Британия - Саймон Скэрроу
Шрифт:
Интервал:
– Я не его сторонник.
– Ты можешь так считать, но это не меняет того, что о тебе думает Паллас. Для него вы с Макроном всего лишь мелкие сошки, и он не станет тратить время и разбираться, что правильно, а что нет. Ваши имена появятся в его списке, и через некоторое время в Британию будет отправлен приказ о вашем аресте и последующей казни. На этом все закончится. Впрочем, не совсем. У тебя есть жена, насколько мне известно. Если тебя объявят предателем, твое имение будет конфисковано, и жена останется ни с чем. Подумай о том, какая судьба ее ждет.
Он подождал немного, чтобы его слова дошли до Катона, а потом продолжал, уже спокойнее:
– Однако, если вы перейдете в мой лагерь, я за вас поручусь. И позабочусь, чтобы Паллас узнал, что вы больше не служите Нарциссу и вас можно считать моими верными сторонниками, а следовательно, сторонниками Палласа и Нерона. Разумеется, ваша позиция станет сильнее, если вы сделаете еще один шаг…
Катон понял, что Квинтат имел в виду.
– И сделаем вид, что продолжаем служить и поддерживать Нарцисса, чем поможем вам с Палласом его уничтожить?
– А почему нет? Ты же сам сказал, что он вероломный змей. Он множество раз подвергал ваши жизни опасности, и вы ему ничего не должны.
– Вам с Палласом я тоже ничего не должен, господин легат.
Квинтат рассмеялся:
– Это ты сейчас так говоришь. Через год или два все может измениться, и тогда ты будешь благодарен мне за покровительство. Речь не только о тебе и Макроне, но и о твоей семье.
Катон почувствовал, как внутри у него все сжалось от страха.
– Вы угрожаете моей семье, господин легат?
– Как раз наоборот, предлагаю их защитить. К сожалению, те, кого мы любим и ради кого готовы идти на жертвы, становятся нашей ахиллесовой пятой. Если хочешь контролировать человека, ты должен контролировать его страхи. Мне не нравится это говорить, но я уже сказал ранее, что всего лишь хочу, чтобы ты увидел истинное положение вещей. И только тебе решать, как ты поступишь.
– У меня нет выбора, – тихо проговорил Катон, изо всех сил стараясь сдержать гнев. – Ведь так?
Квинтат покачал головой:
– Боюсь, что так. Если это тебя утешит, моя семья тоже находится под пристальным вниманием Палласа. Однажды он пришел ко мне, как сейчас я к тебе, и сделал такое же предложение. И произнес такую же угрозу. С тех пор я вынужден выполнять его приказы. Это было десять лет назад, когда он еще полз вверх по скользкому шесту.
– Но вы не стали выполнять его приказ, когда он потребовал нашего уничтожения.
– Ты так думаешь? Я отправил вас в Брукциум, уверенный, что там вас ждет верная смерть. Однако, несмотря ни на что, вы одержали победу. И я вами восхищен. Будет очень жаль, если придется вас убить. Послушай, Катон, ты же понимаешь, какая сложилась ситуация. И видишь, что у тебя нет альтернативы. По крайней мере, безболезненной.
– Да, – не стал спорить префект.
– Я понимаю твое отчаяние, но со временем ты с ним справишься. Об этом позаботится отсутствие выбора. В конце концов, разве другому нас учит жизнь?
Он ждал ответа, но Катон испытывал такую горечь и такой гнев, что не мог произнести ни слова. Он пытался придумать способы опровергнуть приведенные Квинтатом доводы, отчаянно хотел сохранить принципы и бросить вызов воле тех, кто считает, что имеет право решать судьбы других людей. Он страстно желал жить в мире, где справедливость, честь и подвиги ценятся выше коварства, корыстолюбия и амбиций.
Однако перед ним сидел человек, доказавший в очередной раз, что это всего лишь пустые мечты. Несмотря на все, чего он добился, на сражения, в которых участвовал и побеждал, несмотря на продвижения по службе, его жизнь зависела от капризов таких людей, как Нарцисс и Паллас. И они даже не были настоящими римлянами – всего лишь вольноотпущенниками, научившимися играть на страстях своих бывших хозяев, как на дешевой флейте.
Но хуже всего было понимание того, что женитьба на Юлии сделала его уязвимым перед их кознями. И их ребенок, которому еще предстоит родиться, тоже со временем станет невольным заложником в смертельно опасных политических играх тех, кто плетет интриги так же легко, как другие дышат.
Катон вздохнул.
– Значит, ты увидел справедливость моих доводов, – с сочувствием проговорил Квинтат. – Хорошо. Никто не должен выбирать смерть без уважительной причины. Теперь я тебя покину. Тебе нужно время, чтобы подумать о том, что я тебе сказал, и принять это. Мы обсудим детали, когда ты будешь готов. Благодарю за вино.
Он встал, и Катон последовал его примеру. Неформальный разговор закончился, и легат снова стал его командиром, резким и требовательным.
– Ваша замена прибудет в форт послезавтра. Когда они будут на месте, ты без промедления поведешь свою колонну в Медиоланум. Там ты присоединишься к Четырнадцатому легиону, созданному из солдат Двадцатого и когорт ауксилиариев, выделенных для проведения кампании. Я намерен начать операцию через пять дней. Мы отправимся в горы, сожжем дотла все поселения врага, которые нам встретятся, найдем и уничтожим их армию, а также будем убивать все живое на своем пути. Затем сделаем то же самое на острове Мона. К тому времени, когда новый губернатор вступит в должность, здесь будет установлен порядок. И не останется никого, кто мог бы бросить вызов Риму. Более того, не останется других претендентов на пост Остория. Он достанется мне и тем, кто последует за мной. Ты все понял, префект Катон?
– Да, господин легат.
– В таком случае это все. Увидимся в Медиолануме.
– М-м-м, не слишком впечатляющее зрелище, – проворчал Макрон, окинув взглядом маленькую колонну солдат, входивших в форт. – Преступники, которых мне довелось повидать, выглядели не так жалко… Проклятый Восьмой иллирийский не годится даже для того, чтобы чистить отхожие места. Одним богам известно, что они станут делать, если на нас в твое отсутствие нападут враги.
Он сидел на скамейке перед штабом, прислонив костыли к стене. Близился вечер, и, хотя весь день небо было голубым, становилось холодно, и друзья кутались в теплые военные плащи. Катон стоял на улице, шедшей через весь форт, прикрыв глаза рукой, чтобы лучше разглядеть замену, присланную в гарнизон. Иллирийцы действительно являли собой жалкое зрелище. Они даже не пытались шагать в ногу, а их доспехи давно потускнели без надлежащего ухода. Некоторые были в шлемах, но у большинства они висели на боку или в походном снаряжении. Колонну возглавлял невысокий толстый офицер с красными обвисшими щеками, испещренными венами. «Он явно не прочь пропустить пару стаканчиков», – подумал Катон.
Префект находился в отвратительном настроении. Замену ждали в середине дня, чтобы солдаты гарнизона могли сразу отправиться на встречу с остальной армией, собиравшейся в Медиолануме, до которого было два дня пути. Фракийцы и легионеры под его командованием уже подготовили походное снаряжение, и небольшой обоз из нагруженных всем необходимым телег стоял за крепостным валом. На самом деле мулов запрягли сразу после полудня, чтобы без промедления покинуть форт.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!