная вода на основе опопанакса, он нравится мне больше, чем гелиотроп[24].

— Я привык к запаху бензоина, такими духами пользуется моя жена.

Девушка скривилась в недовольной гримаске, даже чуть покраснела. Поправила пальцем непослушную прядь на лбу.

— А, так вы из женатиков? А что тогда кольцо не носите?

— Оно мне жмет, я его снял.

— А что вы ищете здесь в такое неподобающее время?

Виктор решил, что лучше всего будет сказать правду.

— Один из моих друзей, полицейский, попросил меня помочь в расследовании смерти Робера Доманси. Вы его знали?

— А что случилось? Я вчера вернулась из Гере, с похорон бабушки.

— Он погиб. Его зарезали.

Его собеседница бессильно опустилась в кресло.

— Это невозможно! Робера убили! Я высоко его ценила, несмотря на его мерзкую скупость и высокомерие. Я была ему небезразлична, но мы не особенно сближались, поскольку привыкли отделять мух от котлет. Он хотел заловить какую-нибудь богачку, либо поклонницу с наследством, либо звезду сцены. Какая-нибудь Шарлина Понти была достойна только простыни согревать, а основные силы он берег для более шикарной любовницы. Парню хотелось усидеть одним задом на двух стульях!

— Пардон?

— Чтобы на каждой руке по девице висело! Вы, кстати, не из тех гнилых аристократишек, которые не держат за людей бедных актрис?

Виктор не знал, лестно ему от этих слов или обидно. Он решил не принимать их всерьез.

— Мадемуазель Понти, вы заблуждаетесь. Я книгопродавец, вот моя визитная карточка, кстати, возьмите несколько, раздайте коллегам — актерам, костюмерам, гримерам, чтобы они могли со мой связаться, если им есть что сказать по поводу мсье Доманси.

— Шарлина сгодится для интимных поручений. Это адрес вашего магазина. Вы там и живете?

Он встала, подошла к нему чуть ближе, чем положено для спокойной беседы, чуть касаясь его: в ее движениях чувствовалось мастерство опытной соблазнительницы.

— Мы с женой живем неподалеку оттуда.

— Неподалеку? Ну, я разыщу. Я тоже умею проводить расследование. Вам не надоело в этом зале, здесь такие сквозняки? Давайте поднимемся наверх, к внутренней стене, я покажу вам потайную дверцу, которая позволяет попасть в библиотеку. Восемь тысяч томов, сокровище из бумаги, в котором понатыканы портреты авторов и переводчиков, буковки и виньетки. Вы обомлеете, там такой поразительный покой, вы, я и тонны книг. Ух ты! Вас что, скорпион укусил?

Виктор быстро поклонился и поспешил ретироваться. На выходе из зала он еще раз приподнял шляпу. Правило номер один: избегать нескромных вопросов при первой встрече.

— До свидания, господин полицейский книготорговец, вы упрыгали, как заяц, но вы меня еще не знаете: я загоню вас, как только обнаружу вашу норку, — прокричала ему вслед Шарлина Понти.

Тот же день, ближе к вечеру

Ливни прошли, и тротуар на бульваре Рошшуар стал немного подсыхать. Из соображений предосторожности Фермен Кабриер протер мостовую при входе в тупик, присел на корточки, развернул свой узел, в котором были собраны жирные мелки, два или три горшка, терка для сыра, кисточки и щетки. Он обозначил квадратный контур и голубым мелком набросал лошадь, впряженную в карету. Ловко пририсовал голубое дерево, зеленую тумбу Морриса, желтого полицейского, ярко-красную продавщицу кокосовых орехов и фиолетового ребеночка. Затем встал, вытер руки куском мягкой ткани, отряхнул штаны и стал наблюдать за реакцией прохожих на его творение.

Жозеф заметил его еще издали. Он весь трясся от радости: наконец-то настал желанный миг. Долгие часы он томился в магазине до прихода Виктора, и потом пришлось терпеть обед, который Кэндзи пригласил разделить с ним у него на этаже. Мели прислуживала до ужаса неторопливо, можно было два раза умереть с голоду, пока она что-то принесет. Наконец ему удалось вырваться, несмотря на ядовитые замечания тестя, удивлявшегося вслух, что зять поехал оценивать какие-то книги, о которых до этого никто слыхом не слыхивал.

«Я словно под надзором, он обращается со мной как с мальчишкой, а я между тем отец семейства и его коллега. Когда он уже начнет воспринимать меня как взрослого человека, который сам может отвечать за свои поступки?»