Чужая игра - Михаил Шуваев

– Не знаю, более того, совершенно не представляю, как такое вообще возможно.

– Печать у вас какая?

– Дактилоскопическая.

– Эх! И вы доверяете такой несовершенной печати важные вещдоки! – ахнул Ричи. – Очень самонадеянно с вашей стороны, капитан.

Капитан слегка обиделся:

– Никто ж не ведал, что вещи Гиллиама станут вдруг вещдоками. Я и теперь не вполне уверен, что они нам могут помочь.

– Ладно. Теперь дело меня начинает интересовать по-настоящему, – заговорил Сноу. – Вот ведь Дон Кимура, черт его подери, сразу увидел что-то такое и заставил нас полететь сюда. И не зря, ох не зря!

– Подожди, Ричи. Надо выяснить, когда снималась личная блокировка капитана на ячейке, и все! Капитан, проверьте по компьютеру!

– Я проверял. Блокировка снималась вчера.

– Вчера?

Русский молча кивнул головой.

Сноу задумался, отстукивая пальцами по столу. Потом медленно произнес:

– Непонятно, зачем выкрадывать?.. Ну… карточка – понятно. Видимо, человек не относится к высшему руководящему и инженерному составу верфи. Но коммуникатор…

– Как зачем? Значит, в электронном коммуникаторе записано что-то такое, что… что… – Блумберг замялся, будучи не в состоянии закончить фразу.

– Ну, что там могло быть? – подковырнул его Сноу.

– Это… какие-нибудь фразы, факты или намеки на то, что Бонне…

– Ерунда, – бесцеремонно перебил его Ричард. – Если некто смог изъять коммуникатор из запертой ячейки, то с таким же успехом он мог стереть опасную для него информацию и положить на место. Однако предпочел другой вариант, заведомо понимая, что мы хватимся пропажи.

– Могли бы и забыть… – тихо, себе под нос пробормотал Волков. – Вот запросто.

– Тоже верно! Но ведь не забыли же, капитан! Тут, похоже, дело в другом…

– В чем же? – Волков повернулся к кухонному комбайну. – Кофе или чай?

Через пару минут, обжигаясь горячим превосходным кофе, Сноу пояснил:

– Наш противник, если это вообще противник, демонстрирует нам пока чудеса психотренинга и мастерство медвежатника.

– Кого-кого? Медвежатника? – переспросил, не поняв, Волков.

Блумберг тоже выглядел несколько озадаченным.

– Так в давние времена называли специалистов по вскрытию сейфов, – оценивая произведенный эффект, ответил Ричард. – «История криминалистики» под редакцией Гийома Бертоле, том первый. Матчасть учить надо, коллеги!

– А ну тебя! – несколько раздраженно отмахнулся Блумберг. – Мы тут о серьезных вещах, а он…

– А я, конечно, просто так балаболю! – парировал Сноу.

Он резко повернулся к Волкову:

– Капитан, вы читали записи в коммуникаторе?

– Не то чтобы читал, а так – пробежал по диагонали… Но многие записи в нем были запаролены…

– И?..

– Ничего там особенного я не увидел… – Волков почесал затылок. – Нет, только обычные записи: сегодня проверил то, говорил с тем и так далее, видеозаписи бесед и обходов…

– Но зачем-то его украли! Могли бы просто стереть опасные записи и положить на место! Мы бы и не чухнулись! – Сноу поставил на стол пустую чашку.

– Значит, не успели! – ответил капитан, собирая чашки и засовывая их в утилизатор.

Сноу замолк на полуслове, потом поднял палец вверх и медленно проговорил:

– Вот оно! Совершенно верно, капитан. Они или он – не знаю – скорее всего, так и планировали. Но вы полезли в ячейку как раз тогда, когда книжка была изъята. А теперь все – класть ее назад смысла нет. Судя по всему, тут у противника вышла осечка… Капитан, а готовы ли вы пройти мнемосканирование? – совершенно неожиданно закончил Ричард.

Крышка утилизатора, отпущенная Волковым, с громким чмоканьем захлопнулась. Капитан медленно повернулся и посмотрел в глаза Ричарду:

– Мнемосканирование?

– Да, первый уровень. Теперь это совершенно неопасно и просто поможет вспомнить, то, что вы видели в книжке.

Капитан несколько секунд молчал, потом заговорил:

– Хорошо, я согласен, но здесь на Тетраэдре нет мнемосканера, только на Архипелаге в офисе КОНОКОМа. Сейчас свяжусь с майором Санчесом… – Волков достал МИППС.

– Нет, подождите, – придержал его руку Ричард. – А можно обойтись без Санчеса?

Волков долго не мигая смотрел на Сноу, потом произнес:

– Я вас понял, господин Сноу. У меня есть хороший знакомый в НИИ биохимии…

Через десять минут вопрос доставки переносного мнемосканера ближайшим рейсом решился.

– Всего на сутки, Андрей! – кричал из МИППСа знакомый капитану биохимик. – Нам он самим тут позарез нужен!

– Зачем он вообще им нужен? – пробормотал Волков, отключая связь. – Чем они там занимаются?

– Это вы потом проверите, капитан, если захотите. Так, время уже позднее, поэтому предлагаю поужинать и на боковую. Завтра будет день и будет пища.

В своем номере Сноу очутился в одиннадцать сорок пять по условному времени Тетраэдра. Приняв ионно-дисперсный душ, очень слабо насыщенный водой, он лег на узкую постель и на всякий случай застегнул специальный ремень, который, в условиях слабой силы тяжести, не позволил бы ночью упасть с койки.

Сон пришел сразу и затянул его в свой тягучий темный водоворот.

– Я спрессую на орбите черную дыру! Вы все попадете за горизонт событий радиуса Шварцшильда… – разворачиваясь на вертящемся стуле в сторону Сноу, произнес Бонне.

За его спиной возвышалась, переливаясь разноцветным водопадом огней, консоль сложнейшего вычислителя. Бонне, сверля глазами агента, начал вставать с кресла. Ричард медленно попятился от него…

– …ну же, Ричи! Вставай скорей! Боже ты мой, ну разве можно так спать?! Вставай!..

Злое лицо Бонне перекосилось, и сам он весь съежился и резко взмыл вверх и в сторону. Сноу открыл глаза, и в поле зрения сфокусировался Айво:

– Наконец-то! Пошли, Волкова чуть не угрохали!

– Что-о-о? Как угрохали?! – Ричард хотел вскочить на кровати, но ремни, которые он застегнул перед сном, не пустили и бросили его опять на койку. – Дьявол! Где он?

– В медпункте!

– Черт, помоги расстегнуть эти дурацкие ремни!

– А зачем застегивал? – резонно возразил Айво, но помог раскрыть магнитные замки.

Через десять минут конокомовцы ворвались в медпункт Тетраэдра. Волков лежал на санитарной койке, бледный, до пояса покрытый простыней салатового цвета. Голова и руки утыканы присосками, а над обнаженной рельефной грудью на роботизированном подвижном кронштейне ворочался дискообразный сканер. Медестра, стоявшая рядом и следившая на компьютере за показаниями медицинских приборов, обернулась и округлила глаза: