Нам нельзя - Ольга Джокер

баня и катание на снегоходах. Точка.

Он умело сглаживает неловкий момент между нами и вспоминает забавный случай, который произошёл с ним в Сочи в прошлом году, когда они с друзьями поехали кататься на лыжах в горы.

— Ну ты чего, Ник? — подходит ко мне ближе Рома.

— У меня были планы, — твержу словно мантру.

— Обещаю, нам будет весело.

Рома расслабленно кладёт руку на мою талию и прижимает к себе. Совсем как раньше, когда мы были парой. Сил, чтобы отодвинуться и убрать его руку со своей поясницы, у меня нет, поэтому я стою, опустив глаза в пол, и думаю о том, в какой момент в свои двадцать лет я перестала иметь право на выбор?

Мы познакомились с Ромой три месяца назад на дне рождения сокурсника. Кирилл отмечал праздник в ночном клубе, где собрал толпу гостей, среди которых был и Ромка. После шумного вечера он вызвался отвезти меня домой, а я согласилась, потому что Роман был не похож на маньяка и обворожительно мне улыбался. Он стал звать меня на свидания, забирал после занятий, дарил цветы и говорил комплименты. Мои первые серьёзные отношения набирали обороты. И я по-настоящему верила, что это навсегда... Я всё чаще пропадала из дому, не всегда успевала выполнять задания из универа. Что-что, а учёба в вузе давалась мне с огромным трудом. Отец злился и ругал меня, но после того, как Ромка познакомился с ним и поручился, что я буду в целости и сохранности, оттаял и одобрил наш союз.

— … подошёл попрощаться, — я слышу знакомый голос с хрипотцой и тут же вздрагиваю, выныривая из воспоминаний прошлого.

Я поднимаю взгляд и смотрю в пленяющие синие глаза Глеба. Он расслаблен и спокоен, но радужка словно потемнела. Теперь это не тихое безмятежное море, а бушующая стихия.

Он бегло осматривает меня с головы и до ног и чуть дольше задерживается взглядом на моей талии, где покоится рука Романа. Я до боли закусываю нижнюю губу и хочу в этот момент раствориться, исчезнуть, только бы не испытывать всего того, что происходит у меня в душе. Что он подумал обо мне? Что я играю на два фронта? Зажимаюсь со своим парнем, но в то же время хочу его, взрослого и запретного мужчину?

— Так рано? – удивлённо спрашивает у Воронцова отец. – Слушай, может встретимся на следующей неделе? Я позвоню Михе и Артуру.

Я пытаюсь отодвинуться от Ромки, но тот крепко удерживает меня, словно стараясь показать родителям и окружающим, что между нами всё хорошо и мы по-прежнему пара.

— Обязательно, — кивает Воронцов. — Рад был повидаться, Лёх. Хорошего вечера.

Глеб удаляется прочь, а я стою ещё несколько секунд словно прибитая. Мне нужно к нему. Догнать, сказать, что всё не так, как он подумал. Предупредить, что завтра я задержусь или… приеду в другой день, потому что за меня уже всё решили. Пусть только дождётся меня.

— Я на минуту, — шепчу Ромке и, цокая каблуками, удаляюсь в сторону выхода.

Глеб не мог далеко уйти. Он где-то в холле, забирает свою верхнюю одежду из гардеробной или вызывает такси... Пробираясь сквозь толпу гостей, я ощущаю, как кто-то сильно хватает меня за запястье.

— А ты далеко, Никуль? — спрашивает подвыпившая двоюродная тётка. — Будь так добра, сделай мне пару профессиональных фоточек.

Я не успеваю ничего ответить, как она всучивает мне фотоаппарат и встаёт в выгодную, по её мнению, позу.

Глава 9

— Лёш, ты можешь не кричать? — спрашивает мама, растирая пальцами виски.

— Я бы не кричал, если бы ты сразу вспомнила, что забыла выключить утюг!

— В следующий раз сам будешь гладить свою футболку.

Я откидываюсь на сиденье и беру в руки телефон. Мне пишет Яна. Она интересуется, как настроение, и предлагает придумать причину посерьёзнее, чтобы отказаться от поездки на дачу. Я уже думала. Правда. Всю голову сломала, но родителей сложно переубедить, особенно если они объединяются. Я решила, что проведу с ними время до вечера, потому что Глеба всё равно пока не будет дома.

По дороге на дачу родители заезжают в супермаркет, где покупают столько продуктов, словно мы собираемся туда не на день, а на неделю как минимум. От этой мысли меня передёргивает. Я всю ночь не спала и наконец пришла к единственно верному решению. Я поговорю с Ромой наедине и спокойно объясню ему, что не получится у нас. Если я уже сомневаюсь в нём и думаю о другом, то что будет дальше, после брака? Мне кажется, что из нас получились бы хорошие друзья, но никак не пара.

Половину дороги я молча слушаю музыку, а другую половину — скандалы родителей. Мать ревностно вспоминает, как вчера отец танцевал с некой Катей. Он оправдывается, но сгладить конфликт это не помогает. Скандал развивается, родители припоминают друг другу мелкие грешки, о которых я не хочу слышать, но почему-то слушаю. Когда я была маленькой, то часто затыкала уши. Сейчас будто фоном... Пропускаю мимо себя. Частые ссоры не означают, что родители друг друга не любят. Вовсе нет. Они часто смотрят друг на друга с блеском в глазах и могут разговаривать спокойно, просто мама однажды сказала, что у них двоих взрывных темпераменты.

Дача Захаровых находится за пятьдесят километров от города. На улице минус двадцать пять, автомобиль почему-то дважды глохнет по дороге, и каждый раз нас с мамой окутывает сильная паника. Застрять в лесу в такой мороз чревато серьёзными последствиями. Я несколько раз пытаюсь намекнуть, что это плохой знак и лучше бы нам свернуть домой, но отец сверлит меня таким взглядом, что я тут же умолкаю и забиваюсь на заднем сиденье, не желая ни с кем разговаривать.

— О, Дин, приехали! — выкрикивает Виктор Сергеевич, открывая ворота.

На улицу тут же выходит Ромка и забирает тяжёлые пакеты с продуктами. Мне лишь коротко кивает и улыбается в знак приветствия.

Дом у Захаровых большой и красивый: двухэтажный, деревянный, с настоящим камином в гостиной, бассейном на цокольном этаже и прилегающей баней. Я здесь впервые, поэтому с интересом осматриваюсь. Диана Владимировна всё-всё показывает. И даже комнаты, которые выделили нам для ночёвки.

— Ты же говорила, что вечером мы вернёмся! — дёргаю я маму за рукав, когда мы возвращаемся на первый этаж.

— Ничего подобного я не говорила! Ник, ну ты