Будда, мозг и нейрофизиология счастья. Как изменить жизнь к лучшему. Практическое руководство - Йонге Мингьюр Ринпоче

Миллиарды нейронов в человеческом мозге сгруппированы по функциям в три разных слоя, каждый из которых развивался на протяжении сотен тысяч лет в процессе эволюции видов, осваивавших всё более сложные механизмы выживания. Самый первый и старый из этих слоев, именуемый стволом мозга, представляет собой группу клеток в форме луковицы, тянущихся прямо от верхнего окончания спинного мозга. Этот слой обычно называют рептильным мозгом, благодаря его сходству с мозгом многих видов рептилий. Основная задача рептильного мозга — регулирование таких основных непроизвольных функций, как дыхание, обмен веществ, сердцебиение и кровообращение. Кроме того, он управляет тем, что часто называют реакцией «бей или удирай», или реакцией «испуга», то есть автоматическую реакцию, заставляющую нас интерпретировать любую неожиданную встречу или событие, — например, громкий звук, незнакомый запах, что-то ползущее по вашей руке или нечто свернувшееся в тёмном углу — как возможную опасность. В результате без сознательных усилий по телу начинает распространяться адреналин, сердце бьётся быстрее и мышцы напрягаются. Если опасность кажется непреодолимой, то мы спасаемся бегством; если мы думаем, что сможем с ней справиться, то вступаем в борьбу. Легко понять, что такого рода автоматическая реакция значительно повышает наши шансы на выживание.

Рептилии, как правило, в большей степени склонны к борьбе, чем к сотрудничеству, и не обладают врождённой способностью выращивать потомство. Отложив яйца, самка рептилии обычно покидает гнездо. Когда детёныши вылупляются из яиц, они уже обладают инстинктами и способностями взрослых, но их тела ещё уязвимы и неуклюжи, а им нужно себя защищать. Многие из них не могут пережить первые несколько часов жизни. Когда они пытаются добраться до безопасной и более естественной для них среды обитания — будь то в море или в лесу, — их убивают и поедают другие животные, зачастую того же вида. На самом деле только что вылупившиеся рептилии нередко становятся добычей собственных родителей, которые не узнают в них своё потомство.

В ходе эволюции новых видов животных — птиц и млеко -питающих — происходило поразительное развитие структуры мозга. В отличие от своих дальних родственников — рептилий — новорождённые детёныши этих видов недостаточно развиты, чтобы заботиться о себе, и в той или иной степени нуждаются в родительской опеке. Для удовлетворения этой потребности — и для обеспечения выживания этих новых видов — постепенно сформировался второй слой мозга. Этот слой, именуемый лимбической системой, окружает ствол мозга подобно шлему и включает в себя ряд «запрограммированных» нейронных связей, стимулирующих побуждение воспитывать потомство, то есть обеспечивать его едой и защитой, а также обучать посредством игр и других упражнений важнейшим навыкам выживания.

Кроме того, эти более сложные нейронные связи наделяли новые виды способностью генерировать более широкий спектр эмоций, чем просто «бить или удирать». Например, млекопитающие могут различать не только звуки, издаваемые их собственными детёнышами, но и типы этих звуков — например звуки страдания, удовольствия, голода и т. д. Вдобавок лимбическая система даёт более широкие и тонкие возможности «читать» намерения других животных по их позам, манере движения, мимике и даже по еле уловимым запахам феромонов. Благодаря тому, что млекопитающие и птицы способны интерпретировать разнообразные виды сигналов, они могут более гибко приспосабливаться к изменяющимся условиям внешней среды, что закладывает основу для обучения и памяти.

Лимбическая система обладает некоторыми замечательными структурами и способностями, которые мы изучим более подробно, когда будем рассматривать роль эмоций.

Однако две структуры следует упомянуть особо. Первая их них — гиппокамп, который находится в височной доле мозга, то есть прямо за виском. (На самом деле у людей имеются два гиппокампа, по одному в каждом полушарии.) Гиппокамп играет важнейшую роль в формировании новой памяти о непосредственно переживаемых событиях, обеспечивая пространственный, интеллектуальный и — по крайней мере, у людей — словесный контекст, который наполняет смыслом наши эмоциональные реакции. Людям, у которых была повреждена эта часть мозга, трудно запоминать новые события — они могут помнить всё, что было до повреждения гиппокампа, но после травмы мгновенно забывают всё, что с ними происходит, и всех, с кем они встречаются. Кроме того, гиппокамп — это одна из первых зон мозга, которые поражает болезнь Альцгеймера, а также острые психические заболевания — шизофрения, клиническая депрессия и биполярное расстройство.

Другая важная часть лимбической системы — это миндалина, нейронная структура в форме миндального ореха, расположенная на дне лимбической области, прямо над стволом мозга. Как и в случае с гиппокампом, в мозге человека имеются два таких маленьких органа — один в правом полушарии, а другой — в левом. Миндалина играет важнейшую роль в способности чувствовать эмоции и создавать эмоциональные воспоминания. Исследования показали, что повреждение или удаление миндалины приводит к потере почти всех эмоциональных реакций, включая самые элементарные импульсы страха и сопереживания, а также к неспособности создавать или осознавать общественные отношения [[7].

Пытаясь определить практическую науку счастья, мы должны уделять пристальное внимание деятельности миндалины и гиппокампа. Миндалина связана с автономной нервной системой — зоной ствола мозга, автоматически регулирующей реакции мышц, сердца и желез, и с гипоталамусом — нейронной структурой в основании лимбической области, которая управляет выделением в кровоток адреналина и других гормонов [[8]. Поэтому миндалина создаёт чрезвычайно мощные эмоциональные воспоминания, связанные с важными биологическими и биохимическими реакциями.

Когда происходит событие, вызывающее сильную биологическую реакцию — например выброс в кровь большого количества адреналина или других гормонов, гиппокамп посылает сигнал в ствол мозга, где он сохраняется как образец. В результате многие люди способны точно вспомнить, где они были и что происходило вокруг них, когда они, например, услышали об убийстве президента или катастрофе космического корабля либо увидели эти события собственными глазами. Точно такие же образцы могут сохраняться и в результате более личных переживаний с сильным положительным или отрицательным эмоциональным зарядом.

Поскольку такие воспоминания и связанные с ними образцы очень сильны, они могут легко вызываться последующими событиями, которые обладают некоторым — порой очень незначительным — сходством с первоначальным воспоминанием. Очевидно, что этот тип сильных реакций памяти даёт значительные преимущества для выживания в обстоятельствах, угрожающих жизни. Он позволяет узнавать пищу, от которой нам когда-то стало плохо, и избегать её, или избегать встреч с особо агрессивными животными либо представителями нашего собственного вида. Но он также может затмевать или искажать восприятие вполне обычного, нейтрального опыта. Например, дети, которых часто унижали и критиковали родители или другие взрослые, могут в своей взрослой жизни переживать неоправданно сильные чувства страха и обиды или другие неприятные эмоции, имея дело с людьми, обладающими авторитетом и/или властью. Такие типы искажённых реакций часто бывают результатом слабых ассоциаций, используемых миндалиной для вызывания отклика из памяти. Один значимый элемент в нынешней ситуации, сходный с элементом прошлого опыта, может стимулировать целый ряд мыслей, эмоций, гормональных и мышечных реакций, сохранившихся от первоначального переживания.