Короткое падение - Мэтью Фитцсиммонс

Во время вечеринок Сюзанна обычно сидела в доме, устроившись с книжкой в одном из просторных эркеров в задней стороне дома. Ей нравилось, подложив под себя несколько пухлых подушек, осматривать окрестности с высоты и мечтать. Гибсон же искренне считал, что в такой прекрасный день девочка просто теряет время. В ее возрасте он предпочел бы забираться на деревья, а не рассматривать их. Но это было любимое место Сюзанны в доме, и именно здесь каждый мог найти ее в случае чего. Оттуда она могла наблюдать за ходом вечеринки и заодно читать книги, которых здесь всегда было в избытке. Если ей удавалось уговорить свою мать принести ей обед, то она могла счастливо провести так весь день, читая и подремывая на солнышке.

Считая ее своей сестрой, Гибсон все-таки долгое время относился к Сюзанне так, как старшие братья зачастую относятся к своим младшим сестрам: как к чужому существу. Она не играла ни в футбол, ни в бейсбол; не хотела носиться по лесу и играть в войну; ей не нравилась ни одна из игр, которые любил он. Таким образом, в сложившихся обстоятельствах Гибсон поступал так, как поступил бы на его месте практически любой мальчик: игнорировал ее. Не из злости, а из простой целесообразности. Им попросту не о чем было говорить.

А вот Сюзанна относилась к нему так, как младшие сестры обычно относятся к своим старшим братьям, – с терпеливой любовью и неизменным изумлением. Его пренебрежение она встречала с обожанием, а его отсутствие интереса к ней – сияющей улыбкой. Она никогда не обижалась, и ее никогда не отталкивало от него то, что Гибсон не отвечал на ее привязанность. Она всегда готова была дать ему еще один шанс. В конце концов, она просто полюбила его с великодушием ребенка – такого, которое потом постепенно исчезает, когда человек вступает во взрослую жизнь, но которого у Сюзанны имелось в избытке. В конечном счете она все-таки добилась своего, и Гибсон тоже научился любить ее. Вскоре она перестала быть для него просто Сюзанной и стала его сестрой.

Его Медвежонком…

Не удовольствовавшись тем, что он ее просто любит, Медвежонок постоянно – и это превратилось в месяцы, даже годы – приставала к нему с просьбой почитать ей вслух. Однажды, когда она была маленькой, он читал ей что-то. Гибсон не помнил, что это была за книга, только сам он довольно быстро потерял к ней интерес. С тех пор Сюзанна постоянно звала его снова почитать – обычно из своего укромного уголка, – когда он выбегал через черный ход, чтобы поиграть в лесу. В те дни Вон мало интересовался книгами, поэтому всегда откладывал чтение на потом.

– Гиб-Сон. Гиб-Сон! – звала она его. – Иди мне почитай!

– Позже, Медвежонок. Хорошо? – таков всегда был его ответ.

– Хорошо, Сынок. Пока! – отвечала она ему. – Позже так позже!

Как будто «позже» означало точный день и час.

Медвежонок всегда произносила его имя так, как будто оно состояло из двух слов, либо иногда, под настроение, сокращала его до просто «Сынок»[6].

Дюк Вон, его отец, решил, что этим она походит на пожилого южанина: «Как дела, сынок?» У взрослых это вызывало смех, который лишь подзадоривал девочку. Она не понимала, почему это так смешно. Ей было важнее, что все обращают на нее внимание.

Как-то на Рождество Медвежонок наконец добилась своего. Сенатор и Дюк Вон пропадали на работе, и Гибсон бо́льшую часть праздника провел в доме Ломбардов в Грейт-Фолс. Сюзанне тогда было семь лет, ему – одиннадцать. На секунду расслабившись, он в ответ на ее обычную просьбу почитать ответил «да», и она сорвалась со своего места и убежала в соседнюю комнату. Не успел Гибсон и глазом моргнуть, как она вернулась с книжкой под названием «Братство кольца», которую написал некто Дж. Р. Р. Толкиен. Соответствующий кинофильм тогда еще не сняли, а значит, он ровным счетом ничего не знал об этой книге, за исключением того, что она очень толстая и издана в твердом переплете.

– Медвежонок… Нет, не могу, – пробормотал он, взвесив книгу в руках. – Уж слишком она толстая…

– Это только первая из трех! – Сюзанна даже подпрыгнула от возбуждения.

– Да ладно…

– Она интересная. Обещаю тебе. Там такие приключения! – не унималась девочка. – Специально берегла ее для тебя.

Грейс Ломбард наблюдала за ними с удивленной, жалостливой улыбкой, которая явственно говорила ему то, что он уже подозревал: «Теперь ты никуда не денешься, милый юноша». Гибсон тяжело вздохнул. Вот уж не повезло! Он открыл первую главу. А кто такой хоббит, черт возьми?.. Ладно, не важно. Он почитает минут двадцать, Медвежонку надоест, или она заснет. И на этом все кончится.

– Хорошо. Где будем читать?

– Ура! – воскликнула Сюзанна, а потом ненадолго задумалась – видимо, не рассчитывала на такую легкую победу. – Может, у камина?

Она подвела его к креслу в гостиной. Угли едва тлели, и Медвежонок подбросила пару поленьев, чтобы разжечь получше. Хотела бросить еще, но мать остановила ее, добродушно посетовав, что ее дочь решила спалить дом. Потом Гибсон подождал еще десять минут, в то время как Медвежонок обустроила себе место. Это означало груды подушек и покрывало, чашку горячего шоколада для нее и большой стакан яблочного сока для него. Она забегала по комнате, отрегулировав освещение, чтобы лампы не светили слишком ярко, но в то же время не было темно. Гибсон стоял посреди комнаты, в который раз задаваясь вопросом, во что он дал себя втянуть…

– Садись, садись, садись же, – упрашивала Медвежонок.

Он сел.

– Теперь хорошо?

– Прекрасно! – Довольная, девочка уселась к нему на колени и положила голову ему на плечо.

Гибсон подождал еще десять минут, рассчитывая, что она заснет.

– Готова? – спросил он, пытаясь казаться сварливым, но у него не получилось.

– Готова. Ой, погоди, – сказала Сюзанна, но потом, видно, передумала. – Нет, ничего. Не важно.

– Что такое?

– Не важно, – сказала она, качая головой. – В следующий раз.

Никакого следующего раза не будет, решил про себя Гибсон. Он открыл книгу и устроился поудобнее. Едва прочитал первое предложение, как Медвежонок остановила его:

– Сынок?

Он поднял голову.

– Что?

– Спасибо тебе…

– Но ты же понимаешь, что все мне никак не осилить.

– Ничего страшного. Прочитай сколько сможешь…

Первые тридцать страниц он прочитал без остановки. Медвежонок не заснула, да и книга оказалась довольно интересная. Здесь были и волшебник, и магия, и борьба добра со злом, и написано довольно круто.

Они все еще читали, когда приехали сенатор и Дюк Вон, решив отдохнуть от своих политических стратегий. Миссис Ломбард подвела мужчин к двери гостиной. Украдкой, как будто на сафари, когда путешественники могут с восхищением наблюдать дикую природу. Гибсон не замечал их до тех пор, пока не сработала вспышка фотокамеры.