📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаКто косит травы по ночам - Галина Артемьева

Кто косит травы по ночам - Галина Артемьева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 78
Перейти на страницу:

Предательница бабушка чуть ли не ежедневно моталась помогать престарелой родительнице ухаживать за новоявленным сокровищем. Делая это днем, когда Наденька была в школе, она надеялась, что внучка ни о чем не догадается и «волки будут сыты, и овцы целы». Это крылатое выражение она произносила столь часто и многозначительно, что у Нади как раз и не оставалось сомнений, откуда это она заявляется «ни жива ни мертва, валясь с ног от усталости», у кого это прорезались зубки и кто так замечательно чисто произносит: «Папа, дай». Интересно было бы только узнать, кто тут был «волки», а кто «овцы».

Распаляясь, копаясь в каждом невзначай брошенном слове, Надя в тот (и так достаточно противный) период ее жизни чувствовала себя брошенной, разлюбленной, никому не нужной.

Дед, конечно, вел себя достойнее, особенно Питиком не восторгался, но бывать там бывал, не скрывая и не смакуя подробности своих визитов.

Трагедия одиночества

Откуда им, надежно, основательно, безраздельно любящим полностью оставленную на их попечение внучку, было знать, какую трагедию одиночества и брошенности она переживает. Была бы она лет на пять помладше или на столько же старше – все прошло бы не так болезненно и остро.

А тут такое время. Раздражение само собой возникало. Слезы сами собой лились. Без причины. Просто так. Низ живота все время ныл. Тревога какая-то терзала. Легко теперь ставить диагноз: это все гормональное, пубертация, половое созревание, так сказать, признаки надвигающихся месячных, про которые, между прочим, бабушке стоило бы и рассказать заранее, предупредить, что ли. Только та этого, что называется, «не проходила»: опыт выращивания сына подобных бесед не требовал, а про то, как было у нее самой, забыла давно, наверное.

Мало ли что там подружки шепчутся: «А как у тебя, началось?» Это понятно – что-то такое должно быть, полустыдное, полустрашное. Именно это сделает тебя взрослой. Но как оно настанет, как заявит о себе? Надин «торжественный момент» ознаменовался чувством позора и брезгливости, поскольку не была она к нему подготовлена совершенно.

Все то, что казалось бабуле ерундовыми мелочами, било по Надиным нервам со страшной силой, каждый раз, как железом по стеклу, так, что скулы сводило.

Конечно, уставшая от внучкиного испортившегося характера, бабушка находила большую радость в общении с маленьким ласковым Питиком, с его невинными творожными какашками, беззубыми улыбками, агуканьем и первыми белокурыми локонами. И, разумеется, именно это спокойно пережить Надя и не смогла.

Общения с братом не было. Никакого. Никогда. Она вообще легко до поры до времени отказывалась от родственных связей. Об этом, сами того не ведая, позаботились дорогие родители, с такой легкостью оставившие ее, как какую-то ненужную вещицу.

Очевидно, дед решил, что для всех будет лучше не сталкивать их вместе. Когда она жила на даче, Питика не привозили. Он поселялся там, едва Надю увозили к матери. Так вроде бы было спокойнее, но ревность не притуплялась, вспыхивая с новой силой, если случалось ей увидеть на веранде забытую с прошлого лета Петину игрушку или раскаляканную детской рукой яркую книжицу.

А может, они бы и подружились, хватило бы только у взрослых терпения и деликатности по отношению к подросшей девочке, понимания ненасытности ее любви. Но вздыхать с видом невинной жертвы о тяжести характера Нади было, ясное дело, легче.

Ссора

Потом произошла болезненная и оскорбительная ссора с отцом.

Ей было что-то около девятнадцати, а Пете, стало быть, пять. Вернувшись домой со своих вечерних институтских занятий, усталая и до тошноты голодная, она застала дома нежданных гостей: отца, Энэм и Питика. От усталости она даже не заревновала и не взволновалась. Зато маленький глупый Питик, увидев незнакомку, замахнулся на нее зажатым в кулачке автомобильчиком и явственно произнес: «Я тебя убью!»

– Какой добрый мальчик, – тускло прокомментировала Надя, которой только хотелось есть и спать…

– Не в пример кое-кому, – тут же отреагировала, ни к кому не обращаясь, Энэм.

Отец был чуть-чуть навеселе. Он торжественно вынул коробочку с подарком к Надиному дню рождения – мужскими часами «Ракета». Наверняка Энэм выбирала. А отец восхищался добротой и вкусом своей жены. Надя вежливо поблагодарила. Пусть будет по-хорошему. Она уже подросла и не была так легковоспламеняема, как в четырнадцать лет.

И тут бабушке пришла в голову блестящая идея: а почему бы отцу и не повоспитывать свою дочь, не сказать ей свое веское мужское слово?

– Ты бы сказал ей, Толечка, чтобы приходила домой пораньше, я глаз не могу сомкнуть, когда ее нет. Заявляется каждый раз в двенадцать, ну разве можно такое!

Ничего себе! Во-первых, не в двенадцать, а в одиннадцать – маленькая разница, во-вторых, она же на вечернем учится, и это всем известно, кажется.

– Ты смотри, дочка, веди себя достойно, будешь шляться с кем попало, ни один порядочный человек на тебя не взглянет, – начал отец нести пошлую околесицу с противными интонациями подвыпившего демагога.

– Ты за меня не беспокойся, папочка, – нежно пролепетала, на манер девочки-малышки, Надя. – Кому надо – взглянут. Взглянул же ты на Наталью Михайловну.

Отец бы, конечно, даже не заметил намека, но мачеха взорвалась:

– Она же ведет себя как законченная шлюха, Анатолий! Неужели ты допустишь, чтобы с твоей женой так разговаривали!

Надя повернулась было, чтоб возразить, что говорила она с отцом и шлюхой никого не обзывала в отличие от некоторых, но ощутила вдруг сильный удар в затылок. Она хотела глянуть, откуда свалилась на ее голову эта тяжесть, и в этот момент отцовская рука со всего размаху врезалась ей в лицо. Тут же маленький Питик вмазал ей по коленке неслабой детской ручкой с зажатым в ней автомобильчиком.

Дальше в ушах ее зазвучал многоголосый речитатив, но, что самое удивительное, она прекрасно запомнила слова каждого из участников этого дикого представления:

– Я тебя убью, – посулил братик Питик.

– Надо научить эту шваль, как с отцом разговаривать, – побуждала добрая Питикина матерь.

– Дрянь, дрянь, дрянь, – упивался свободой бранного слова отец.

– Ой, да что ж это, да как это? – причитала бабушка.

– Немедленно прекратить! – отдавал распоряжение дед.

Впервые в жизни ударенная, да еще кем! – собственным отцом – оскорбленная донельзя, вырвалась Надя из этой сумасшедшей кутерьмы.

Покинуть театр военных действий ей удалось благодаря внезапно возникшему мстительному желанию немедленно стать той самой шлюхой, назло всем этим «добрым родственничкам». Пусть тогда попоют, когда узнают, что наделали.

Она мчалась со страшной скоростью по направлению к Калининскому проспекту, на котором, как ей думалось, возможность превратиться в законченную шлюху может осуществиться проще всего. И действительно: вот она, возможность – из ресторана «Валдай» вышли пьяненькие мужички и преградили дорогу бегущей Надежде, предлагая продолжить веселье вместе.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 78
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?