Знак расставания - Лиз Райан

Такое отношение, откуда бы оно ни взялось, окрепло у Молли с годами. Но даже ребенком Эран не помнила, чтобы мать играла с ней, как другие матери со своими детьми, чтобы Молли ласково смеялась над ее детскими шалостями или брала Конора за руку, когда они шли на субботнюю мессу. Чего-то важного в матери Эран не хватало, чего-то доброго и светлого. Она словно вся поблекла и посерела, как и ее волосы, и когда люди приближались к ней, они не ощущали ни женского, ни человеческого тепла.

В последние недели Эран тщетно пыталась сблизиться с матерью. Но она еще острее ощутила этот барьер между ними именно сейчас, когда превращалась из ребенка в женщину. Эран замечала вещи, на которые раньше не обращала внимания, но общение с матерью не могло заполнить эмоциональную пустоту. Молли не желала видеть дальше своего носа, не утруждаясь давать объяснения некоторым щекотливым вещам. Ее маленький мирок начинался с входной двери и заканчивался на заднем дворе — Молли не воспринимала ничего, что нельзя увидеть или потрогать.

В результате ее разговоры с дочерью становились все более отстраненно-вежливыми и бессмысленными. Эран оставалась непонятой и разочарованной. Когда Эран пыталась спросить мать о чем-то важном. Молли переводила разговор на тривиальные вещи, превращая обычные трудности в надуманные проблемы. Только вчера, когда они писали письма Шер и Эран спросила, как лучше изложить случившееся с ней. Молли вдруг взорвалась:

— Да откуда я знаю! Оставь, наконец, меня в покое, посмотри в своих умных книгах!

Все неприятности, которые происходили с Молли, воспринимались ею как тяжкие испытания, обрушивающиеся ей на голову и от нее самой не зависящие. Словно какой-то злой демон мстил лично ей. Молли никогда не слушала ничьих советов, не думала, что другие люди могут рассматривать ту же проблему под другим углом. Боги просто избрали ее своей жертвой, безропотной, невинной и беспомощной. Когда Эран была младше. Молли стеснялась своего отношения к жизни, всячески скрывала его, но теперь все это бурно прорвалось наружу. Не будучи требовательной к себе. Молли очень легко, даже свысока критиковала других.

— Говорят, что Энни Мак-Гован делает сыр, в то время как в магазинах его полно. Слышали эту чушь?.. Если ты, Эран, подвяжешь волосы назад, как Валь, ты будешь выглядеть просто уродиной.

Эран привыкла обращаться за советом к отцу. И если Конор не любил много говорить или просто не мог ничего умного посоветовать, то, по крайней мере, он слушал. Аймир слушала совсем иначе, специально подчеркивая острые углы проблемы, заставляя Эран поразмышлять саму. Даже теперь, когда Эран смотрела на нее, на Аймир словно была невидимая защитная мантия, поддерживающая ее авторитет, ту дистанцию, которая была между ними в школе. Ничего не утаивая от девушки. Аймир позволяла Эран взглянуть на свою личную жизнь, увидеть суть ее взаимной любви с мужем. Например, когда она подносила Дэну бокал вина, а он принимал его, словно один игрок команды принимал мяч у другого — без осуждения и излишнего подчеркивания своих вкусов, просто как нечто естественное.

— Пора продолжить? — улыбнулся Дэниэл.

Эран с интересом наблюдала, как Дэн высыпал в кипящую кастрюлю что-то из пакета, который принес с собой. Хотел ли он в действительности помочь готовить? И что это были за длинные штуковины?

— Вот так, Эран, выглядят настоящие спагетти, даже в кастрюлю целиком не входят, — сказал Дэн.

Так же бывало и дома: Эран могли начать объяснять что-то, что она и без того знала. Эран отчаянно стремилась закрепить чувство собственного достоинства.

— Угадайте, что сегодня произошло? Я открыла счет в банке, — сказала Эран.

Дэн усмехнулся, а Аймир просияла.

— Вот и отлично! У каждой женщины должно быть пятьсот фунтов в год и собственная комната, — сказала учительница.

— Что? — переспросила Эран.

— Это слова Вирджинии Вульф. Это нужно ей было, чтобы стать писателем, — пояснила Аймир.

— Правда? И ей это удалось? — спросила Эран.

— Да. — Аймир кивнула.

— А теперь ей это все еще очень нужно или просто… хочется? — нахмурилась Эран.

— Ух ты! Кто тебе о таком желании сказал? — засмеялась Аймир.

— Отец, — сказала Эран.

Эх, если бы самому Конору хотелось в жизни хоть чуточку большего, то он непременно этого бы и достиг.

Закупорив белое вино, Аймир поставила его в холодильник и достала красное.

— А вот это хорошо пьется с болонским мясом. Хочешь попробовать? — спросила миссис Рафтер.

Неужели не все равно, что пить с бараниной?

— Да, пожалуй, — неуверенно сказала Эран.

Дэн разложил еду по тарелкам, а Аймир закончила с последними тонкостями сервировки. Они принялись за первое блюдо из дыни, которое было подано в маленьких стеклянных тарелочках в виде аккуратненьких шариков. Эран подумала: чтобы приготовить это, надо много терпения и времени. Она с удовольствием съела первое блюдо, но совершенно не знала, как обращаться со спагетти.

— Наматывай их на вилку, Эран, вот так, — показал Дэниэл.

Но Эран неуклюже выронила спагетти из тарелки на пол, где их сразу же подобрал Сэмми. О ужас! Мама за такое ругалась бы, доесть бы никому спокойно не дала. Но Аймир лишь засмеялась.

— Сэмми сегодня повезло. Давай, Эран, попробуй еще раз, — сказала она.

Наконец, Эран удалось попробовать спагетти, и они показались ей такими вкусными, что она даже не заметила, как испачкала себе подбородок. Особый вкус придавал макаронам сыр «пармезан».

— Где вы покупаете этот сыр? В Корке? — спросила Эран.

— Да, этот купили там. Но Энни Мак-Гован сказала, что попробует и «пармезан» сама приготовить. Здесь на ее сыры спроса нет, но в Корке магазин деликатесов сделает ей заказ, — сказала Аймир.

— Какой-какой магазин? — переспросила Эран.

Аймир объяснила, а Дэн улыбнулся.

— Мы как-нибудь отвезем тебя в Корк, и ты сама увидишь. Может, решишь вкладывать свои деньги в сеть сырных магазинов, а не в банк, — пошутил он.

Дэн явно ее поддразнивал, но Эран не обижалась. Ей не нравилось, как злобно и безжалостно ее дразнили собственные братья, хотя в последнее время они почти не приставали к ней. И что, интересно, это значило — вкладывать деньги в сеть сырных магазинов?

Дэн рассказывал ей что-то о продуктовом бизнесе, пока убирал со стола, думая при этом, какая же Эран забавная. Но он знал, что именно Эран хотелось услышать больше всего, и позвал ее в соседнюю комнату, где стоял проигрыватель. И через мгновение чудесный «рок» разливался в воздухе по всему дому, пели два мужских голоса, чистые и сильные, но в то же время грустные, словно дополняя друг друга.

Эран сидела как завороженная.

— Как чудесно! Что это за произведение? — спросила она.

— Это дуэт из «Ловцов жемчуга» Бизе, — ответил Дэниел.