Вальс ведьмы - Белен Мартинес

же отвращением, что и она. Прошло всего несколько секунд, прежде чем ее голос снова взревел:

– Что за сатанистский ритуал ты устроил?!

Лирой поднял глаза к потолку, такой же усталый, как и мы. Он приблизился и прошептал:

– Я ее отвлеку.

Я чуть было не спросила зачем, когда увидела, как наверху лестницы появилась кудрявая шевелюра. Кейт, стоявшая рядом со мной, прикрыла рот ладонью и покраснела.

Томас Сент-Клер спускался по двум ступенькам зараз, босой, с туфлями в одной руке и тем, что осталось от его галстука-бабочки, в другой. Шляпы и пальто на нем не было. Кудри развевались во все стороны, а глаза блестели от возбуждения. Он совершенно не выглядел смущенным.

Томас легко подбежал к нам и остановился лишь для того, чтобы отвесить легкий поклон. Тетя в соседней гостиной совершенно не обращала внимания на молодого человека, который прошел перед нами в распахнутой рубашке, и только и делала, что продолжала возмущенно расспрашивать Лироя, почему особняк оказался в таком состоянии.

– Насыщенная ночь, дамы? – спросил он, подмигнув.

– Это мы должны спросить у вас, мистер Сент-Клер, – ответила я, выгнув бровь; румянец Кейт только усилился.

Он одарил нас игривой улыбкой и уже перешагнул порог, когда дядя Гораций с помощью заклятия поднял наши сундуки на высоту бедра. Несмотря на то что некоторые люди Красных кровей гуляли по Беркли-сквер, высокие стены, обширность участка и листва сада защищали нас от посторонних глаз.

– Доброе утро, сэр, – поздоровался Томас, вежливый, как всегда. Заклятие дяди внезапно дало сбой, и мой сундук упал на пол. Шум тотчас же привлек внимание тети, которая выглянула из гостиной, застигнутая грохотом врасплох.

– И что произошло на сей раз?

Дядя перевел взгляд на Лироя, который жестикулировал за спиной тети Эстер.

– Ничего, дорогая, – ответил он, быстро запихивая вещи обратно. – Абсолютно ничего.

– Надеюсь, что так, – сказала она, снова приближаясь к нам и не замечая голову с вьющимися волосами, быстро скрывшуюся за входной дверью. – Потому что здесь ничего не произошло. Эта поездка посреди ночи была не более чем моей прихотью, а Кейт и Элизу не исключили из Академии, ведь мы решили, что обучение Кейт было неподходящим, и она вернется домой, чтобы получить лучшее образование. Что касается Элизы… – Она сверлила меня взглядом, пока Тринадцатый возился с моим нижним бельем, оттаскивая его из рук дяди. – Мы решили, что повторение курса для нее – не вариант. Учитывая ее природный дар, мы считаем, что она прекрасно сформирована и уже достаточно взрослая, чтобы проявить себя в обществе. Я ясно выражаюсь?

Я побледнела, как только поняла, что это означало. Появление молодой девушки в обществе могло значить только одно: замужество. И если Кейт любила подглядывать через перила лестницы за вечеринками, которые тетя и дядя устраивали как здесь, так и в Шэдоу-Хилл, то мне они ужасно надоедали. В моем случае все всегда заканчивалось тем, что я засыпала на ступеньках, пока сестра с горящими глазами наблюдала за бокалами шампанского, танцами и музыкантами.

– До начала сезона еще несколько месяцев. На дворе едва наступил сентябрь, – пробормотала я, стиснув зубы.

– Значит, придется довольствоваться Малым сезоном. Конечно, светских мероприятий будет не так много и, боюсь, погода тоже будет не на нашей стороне. Но кто знает, может, кто-то из претендентов решит вернуться из своих загородных поместий.

– Мне всего семнадцать.

– Идеальный возраст для дебюта, – тут же возразила тетя.

Я почувствовала, как магия заискрилась между пальцами. Над нашими с тетей головами у входа раскачивалась огромная бронзовая люстра, и это притом, что ни малейшего ветерка не проникало в открытую дверь.

– Ты не можешь так поступить со мной, – пробормотала я.

– Дорогая племянница, – вздохнул дядя. – А что, по-твоему, должно было произойти после того, как ты пробудишь всех этих бедных мертвецов на кладбище?

Во-первых, у меня и мысли не было о том, что меня исключат. Хотя, конечно, это произошло бы, если бы призыв прошел так, как я планировала. Позже, когда до меня окончательно дошел смысл тетиных слов, сказанных в карете, я подумала, что смогу найти какую-нибудь работу или, возможно, вернуться в деревню, где мне всегда было спокойно. Но без окончания Академии меня не приняли бы ни в какое серьезное место, я бы не смогла занять даже второстепенную должность в Ковене. Мне было на самом деле все равно, но для тети и дяди это, конечно, было важно. Кейтлер, как я, должна была занять престижную должность, а если нет, то, как в свое время решила тетя Эстер, придется стать образцовой женой.

– У тебя подходящий возраст. Ты не сможешь оставаться с нами вечно, если только не хочешь, чтобы люди начали болтать. И ты уже знаешь, о чем они любят говорить. – Я выгнула брови, но тетя не уловила намека. – Тебе нужно найти кого-то, какое-то место, чтобы создать собственную семью.

Это уже перебор. Гораздо больше, чем чересчур. Кейт бросила на меня обеспокоенный взгляд, и Лирой поднял руки, готовый, как всегда, провозгласить мир между нами, но я была быстрее. Не сказав ни единого слова, я двинулась в сторону лестницы.

– Куда это ты идешь? – спросила тетя.

– Я иду спать.

– Я сказала, что…

– Здесь ничего не произошло, не так ли? – спросила я, повторяя ее слова. – Раз уж так вышло, я пойду прилягу, потому что устала. Не утруждайтесь и не будите меня.

5

Наряды для бала

От холодной земли знобило.

Я в замешательстве открыла глаза, и на мгновение меня ослепил свет от нескольких факелов. Я моргнула и попыталась закрыть лицо руками, но, согнув их, ощутила пронзительный приступ боли. Я опустила взгляд и с удивлением посмотрела на два длинных глубоких пореза, которые шли по моим ладоням.

Я подавила стон боли, в испуге и растерянности, и попыталась приподняться на локтях, но сил едва хватило повернуть голову, чтобы внимательно оглядеться по сторонам. Неужели вся эта кровь была моей? Мои раны все еще кровоточили, но эта гигантская красная лужа, в которой я лежала, не могла принадлежать мне.

Терпкий металлический запах обжигал легкие.

Я вздохнула и перевернулась на бок. Мой обезумевший взгляд оторвался от факелов и проследил за широким кровавым следом, образующим арабески, круги и геометрические формы. Я никогда не изучала ее, но знала, на чем лежала.

Схема призыва.

В паре метров, близко, но недосягаемо для меня, лежали мои родители. У обоих были открыты глаза, но никто из них меня не видел. Я поняла это, как только осознала, в какой форме находились их тела. Нарядная одежда изодрана в клочья,