Под знаком Близнецов - Розамунда Пилчер
Шрифт:
Интервал:
— Это вовсе не укоризна. Это удивление.
— Ты не можешь сказать, что это неожиданно, поскольку мы знаем друг друга пять лет.
— Но не знаем друг друга по-настоящему.
— Мне кажется, знаем.
И действительно, в тот момент он думал именно так. Но их отношения были странными, и самым странным было то, что Роза появлялась в его жизни с какой-то непонятной закономерностью, причем тогда, когда он меньше всего ожидал, а потом снова исчезала.
Когда он встретил ее в первый раз, она не произвела на него никакого впечатления. Ему тогда было двадцать пять, и он был поглощен романом с молодой актрисой, приехавшей в Эдинбург на гастроли. А Розе было только семнадцать. Ее мать Памела Шустер сняла на летние каникулы дом на пляже в Фернриге. Энтони, приехав домой на выходные, отправился с Таппи на пикник у моря, был представлен матери и дочери Шустер и приглашен в гости. Мать оказалась очень привлекательной особой, а Роза — заносчивой, хмурой злючкой. Энтони старался не обращать внимания на ее надутое лицо и односложные реплики. Когда он приехал на следующие выходные, Шустеры уже уехали, и Энтони забыл о них.
Но затем, год назад, оказавшись в Лондоне по делам, он наткнулся на Розу в баре отеля «Савой». Она была в компании серьезного молодого американца в очках без оправы. Роза стала совсем другой. Энтони с трудом мог поверить, что это та же самая девушка. Стройная, с яркой чувственной внешностью, она привлекала всеобщее внимание.
Энтони подошел и представился. Роза, которой, вероятно, наскучил ее чересчур обстоятельный компаньон, явно обрадовалась ему. Она объяснила, что ее родители сейчас отдыхают на юге Франции. Она тоже летит туда завтра. Энтони воспользовался случаем и пригласил Розу на ужин. Она охотно согласилась и без сожаления оставила американца в одиночестве.
— И когда ты возвращаешься из Франции? — попытался выяснить Энтони за ужином, поскольку мысль о расставании была невыносима.
— Не знаю. Еще не думала.
— Ты работаешь где-нибудь?
— Ну что ты, дорогой. Я не способна работать — везде опаздываю и не умею печатать на машинке, поэтому буду только раздражать всех. Кроме того, в этом нет необходимости. И я буду только отнимать чей-то хлеб.
Совестливость шотландца заставила Энтони сказать:
— Ты — трутень. Позор для общества. — Но он произнес это с улыбкой, и она не обиделась.
— Знаю. — Выудив из сумочки пудреницу с маленьким зеркальцем, Роза проверила, все ли в порядке с ее макияжем. — Это отвратительно, правда?
— Дай мне знать, когда вернешься из Франции.
— Конечно. — Она щелчком захлопнула пудреницу. — Конечно, дорогой.
Но она так и не сообщила ему о своем приезде. Энтони не знал, где она живет, и разыскать ее казалось невозможной задачей. Он попытался найти Шустеров в телефонном справочнике, но безуспешно. Тогда он осторожно поинтересовался у Таппи; она помнила Шустеров, которые снимали дом на пляже, но не знала их адреса.
— А зачем тебе это? — в голосе Таппи было любопытство, отчетливо слышимое даже по телефону.
— Я случайно встретил Розу в Лондоне. Хочу написать или позвонить ей.
— Розу? Ту симпатичную девочку? Как интересно.
Он нашел Розу вновь в начале лета. Лондонские сады благоухали сиренью, а парки покрылись свежей зеленой вуалью только что распустившихся листочков.
Энтони прилетел в Лондон на встречу с клиентом фирмы. Обедая у «Скотта» на Стрэнде, он столкнулся со старым школьным приятелем, который пригласил его на вечеринку. Приятель жил в Челси, и первой, кого встретил Энтони, войдя в квартиру на верхнем этаже, была Роза.
Роза. Он знал, что должен быть сердит на нее, но его сердце отреагировало иначе, забившись сильнее, лишь только он увидел ее. Она была одета в синий льняной брючный костюм и сапожки на высоком каблуке, темные волосы свободно рассыпались по плечам. Рядом с ней был какой-то мужчина, на которого Энтони даже не взглянул. Она здесь. Он нашел ее. Так распорядилась судьба. Высшие силы не дали им расстаться насовсем. Как истинный шотландец, Энтони верил в судьбу.
Он взял бокал с подноса, который проносили мимо, и подошел к Розе.
На этот раз все было великолепно. Энтони задерживался в Лондоне на три дня, а Роза не собиралась уезжать во Францию. Она вообще никуда не собиралась. Ее родители были в Нью-Йорке, куда Роза тоже думала поехать, как-нибудь потом. Но не сейчас. Она жила в квартире отца на Кадоган-корт. Энтони отказался от номера в своем клубе и переехал к Розе.
Все шло замечательно. Даже погода улыбалась им. Днем светило солнце, гроздья сирени покачивались на фоне голубого неба, на подоконниках повсюду цвели цветы, такси подъезжало в нужный момент, а в ресторанах ждали лучшие столики. Ночью на небосвод выплывала круглая серебристая луна и заливала город романтическим светом. Энтони тратил деньги, не считая, и нехарактерный для него всплеск мотовства достиг своего пика в то утро, когда он вошел в ювелирный магазин на Риджент-стрит и купил кольцо с сапфиром и бриллиантами.
Они обручились. Энтони не верил своему счастью. Для верности они отправили телеграмму в Нью-Йорк и позвонили в Фернриг. Таппи была удивлена и обрадована. Она давно хотела, чтобы Энтони обзавелся семьей и остепенился.
— Ты должен привезти ее сюда, к нам. Она ведь была у нас так давно. Я почти не помню, как она выглядит.
Глядя на Розу, Энтони сказал:
— Она прекрасна. Она прекрасней всех на свете.
— Я очень жду вашего приезда.
Энтони повернулся к Розе:
— Она говорит, что очень ждет нас.
— Боюсь, ей придется подождать, дорогой. Я должна лететь в Америку. Я обещала маме и Гарри. У него уже все спланировано, а он всегда очень расстраивается, если приходится менять планы. Объясни это Таппи.
Энтони объяснил.
— Мы приедем позже, — пообещал он. — Когда Роза вернется. Я привезу ее в Фернриг, и ты снова встретишься с ней.
Так что Роза улетела в Нью-Йорк, а Энтони, обалдевший от любви и счастья, вернулся в Эдинбург. «Я буду писать тебе», — пообещала она, но писем не было. Энтони отправлял ей длинные нежные послания, она не отвечала. Он начал волноваться. Слал телеграммы, но и они оставались без внимания. В конце концов он позвонил ей домой в Уэстчестер (звонок был ужасно дорогим). Розы не оказалось дома. Трубку взяла служанка, говорившая с таким сильным акцентом, что почти ничего нельзя было разобрать. Единственно, что смог понять Энтони, — Розы нет в городе, ее адрес неизвестен и когда она вернется, никто не знает.
Он был близок к отчаянию, когда пришла первая открытка. Это было изображение Большого Каньона с небрежно нацарапанным на обороте нежным посланием, из которого ничего нельзя было понять. Через неделю пришла еще одна открытка. Из нее следовало, что Роза остается в Америке на все лето. За это время Энтони получил от нее пять совершенно ничего не значащих открыток.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!