Велькино детство - Алексей Олейников

– И слышать не хочу, – отрезал дед, намазывая хлеб вареньем. – Удумал тоже!

– Деда, надо бассейн делать, – убеждённо повторил Велька. – Я ведь там уже продолбил.

– Что ты там продолбил?! – поперхнулся хлебом дед.

– Ну, так… бассейн начал, – уклончиво ответил Велька, отступая от порога.

– Я вот тебе продолблю! – дед в гневе поднялся с дивана. – Ах ты…

Велька молниеносно отскочил от кухни, в три прыжка оказался в саду, вне всякой дедовской досягаемости.

Маневрируя за деревьями, он тихо влез на плоскую крышу гаража и уже оттуда, сидя, наблюдал за дедом.

Тот, выйдя из кухни, прошлёпал сначала в сарай, а потом, держа забытые Велькой молоток и зубило, обратно на кухню.

– Нет, ты только глянь, Рая: весь пол издолбил! – ругался дед, допивая молоко. – Что за дитё такое?

– А может, сделать бассейн? – предложила бабушка. – Пущай плавают.

– Плавают! – передразнил её дед. – А кто его делать будет? Этот долбильщик? Эх… – и, махнув рукой, огорчённый дед понёс в гараж инструменты.

Поняв, что кара за содеянное откладывается, довольный Велька перевернулся на спину. И, лёжа на горячем шифере, задремал после праведного труда.

Окончательное примирение наступило вечером, за ужином. Дед раздражённо ел борщ вприкуску с чесноком и даже не глядел на Вельку. Тот тихонько, бочком, сел за стол и деликатно тронул борщ ложкой, предчувствуя недоброе.

– Зубило всё зазубрил, – угрюмо вдруг буркнул дед.

Велька вжался в лавку, и надкушенная долька чеснока обожгла ему губы.

– Такое зубило было гарное. – Дед с досадой разломил ломоть хлеба, окунул его в тарелку – выбрать остатки борща. – Сносу ему не было.

Велька сосредоточенно водил ложкой по кругу тарелки, понемногу наполняя ложку, и, казалось, был занят только едой. Все слова деда будто проходили над его головой и уплывали в тёплые сумерки сада.

– Там дальше бордюрный камень лежит, – наконец разъярился дед, вонзая вилку в огурец. – Не продолбишь!

– Я бы продолбил, – тихо, но непреклонно ответил Велька. – Им плавать надо.

– Ну хватит! – оборвала закипавшую перепалку бабушка. – Ешьте, строители.

Следующим утром Велька с дедом взялись за строительство бассейна. Они взломали пол, вынули кирпичи и проложили под всем сараем трубу для слива воды – вернее, всё это делал дед, а Велька только относил мусор и приносил инструменты.

Наконец спустя неделю бетон закрепился, и бассейн был торжественно пущен в ход. Велька вставил затычку в трубу, наносил воды и с немалым трудом открыл заржавленную дверцу первой клети. Делал он это с волнением: чтобы хитрые грызуны не удрали, пришлось закрыть дверь, поэтому Велька чувствовал себя немного укротителем – один на один со зверями в клетке.

Нутрии сперва не поняли, в чём дело: отскочили в сторону и с боязнью поглядели на открытый проём. Потом старый, убелённый сединами «нутрий» осторожно высунул морду и понюхал воздух. Убедившись, что опасности нет, а Велька, стоящий у закрытых дверей и вооружённый на всякий случай кочергой из бани, нападать не собирается, «нутрий» вразвалочку вышел из клетки. За ним потянулись остальные.

Обстоятельно обойдя водоём по периметру, «нутрий» склонил усы к воде и, ни секунды не раздумывая, всем телом плюхнулся в воду, выплёскивая её наружу.

По правде сказать, Велька не слишком точно рассчитал размеры бассейна, а дед не горел желанием расширять фронт работ, поэтому бассейн оказался чуть-чуть больше нутрии. Впрочем, зверей это не смутило. По очереди они влезали в бетонную ванну и вылезали из неё, пока не перекупались все, вплоть до малышей, после чего, довольные, расселись на берегу, фыркая и утираясь. Велька же зорко наблюдал за всем этим стадом, нежно пася их кочергой, и был совершенно счастлив.

Когда долгий летний день заканчивался и в густеющих сумерках уже было не разглядеть даже своих рук, Велька с братом Витькой перебирались на кухню. Там было светло и о чём-то неразборчиво бормотал ручеёк радиоточки – чёрной коробочки на стене, у которой было всего три кнопки – «Маяк», «Маяк» и ещё раз радиостанция «Маяк». Бабушка, по своему обыкновению, что-то всё время делала: мыла посуду или что-то протирала и переставляла. Вид её, постоянно хлопочущей, был для Вельки так же привычен, как тиканье часов или жужжание мух. Понять тогда, что весь окружающий его мир держится на этом неустанном труде, Велька конечно же не мог.

Этим вечером бабушке помогала тётя Надя – родная сестра Велькиной мамы и, стало быть, мама его двоюродного брата Витьки. Вдвоём с бабушкой они перемалывали купленное мясо на фарш.

– Что за ножи такие у этой мясорубки?! – ругалась тётя Надя, уже, наверное, в сотый раз разбирая старенький мясорубный агрегат и срезая намотавшиеся жилистые волокна. – Вот, мама, ты погляди, – протягивала она затупленные ножи мясорубки.

– Да, – соглашалась бабушка, – такими ножами тильки жаб колоть. Ну, доча, что сделаешь – надо молоть.

Тётя Надя утирала пот со лба, с горестным вздохом собирала мясорубку обратно. Картина была обыкновенная, делать было совершенно нечего, спать было ещё рано, и Велька собрался идти в дом – телик смотреть. Витька тоже откровенно скучал, бездумно выщипывая нити из матерчатой обивки старенького дивана: лежал, пинал ногой белёную стену и выщипывал нитки одну за другой. Велька засмотрелся на это занятие и вдруг заметил, что из стыка диванных подушек торчит желтоватый клочок бумажки. Он потянул его и вытащил край клетчатого листа школьной тетради. На нём можно было разглядеть выцветшие цифры и буквы – судя по всему, часть математического примера.

«Диван-то раскладывается, – вдруг осенило Вельку. – А там, внутри, есть много места, где может лежать что угодно».

– Вить, а ну-ка спрыгни. – Велька слез на пол и встал на одно колено возле дивана.

– Зачем ещё? – недовольно отвлёкся Витька, наматывая пятую нитку на палец.

– Слезь, говорю, давай посмотрим, что там в диване есть, – предложил Велька.

– Давай. – Витька оживился и, немедленно бросив выщипывание и пинание, слез и уцепился за другой край диванной подушки.

– Давай, поднимай, – скомандовал Велька, и они дружно потянули её вверх.

Диван заскрипел, вздрогнул и раскрылся. Чтобы полностью открыть его, надо было сильно потянуть подушку на себя и резко поднять, на что у Вельки с Витькой сил не хватило. Поэтому Велька придерживал спиной подушку, как Атлант небо, а Витька нырнул в пыльные недра дивана и принялся увлечённо там копаться.