Четырёхпалый человек - Цербер Джонс

Подойдя к крыльцу, Амелия увидела, что Джеймс уже вернулся. Он сидел, прислонившись к перилам, с совершенно растерянным видом.

– Ты рано, – сказала она ему.

– А? Что? – вдруг очнулся он. – А, последний урок отменили, поэтому я приехал пораньше.

Амелия внимательно на него посмотрела:

– Джеймс, ты в порядке? Выглядишь немного…

– А? О, я в порядке. – Он улыбнулся сам себе. – Просто супер.

Брат мечтательно уставился в пространство перед собой. Его длинные руки лежали на коленях, на лице выступил лёгкий румянец.

Амелия тут же поняла, в чём дело:

– Джеймс, кто здесь?

Румянец стал ярче.

– Она только что прошла прямо мимо меня. Прямо здесь. – Он нежно провёл рукой по ступеньке, на которой сидел. – И сказала «привет».

– Да кто? – вмешался Чарли.

Джеймс издал блаженный вздох:

– Леди Наоми.

Амелия закатила глаза:

– Дай угадаю: ей не сто лет?

– О, нет… – Джеймс прикрыл глаза и снова улыбнулся сам себе.

– Боже! Пойдём, Чарли, – не выдержала Амелия и потащила друга в дом.

Джеймс вёл себя как идиот, но всё же она не смогла побороть желание взглянуть на номер леди Наоми. Её не оставляло любопытство.

Но та уже, скорее всего, скрылась за дверью, потому как Амелия увидела наверху только мисс Ардман. Сначала девочка смутилась, но заметив, что женщина прижимает к груди саквояж, улыбнулась. Одно лишь воспоминание о золотых шариках вызывало прилив душевного тепла.

Не понимая, что происходит, Амелия сделала шаг в направлении лестницы, ведущей к номеру мисс Ардман.

Та заметила это и, нервно улыбнувшись, отшатнулась от перил.

– О, здравствуйте, детки.

– Здравствуйте, – произнесла Амелия.

– Да, здраасте, – протянул Чарли таким же блаженным и мечтательным голосом, как у Джеймса.

Продолжая улыбаться, они приближались к ступеням. Женщина отпрянула и с круглыми от испуга глазами заторопилась в свой номер. Девочку внезапно бросило в холод.

– Бурнореактор, – пробубнил Чарли.

Амелия сердито ткнула его локтем, и дети повернули на кухню.

– Привет, ребята, печенья хотите? – спросил папа, весь усыпанный мукой. От фартука до бровей. В руках папа Амелии держал противень с неожиданно ароматной выпечкой, только из духовки.

– Ещё бы! – воскликнул Чарли, чьё настроение улучшилось от одной только возможности поесть сладенькое.

– Берите по два, – предложил папа, – у меня тут ещё одна партия готовится.

Амелия взглянула на печенье: ярко-оранжевые кружочки с зелёными вкраплениями. Очередной папин эксперимент. Девочка улыбнулась. Ну, как такой забавный папа может сделать что-то плохое? Если не считать выпечку, конечно. Эти печенья, скорее всего, отвратительные на вкус. Но разве же это зло?

Амелии стало совестно, что она заранее решила, что печенье будет плохим. Она изобразила удовольствие, отправляя печенье в рот. На удивление, оно оказалось восхитительно вкусным.

– Ммм, из чего это?

Папа гордо и хитро улыбнулся:

– Угадайте!

Посмаковав печенье во рту, Амелия спросила:

– Морковка?

– Тыква с зелёным чаем! – восторженно выпалил папа.

Чарли подавился и закашлялся. Изо рта на пол полетели оранжевые крошки.

– Они типа полезные?!

– И очень вкусные! – поддержала отца Амелия. – Можно мне ещё штучку?

Папа, в восторге от собственного успеха, протянул печенья им обоим.

– Мы видели Джеймса, – упомянула Амелия как бы невзначай. – Говорит, встретил леди Наоми.

– А, да.

– И ты тоже? Какая она?

– Ничего так, – ответил папа, – приятная. Прямо как «Тыквенные штучки от доктора Уокера к чаю»! Смелее, угощайтесь. Я знаю, вы хотите ещё!

Амелия улыбнулась и взяла горсть.

– Спасибо, пап.

Чарли, поморщившись, ответил:

– Спасибо, я не голоден.

Друзья вышли на веранду, и лицо мальчика внезапно озарилось:

– Почти забыл… Я же хотел тебе кое-что показать! Но только не здесь, пойдём.

Он потянул её за собой, в дальний конец гостиницы. Они повернули за угол и уселись в укромном местечке, скрытом от посторонних глаз с трёх сторон.

– Смотри-ка. – Он достал из кармана маленький цилиндр, найденный накануне, и повернул одно из латунных колечек. Цилиндр слабо засветился на конце.

– Это фонарик? – спросила Амелия. Неужели они обнаружили в этом месте что-то менее подозрительное, чем казалось на первый взгляд.

Но Чарли вновь повернул кольцо, огонёк вспыхнул ярче и раскрылся, словно маленький пропеллер. Лопасти закрутились быстрее и образовали на платформе световой конус.

– Что за?!.. – Амелия придвинулась ближе, а Чарли повернул кольцо в третий раз.

Теперь возникла крошечная фигурка: мужчина в старомодном плаще ниже колен. Фигурка вращалась одновременно с платформой, позволяя разглядеть её со всех сторон.

– Вот это да, Чарли. Что это такое?

– Не знаю. Я только дошёл до этого места, и вошла мама. Она отругала меня за то, что я не сплю. Может, это шпионская примочка для связи?

Амелия взглянула на фигурку, и что-то ёкнуло в груди. Вдруг если они видят этого человека в плаще, то он тоже видит их?

«Нет-нет, – убеждала она себя. – Он слишком неподвижный, чтобы быть живым».

Девочка встряхнула головой:

– Думаю, он неживой. Больше похоже на голограмму. Эта штука ничего больше не может?

– Сейчас посмотрим. – Чарли крутанул второе кольцо. Из другого конца цилиндра, направленного Амелии прямо в лицо, вырвался яркий луч, на мгновение ослепивший девочку.

– Ооой, прости, пожалуйста.

Она потёрла глаза и проморгалась.

– Это что было?

– Не знаю, но смотри, он отключился. Или сломался.

– Странно как-то.

Чарли затряс цилиндр, повертел кольца туда-сюда, но ничего не произошло.

– Эй, твой папа же учёный! Ты ничего подобного у него не видела?

– Нет, – ответила девочка. – Он бы не стал ничем таким…

Она осеклась, внутри словно что-то оборвалось. Амелия всего лишь подумала, что отец не стал бы таким заниматься. Но раз они с мамой уже скрыли информацию о Томе, кто знает, о чём ещё они им не рассказали?