Ископаемые - Вероника Коссантели

– Это ведь настоящий кролик, правда?

Когда миссис Ло кивнула, я вспомнил каменную кошку, которую Ло принес через окно в ванной.

– И кошка…

– Одиннадцать кошек. Пять собак. Восемь кроликов. – Ло перечислял их по пальцам. – Безумное количество голубей. Лисица, барсук, три белки и вьетнамская вислобрюхая свинья. На данный момент.

– Они не мертвые, – заверила меня миссис Линд. – Просто окаменевшие. Мы вернем их в прежнее состояние. Вот для чего нужна мазь. Это рецепт моей бабушки. Хотя до сих пор у меня не было необходимости его применить. – Она скомкала бусы, и в ее глазах вспыхнула тревога. – Мортифер сделал это не нарочно, ты же понимаешь, он не хотел. Он не может себя изменить, но людям этого никогда не понять. Мне страшно даже подумать о том, что они сделают, если его поймают. История со святым Георгием и драконом повторится.

Когда обе головы поросенка по имени Пин Фэн выпили достаточно молока, миссис Линд положила его в постельку в картонную коробку.

– Нас ждет много работы, – Ло поднял ведро и посмотрел на меня. – Ты когда-нибудь доил тура?

Я привык добывать молоко из холодильника, а не из животного. В особенности, если это животное, о котором я никогда не слышал. Я покачал головой.

– В таком случае, – сказал Ло, – тебе лучше начать с миссис Вторник. Миссис Среда пинается.

* * *

Миссис Вторник и миссис Среда оказались гигантскими коровами, которые жили на пастбище сами по себе, вдали от стада. У них были шубки шоколадного оттенка, носы молочного цвета и длинные, как копья, рога, и вблизи они выглядели еще более огромными. Коровы были гораздо выше меня.

Ло велел мне наблюдать за тем, как он доит миссис Среду, которая пританцовывала, притоптывала копытами и вскидывала голову, а затем сказал, что наступила моя очередь. Он погладил миссис Вторник по носу и угостил ее мятными леденцами, продолжая давать мне указания.

– Будь вежлив, – сказал он, – и тогда она не станет мешать.

У меня не очень получалось. Поначалу молоко вообще не выходило, потом стало вылетать во все стороны, намочив траву и мои кроссовки.

– Ты научишься, – сказал Ло. – Надеюсь.

По пути в дом мы услышали телевизор в конюшне.

– «…полейте шоколадной глазурью и украсьте сахарной пудрой…»

– Гриссель любит кулинарные передачи, – сказал Ло. – Особенно если дело касается тортов. Ни за что не догадаешься, что она была людоедом. Сейчас Гриссель предпочитает булочки.

Я решил, что знаю, кто такая Гриссель. Какое животное поджигает предметы и ест людей? Вспомнилось лишь одно.

– Значит, теперь она людей точно не ест? – вместо этого спросил я. Мне хотелось убедиться в этом прежде, чем я с ней встречусь.

Ло пожал плечами:

– Много лет уже не ест. Мы полагаем, что ей попался плохой человек. Его вкус оттолкнул Гриссель. А еще она старая: в течение жизни потеряла несколько зубов. Она свиную отбивную осилить не может, не говоря уже о человеческих костях. Но это не значит, что она неопасная. Это не так, особенно с людьми, которых она не знает. Не стоит врываться к ней в дом. Я вас познакомлю, но не сейчас. Она вылупилась в очень глубокой пещере и не знает дневного света. Я вывожу ее по ночам – расправить крылья.

Далее следовал целый ряд конюшен, двери одной из них были широко распахнуты. На полу плотным слоем лежал песок, а все стены были увешаны зеркалами.

– Это сарай Мортифера. Мы подготовили место на случай, если он вернется, – сказал Ло.

Я вспомнил игру Джоша «Плевака-лизун». Зеркало – это оружие, которым можно убить василиска.

– Собственное отражение не превращает василисков в камень?

Ло покачал головой.

– Ты говоришь о горгонах. Люди вечно их путают. Хотя это правда: василиски не очень любят свои отражения. Будь их воля, они бы на себя не смотрели. Зеркала здесь для того, чтобы тебя не застигли врасплох. Они развешаны под углом, так что ты можешь видеть каждый закоулок конюшни, где бы ни стоял. Как сказала миссис Линд, Мортифер не хочет причинять никому вреда – если только он не голоден, – но нужно быть осторожным. Посмотри, что случилось с Недотепой.

– А что с ним случилось? – поинтересовался я.

– Он забрал у Мортифера ужин, забыл проверить зеркала, оказался нос к носу с василиском и превратился в камень, разумеется, – ответил Ло.

* * *

Уходить мне не хотелось, но было уже поздно. Миссис Линд достала из синего потрескавшегося заварного чайника деньги и протянула мне. Я и забыл о том, что должен получать зарплату. Деньги не казались чем-то важным по сравнению с василисками, драконами и двухголовыми поросятами.

– Возвращайся скорее, – сказала она. – Неважно когда. Мы всегда тебе рады.

– Но это неточно, – хмыкнул Ло.

В конце дороги, когда я сворачивал на аллею, меня едва не сбил с ног велосипед.

Мой велосипед. На котором сидела Пруденс.

– Ты! – воскликнул я. Велосипед резко отклонился в сторону и, раскачиваясь, остановился. – Ты воришка!

Она как будто не сразу поняла, что я имел в виду. Затем ее лицо стало краснее, чем волосы.

– Это твой велосипед? Я не собиралась его красть – не в прямом смысле слова. Я взяла его, потому что опаздывала домой. Когда я опаздываю, у меня всегда неприятности. Я только одолжила его. То есть… я собиралась его вернуть.

– Да неужели? Когда?

– Сегодня. Я отвезла велосипед обратно в Магазин Сладостей, где и нашла. Но потом увидела объявление: «Требуется помощник. Должен оказаться Подходящим Человеком». Я подумала, что на велосипеде доберусь сюда быстрее. Не хотела опаздывать.

– Ты опоздала, – сообщил я. – Сильно опоздала. И ты Неподходящий Человек. Подходящий Человек – это я. Я поймал раннее млекопитающее, и миссис Линд дала мне работу.

По лицу Пруденс было видно, что она напряженно думает, но в ответ девочка сказала лишь:

– Оу, ну ладно. Тогда я поеду…

– Не на моем велосипеде, это точно, – я схватился за руль. – Мне пришлось идти пешком всю дорогу домой, когда ты его стащила. Теперь твоя очередь.

Пруденс покорно слезла с сиденья.

– В лесу есть короткий путь, – сказал я. – Увидимся в школе.

Если только василиск не увидит ее первой и не превратит в камень. Сочувствия она от меня не дождется. Так ей и надо.

Было безумно приятно снова сесть на свой велосипед. Прежде чем свернуть за угол, я оглянулся. Пруденс ушла недалеко. Она перегнулась через живую изгородь и смотрела на лошадь. Всем известно, что девчонки обожают пони, а я даже не разглядел ее как следует. Именно поэтому Пруденс увидела единорога, а я – нет.