Савитри. Легенда и символ - Шри Ауробиндо

class="p1">Поток более могучих наводнений несет наши жизни

И божественное Присутствие движет душу;

Или через земные покровы пробивается что-то,

Грация и красота духовного света,

Журчащий язык небесного пламени.

Это — мы сами и странник высокий, которого мы ощущаем,

Что невидимый действует, словно его нет,

Он следует линии рождения вечного,

Но при том кажется гибнущим со своим смертным каркасом.

Застрахованный от Апокалипсиса в своем бытии,

Он не считает часов и мгновений;

Великий, терпеливый, спокойный, он смотрит, как проходят века,

Ожидая медленного чуда изменения нашего

В надежном неторопливом процессе мировой силы

И долгом марше всеоткрывающего Времени.

Он есть источник и главный ключ,

Безмолвие свыше, внутренний голос,

Живой образ, посаженный в сердце,

Не обнесенная стеной Ширь и бездонная точка,

Истина всех этих загадочных спектаклей в Пространстве,

Реальный, к которому движутся все наши усилия,

Тайный грандиозный смысл наших жизней.

В сотах Бога сокровище меда,

Великолепие в тенистом плаще,

Он есть наша слава пламени Бога,

Наш золотой фонтан мирового восторга,

Бессмертие, капюшоном смерти закрытое,

Форма нашей нерожденной божественности.

Он охраняет для нас нашу судьбу в глубинах внутри,

Где спит преходящих вещей вечное семя.

Всегда мы носим в себе магический ключ,

Запечатанный в герметической капсуле жизни.

Пылающий Свидетель в святилище

Внимает сквозь глухие стены Формы и Время;

Безвременный Свет — в его скрытых газах;

Он видит тайные вещи, о которых слова не могут сказать,

И знает цель несознательного мира

И суть мистерии путешествующих лет.

Но все сокрыто, сублиминально, мистично;

Нужно интуитивное сердце, поворот внутрь,

Нужна способность духовного взгляда.

Еще мелкому сиюминутному взгляду нашего бодрствующего разума

Бесцельным вояжем кажется наш сомнительный курс,

Проложенный какой-то Случайностью или поставленный на кон некой Волей,

Или Необходимостью без причины и цели,

Не желая того, вынужденный появиться и быть.

В этом густом поле, где все ненадежно, неясно,

Само наше существо нам сомнительным кажется,

Наша ширь — переживанием неясным, душа –

Мерцающим светом в странном невежественном мире,

Земля — механической грубой случайностью,

Сетью смерти, в которой волею случая мы должны жить.

Все, что мы изучили, — предположение сомнительное,

Достигнутое — переход или фаза,

Чьей дальнейший изгиб скрыт от нашего зрения,

Случайное событие или произвольный удел.

От неизвестного мы идем к неизвестному.

Наше краткое существование здесь всегда окружают

Серые тени вопросов, на которые мы не получаем ответов,

Неясные мистерии Несознания темного

Встают за стартовой линией Судьбы нерешенные.

Стремление в глубине Ночи,

Семя гибнущего тела и полуосвещенного разума,

Поднимает свой одинокий язык сознательного пламени

К неумирающему Свету, навеки утраченному;

Оно слышит лишь одинокое эхо своего зова,

Смутный ответ в человеческом незнающем сердце,

И встречает, не понимая, почему оно пришло

Или по какой причине оно здесь страдает,

Санкцию Бога на парадокс жизни

И загадку рождения Бессмертного во Времени.

По пути серпантина эпох

В свернутой кольцами черноте своего курса неведомого

Земля-Богиня трудится через пески Времени.

В ней есть Существо, которое она чает узнать,

Слово говорит ее сердцу, которое она не может услышать,

Судьба заставляет, чьей формы она не может увидеть.

В своей несознательной орбите сквозь Пустоту

Из своих неразумных глубин она подняться старается,

Открытая опасностям жизнь — ее достижение, борющаяся радость;

Мысль, что может представить, но вряд ли — узнать,

В ней поднимается медленно и создает

Идею, речь, что ярлыки больше наклеивает, чем освещает;

Довольство дрожащее, что меньше блаженства,

Течет из всей той красоты, что должна умирать.

Беспокоимая горем, у ее ног влачащимся,

И осознавая высокие вещи, еще не достигнутые,

Она вскармливает все время в своей бессонной груди

Внутренний импульс, идущий от ее покоя и мира.

Неведающая, утомленная, непобедимая,

Она ищет через войну души и трепещущую боль

Чистого совершенства, в котором ее искаженная природа нуждается,

Дыхания Бога на ее камень и грязь.

Она жаждет веры, что может пережить поражение,

Сладости любви, что не ведает смерти,

Сияния истины, несомненной вовеки.

Свет растет в ней, голос она принимает,

Она учиться читать свое состояние и свершенное действие,

Но от ее хватки ускользает одна нужная истина –

Она сама и все, чьим она является символом.

Неразборчивый шепот ее шаги направляет,

Чью она чувствует силу, не смысл;

Немногочисленные редкие намеки приходят как гиды,

Огромные предсказующие вспышки ее мозг прорезают,

И иногда в часы ее размышления и грезы

Истина, ею упущенная, глядит на нее

Словно издалека, но, при этом, изнутри ее души.

Близко подошла перемена, что от ее догадок бежит

И, вечно откладываемая, принуждает надеяться и пытаться,

Но при том выглядит слишком великой для смертной надежды.

Ее встречают видения небесных Сил,

Которые привлекают ее как утраченные могучие родственники,

Приближающиеся с великим светлым взглядом далеким.

Затем ее влечет ко всему, чем она не является,

И она руки протягивает ко всему, чего у нее никогда не было,

Простерев руки к Пустоте несознательной,

Страстная, она молится незримым формам Богов,

Прося у молчаливой Судьбы и трудящегося Времени

Самое нужное, то, что больше всего ее превосходит пределы,

Не посещаемого мерцанием иллюзий Разума,

Божественность души выражающей Воли,

Не принуждаемой запинаться своей скоростью Силы,

Радости, что не влачит как свою тень горе.

К ним она стремится и чувствует, ей они суждены:

Как своего собственного права она требует небес привилегию.

Справедливо ее требование, всесвидетельствующими Богами одобренное,

Ясное в свете более великом, чем родной свет резона:

Наши интуиции — документы, права подтверждающие;

Наши души принимают то, что отвергают наши мысли слепые.

Окрыленные химеры Земли — это кони Истины в Небе,

Невозможного Бога знак вещей, что должны быть.

Но немногие могут глядеть за состояние нынешнее

Или перепрыгивать путанную изгородь чувства.

Все, что просачивается на землю, и все запредельное

Есть части беспредельного плана,

Который Один хранит в своем сердце и один только знает.

Наши события внешние имеют внутри свое семя,

И даже эта Судьба беспорядочная, что имитирует Случай,

Эта масса результатов, непостижимых рассудком,

Есть немой график истин, что незримо работают:

Законы Неведомого творят то, что ведомо.

События, что наших жизней формируют внешнюю сторону,

Есть шифр сублиминальных дрожаний,

Которым мы удивляемся редко или смутно чувствуем,

Которые есть выход реалий подавленных,

Что с трудом в материальный день поднимаются:

Они рождены от солнца духа — солнца сил скрытых,

Пробивающих тоннель сквозь непредвиденный случай.

Но кто проникнет в бездну загадочную

И узнает, что глубокая нужда души

Обусловила случайное дело и следствие?

Поглощенные в рутину дел повседневных

Наши глаза зафиксированы на внешней сцене;

Мы слышим грохот колес Обстоятельства

И удивляясь ищем