Запретное наслаждение - Джо Беверли

Сегодняшнее заседание закончилось, но Дэвид остался сидеть за столом и после того, как его люди ушли, унося с собой определенную долю выручки от продажи груза из пещеры Брендхол-Бей, чтобы потом распределить между своими подчиненными. Так как прибрежная зона находилась под пристальным наблюдением, пришлось поднять товары на утес, а когда Ллойд ушел на патрулирование в море, переправить на запад. Это тоже несло с собой определенный риск, но в орде было неспокойно и некоторые из местных действительно испытывали нехватку денег.

Даже дележ выручки не снял напряжения, царившего во время заседания. Многие сочувствовали Солу Эйплину и были недовольны излишней осторожностью Дэвида, однако случившееся послужило для всех хорошим уроком, и на какое-то время остальные притихнут.

Рейчел Клинт, круглая как шар, но при этом проворная, вошла в комнату, чтобы забрать пивные кружки.

– Все в порядке, касатик?

Хозяйка таверны была еще одной кузиной со стороны Клинтов. Дэвид тоже мог бы стать Клинтом, если бы его мать и Мел поженились. И всех всегда интересовал вопрос, почему этого не случилось. Естественно потому, что она состояла в тайном браке с Безумным графом. Даже Мел и леди Белл были против двубрачия.

– Им не нравятся перемены, – ответил Дэвид.

– А кому понравятся?

– Что ж, справедливо. Эх, жаль, что я больше не управляющий в графском поместье.

– Это слишком мелко для тебя, Дейви. Ты всегда был способен на большее. Как и твоя сестра.

– Сюзан счастлива в роли виконтессы Эмлин, чего не скажешь обо мне как графе Виверне, и это истинная правда. А еще я предпочел бы передать кому-нибудь статус капитана Дрейка.

Дэвиду не понравились собственные слова: обе роли он принял по доброй воле, пусть его к этому и побудила необходимость, так что нечего ныть.

– Дай знать, если пойдет буча.

– Шпионить для графа? – изумилась Рейчел, и хотя это была шутка, все же добавила: – Я понимаю их беспокойство, братец: им непросто разобраться, в чем дело. У них в голове полная неразбериха. Предполагается, что граф должен быть на стороне закона, в то время как капитан Дрейк всячески старается обойти его.

– Я найду способ справиться с этим, а пока их нельзя спускать с поводка. – Он собрал бумаги и, немного помолчав, сказал Рейчел то, о чем никому не говорил, внимательно наблюдая за ее реакцией: – Мне написал Мел, прежде чем отправиться за границу, в Австралию, и, среди прочего, велел присматривать за ордой.

– Это потому, братец, что не нашлось более подходящей кандидатуры; к тому же он тогда не знал что ты станешь графом.

– Сейчас знает, но никого другого на эту роль не предлагает.

– Вероятно, не представляет, как быть в сложившейся ситуации. Ты, братец, делай то, что считаешь правильным – как, впрочем, и всегда, – а мы будем молиться за тебя.

– Будете?

– Конечно, будем. Ты всех нас держишь в кулаке.

Она ушла, оставив Дэвида размышлять над сказанным. Ему не понравилось, что его считали чуть ли не богом, и, пробормотав себе под нос проклятие, он быстро покинул таверну.

Оказавшись в переулке, он повернул налево и направился вверх по холму к Крейг-Виверну. Без труда преодолев достаточно крутой подъем и остановившись на вершине, где у старых каменных стен замка щипали траву овцы, Дэвид полной грудью вдохнул свежий морской воздух и с восторгом огляделся.

Слева от него на восток тянулись меловые холмы, справа гряда поворачивала к югу, образуя череду бухт, а потом шла к Сидмуту, Эксмуту и дальше, к Корнуоллу.

Это было побережье контрабандистов, которых с суши постепенно вытесняла армия, а с моря – военно-морской флот. Сегодня Дэвид не увидел ни одного военного судна, но они часто курсировали вдоль берега с открытыми пушечными портами и выдвинутыми пушками, угрожая британским подданным…

– Считай меня горой, которая пришла к Магомету. Или холмом, – раздался знакомый голос, и Дэвид обернулся.

Фред Чомли, его личный секретарь, как минимум на голову ниже его, держал в руке письма.

– Что-то срочное?

– Наверное, нет, но я, как и ты, тоже люблю подышать свежим воздухом.

Фред, коренастый, с резкими чертами лица, в свои двадцать четыре года уже начал лысеть, и Дэвид в очередной раз порадовался, что, будучи его ровесником, обладает шикарной густой шевелюрой. И если Фред тосковал по временам, когда носили парики, то Дэвид ликовал, что эта эпоха миновала.

Фред, сын местного фермера, с малых лет стал подавать надежды, и дядя Дэвида, сэр Натаниель Керслейк, отправил его учиться. Отлично окончив школу, он был направлен в Оксфорд, в университет. Время, когда Фред получил диплом, примерно совпало с тем, когда Дэвид принял на себя титул графа.

Фреда словно сам Господь послал в ответ на молитвы Дэвида, который, став графом, понял, что без секретаря ему не обойтись, но брать на эту должность постороннего не хотел. Фред же отлично знал, почему графа Виверна нет на месте, когда контрабандисты уходят в рейд, а также почему на следующий день графские лошади стоят в конюшне уставшие. Никаких лишних вопросов по поводу бурной ночной деятельности он не задавал, а иногда, в сложные моменты, даже протягивал руку помощи. Кроме того, секретарь выполнял обязанности бухгалтера, и в его гроссбухах нелегальные доходы так умело переплетались с легальными, что потребовалось бы тщательное расследование, чтобы выявить их.

К тому же Фреда вполне устраивало его положение: он исполнял свои обязанности именно так, как того желал Дэвид. Среди аристократии было заведено, что почтой занимается секретарь, так что он вскрывал всю корреспонденцию, но на рассмотрение хозяина представлял только те бумаги, которые требовали его внимания. У Дэвида было заведено иначе: он предпочитал вскрывать письма самостоятельно, как, впрочем, и самостоятельно одеваться. Камердинер, которого он нанял, став графом, пришел в крайнее возмущение такими порядками и уволился, поэтому Дэвид довольствовался Уильямом, своим единственным лакеем. Правда, из Уильяма не получилось ни хорошего лакея, ни мало-мальски сносного камердинера, однако Дэвида и это вполне устраивало.

Просмотрев стопку запечатанных писем, он оставил только одно, а остальные вернул Фреду.

– Наконец-то, от Полифанта. Пожелай мне удачи. – Он пробежал глазами написанный аккуратным почерком текст. – Проклятье!

– Неудача?

– Полная. Отец мисс Поттер заявляет, что его дочери уже исполнился двадцать один год, поэтому она может самостоятельно сделать свой выбор.

– Вполне разумно.

– Может быть, но Полифант решил скрыть мое имя, объяснив это тем, что тут главную роль должна сыграть перспектива стать графиней.

– Да, но ведь можно было обозначить твой статус без указания титула.

– Ему были даны вполне определенные указания, коим и надлежало следовать, – резко произнес Дэвид.