Первоклассная учительница, дракон и его сын - Лариса Петровичева

Себе. Самой себе - и это важнее всего. Жаль только, что моему сыну понадобилось умереть, чтобы я поняла и приняла это до конца.

- Соболезную, - откликнулся Кайлен. - Он и правда на вас показал?

- Да, - улыбнулась я. - Я спросила: «Джолли, кто принес тебе магнит?» - и он взял руку Мадса и показал ей на меня. И произнес: «:Агни.. .т». Он все понимает. Он все чувствует.

Наверно, мне показалось в сумерках - лицо Кайлена вдруг сделалось настолько живым и страдающим, что этот гордец умер бы от стыда, если бы кто-нибудь увидел его сейчас.

- Называйте его, как хотите, - произнес Кайлен каким-то незнакомым, не своим голосом. -Вы в самом деле первоклассная учительница, медира Юлия. Нам всем с вами очень повезло.

Я позволила себе сдержанно улыбнуться.

- Что вам нужно для работы, кроме фасоли и бассейна? - поинтересовался Кайлен.

- Я бы хотела планшет или ноутбук, - сказала я. - Мне нужно посмотреть, что в вашем мире есть на тему детского развития.

Меня вдруг разобрал нервный смех. Господи, еще вчера я была в родном городе, в школе, готовилась к новому учебному году - и вот я в мире, где есть драконы. Раньше я читала о попаданках в книгах, а теперь сама попала, во всех смыслах.

Кайлен осторожно придержал меня за руку.

- Все в порядке?

- Да. Просто удивляюсь тому, насколько быстро приняла все, что со мной случилось. Кайлен одобрительно кивнул.

- Да, вы прекрасно справляетесь. Планшет вам принесут сегодня. Что-то еще?

- И кошку, - улыбнулась я. - Животные всегда на пользу детям.

В улыбке Кайлена мелькнула печаль.

- Когда-то он просил кошку, - признался он. - Наверно, пора ее подарить.

В столице был большой приют для животных: после завтрака я сказала Джолиону, что мы поедем выбирать ему кошку. Мальчик ничего не ответил, выкладывая крошки в ряд на скатерти.

- Красивую умную кошечку, - сказала я. - Она будет с тобой дружить, Джолли. Дружить и играть. Ты будешь ее гладить, а она будет мурлыкать тебе песни.

Джолион даже виду не подал, что понимает, о чем идет речь. Мадс погладил мальчика по плечу и произнес:

- Он не любит выезжать из дома, медира Юлия. Ему кажется, что его везут в больницу, даже если это не так.

Я понимающе кивнула.

- Боюсь, что он снова будет кричать, если я уеду одна. Джолли, хочешь поехать со мной за кошкой? Если да, то дай мне хлеб.

Некоторое время Джолион сидел, рассматривая ряд хлебных крошек, а потом медленномедленно, словно боясь совершить ошибку, протянул мне ломтик хлеба.

- Вот и хорошо, - улыбнулась я и посмотрела на Мадса. - Едем?

В машине Джолион сидел рядом со мной и сжимал мою руку так сильно, что я не сомневалась: будут синяки. По счастью дорога по выделенной драконьей полосе заняла всего четверть часа. Мадс приказал остановить машину, не доезжая до приюта и объяснил:

- Никто не должен понять, чей сын этот мальчик. И медир Кайлен не должен знать, что мы сюда приезжали.

Я понимающе кивнула.

- Договорились. Я мама, Джолли сын, а вы - дедушка.

Вскоре мы остановились возле двухэтажного здания, разрисованного бегущими собаками и умывающимися кошками, и я сказала:

- Вот, Джолли. Пойдем, выберем тебе друга?

Нас встретила девушка-администратор, выслушала пожелания о кошке, любящей детей, и осведомилась:

- Мальчик что, болен?

Джолион с самого начала прижался ко мне, зажмурился и не желал открывать глаз. Даже пестрый попугай в клетке на стойке администратора не привлек его внимания. Только сейчас я заметила, что девушка смотрит на нас как-то странно, словно Джолион готов был в любую минуту броситься на нее, а потом все разгромить здесь.

Мне сделалось не по себе.

- Да, мальчик болен, - ответила я. - Наш невролог посоветовал взять домашнее животное для адаптации.

В глазах девушки появился неприятный блеск.

- Знаете, наши животные - не средство адаптации душевнобольных, - с нескрываемым презрением ответила она. - Вы ведь не собираетесь обеспечивать кошке безопасность, она станет просто игрушкой для ребенка? Вы понимаете, что это живое существо? Оно не создано для игр неполноценных детей!

Я с трудом подавила желание ударить ее - врезать так, чтобы навсегда выбить из ее рта такие слова. Мадс сделался не смуглым, а каким-то серым. Джолион по-прежнему не отлипал от меня и не смотрел по сторонам. Я открыла было рот, чтобы сказать, что мы с Мадсом собираемся следить и за ребенком, и за кошкой, и никто никого не будет мучить -а потом подумала: какого, собственно, черта?

- У вас тут бродячие кошки, верно? - уточнила я. Девушка поджала губы.

- Да. Мы собираем их на улицах, лечим, приводим в душевную норму. А вам породистых подавай?

- А если кошку никто не возьмет? Она так и будет тут жить до старости?

Попугай разразился хриплой птичьей бранью. Губы девушки сжались в нить.

- Таких животных усыпляют, - процедила она.

- Что ж, - я подарила ей самую очаровательную улыбку. - Пусть усыпляют. Жаль, что вы не дали одной из ваших кошек новую долгую жизнь. В хорошем доме и с заботой. Подумайте об этом, когда будете усыплять ее.

В спину нам полетели брызги слюны и вопли, самым цензурным из выкриков были «живодерка» и «тварь». Мы вышли на улицу, и Мадс сказал:

- Не знаю, как я сдержался. Чудом, наверно.

В его голосе звенела ярость - та, которая заставляет рвать врага голыми руками, и я вполне его разделяла. Мы пришли забрать животное, никто не собирался его мучить и обижать, я следила бы и за кошкой, и за Джолионом, но нам даже не дали этого сказать. Нас с ходу стали оскорблять и обвинять в жесткости.

- Зоошиза, - ответила я. Джолион хватался за мою футболку, я погладила мальчика по голове и добавила: - И кто еще тут неполноценный?

Мадс вздохнул. Провел руками по лицу, вынул из кармана пиджака золотистый смартфон и, уточнив что-то, сказал:

- Тут ветеринарная клиника через квартал. Сотрудничают с фондом защиты животных. Может, они нам что-то подскажут?

И мы пошли в клинику. По дороге нам попался крошечный магазинчик с мороженым и сладостями - прозрачные мармеладные горы, кирпичики вафель и зефирные конусы выглядели настолько заманчиво, что я спросила:

- Джолли, хочешь конфет?

Джолион взял Мадса за руку и указал этой рукой на витрину, но, когда мы попытались войти, его лицо нервно задергалось, на глазах выступили слезы, и мальчик тихонько заныл. Мадс оставил нас у входа, зашел в магазин и вскоре вынес нам пузырчатые вафли с мороженым и фруктами. Джолион довольно схватился за угощение и принялся есть, а Мадс протянул мне мою порцию и заметил: