Незабудка для волка - Татьяна Чащина

Сбежать бы, да в доме полно оборотней. Позвонить не дадут, да и не кому, спасти несчастного ветеринара, застрявшего среди волков. Никто не поможет, никто не придёт на помощь. Одно утешало, меня не изнасилуют. Вероника говорила, что волки самок насильно не берут, только когда сами отдаются. Значит, Дарий доводить будет до возбуждения, выманивать взаимность станет, но силой не посмеет.

— Сядь ко мне, — приказал альфа.

Тяжко вздохнув, я поплелась к дивану, села рядом с мужчиной. Диван был очень мягкий, я провалилась в нём, невольно скатилась ближе к Дарию. Тот сразу обнял мои плечи и накренился за поцелуем. Губы его пахли горьким кофе. Я раздражённо кинула огрызок на стол и выпучила глаза, принимая вызов. Не отдамся и всё. Пошёл к чёрту! Я не такая, я жду трамвая. И если станет гипнотизировать, буду сопротивляться до последнего.

— Не возьмёшь меня, — дерзко шипела я, готовая сопротивляться.

— Сама отдашься, — рыкнул волк.

Он давил. Это было сродни тому, если б на меня упала бетонная плита. Сдавило дыхание, сковал страх. Внутренний зверь бился в истерике, загнанный в угол чужой волей. Я недавно почувствовала внутри волчицу, а тут живодёрская морда её гонять начал.

Разозлилась!

Я скрежетала зубами, пытаясь выскочить из-под контроля. Уводила взгляд, но сильные пальцы вцепились в мой подбородок, чужой взгляд ледяных глаз светился, как солнце, ослепляя. От этого магического свечения появились перед глазами чёрные точки, размазывались, исчезали и вновь появлялись. Я порциями хватала воздух, стараясь пошевелиться, но не могла.

— Потрогай, — как горячий мёд тёк голос прямо в мне голову, и рука сама легла на брюки мужчины в районе паха. Ничего не ощутила, потому что продолжало гореть в глазах зарево, с играющими чёрными точками.

Волчица погибала внутри, прося милости, только я, как человек понимала, что происходит. Собрав всю силу воли, я закрыла глаза, и тут же смогла отдёрнуть руку от возбуждённого бугра на штанах мужчины.

Сердце колотилось в груди, колоколом билось. Дыхание было сбито, вырвался отчаянный тонкий стон. Что возбудило мужчину ещё сильнее. Дарий прикоснулся к моим губам, я зубы стиснула и фыркнула уголком рта, оголив клык. Самый настоящий клык, что приятно вытягивался в моем рту.

Хотела оттолкнуть мужика, хотела укусить, но тело не подчинялось, захваченное чужой волей. Его хозяином был Дарий.

Рука альфы скользнула под мой свитер, пальцы погладили животик, который я втянула. Выше протиснулись пальцы под резинку бюстгальтера, ухватили напряжённую грудь. Какие у него были пальцы! Грубые, шершавые, я каждой клеточкой своего тела ощущала эти прикосновения. Но мне нужно было побороть этого наглого Дария. Я зарычала, а потом крикнула. Нашла в себе силы, преодолела эту страшную тяжесть, что пришпиливала к дивану. Резко дёрнулась, отшвырнув мужскую руку.

По моему телу бежала дрожь от напряжения и возбуждения.

— Нет, — рыкнула я, закинув голову вверх и, глядя в идеальный глянцевый потолок, увидела своё отражение. Протрезвела окончательно.

Дарий хищно скалился, рассматривая меня, как волк жертву.

— Ни одна не устояла. И гипнозу моему только единицы противостоят. Ты альфа прирождённая. Быть тебе моей, — прошептал он в мои губы, и в этот момент запах его стал сильнее, привлекательнее. Лицо его казалось красивым, а глаза золотые — добрыми.

Он навис надо мной, стараясь заглянуть в глаза, но я отчаянно мотала головой. Дыхание его горячие, страстное, обжигало и кидало в дрожь. А я стала соком изливаться, порциями хватала воздух, и вдруг заныла, вспоминая, как мастурбировала в ду́ше. На него, тварь такую!

Не выдержать такого натиска! Дарий с ума сводил. Хотелось секса, в голове проносились тысячи картинок из порнографических фильмов, что втихаря смотрела. Миллионы картинок из сексуальных фантазий. И пришлось подкусывать губы и ныть, ныть от изнеможения по мужчине.

А когда Дарий просто трогал моё запястье, мышцы между ног сжались непроизвольно. Только прикоснись там, даже сквозь одежду, и оргазм. Мгновение до исступления. Никогда ничего подобного я не испытывала. Весь мой малый опыт самоудовлетворения требовал немедленно тронуть клитор.

Я закрыла глаза, в голове Максим в тренажёрном зале. Тело его мускулистое, взгляд хитрющий прямо на меня смотрит. И пахнет совсем не так, как этот мужчина.

Я поелозила бёдрами. Твёрдая ткань джинсов надавила на промежность, и меня накрыл оргазм. Я его сбила, сладко, протяжно простонав.

— Какая ты горячая, Августа Евгеньевна, просто огонь, а не девчонка, — мерзкий смешок.

— Не получишь, отойди, — огрызнулась я, тяжело дыша.

— Неужели? — не отступал волк, его горячая ладонь обожгла бедро сквозь джинсы. — Я не ошибся, ты ведь кончила, игривая Незабудка?

Я нагло рассмеялась, тогда альфа отступил.

— Сдаюсь, выиграла бой, — посмеялся мужчина. — Проси, что хочешь. Только не отпущу.

Он глотнул остывший кофе и прикурил сигарету, спокойно откинувшись на диване. Дарий был возбуждён. Его гребень на голове, после происшествия, стоял дыбом, и член в штанах не помещался, стремясь вверх.

— Никогда так не соблазняй больше, — шёпотом попросила я, понимая, что продолжи Дарий брать меня гипнозом, не смогла бы противостоять.

— Хорошо, — альфа отстранился от меня, дав спокойно вздохнуть. — Иди трусики смени, промокли насквозь, — волк сделал глубокую затяжку, выпустил дым на стеклянный столик, сизый поток ударился об стекло, и расстелился по поверхности. — Через десять минут на охоту.

Я шла за Дрием по тёмному лесу. Его глаза, как две фары, светились в темноте. И мне бы испугаться, но я прекрасно видела всё вокруг себя. С интересом подставляла к своим глазам ладонь, а на ней отражался голубой свет. Это теперь моя действительность, но она перестала пугать, наоборот, моя зверюшка внутри радовалась, и это настроение передавалось мне.

Рядом с нами стали появляться какие-то люди. Я невольно приблизилась к Дарию. Когда он остановился, уткнулась в его широкую спину. Оборотни, с горящими глазами проходили мимо, их было несколько десятков. Уходили дальше в чёрный лес, оставив нас с альфой вдвоём.

— Оборачивайся, — приказал Дарий грозным голосом.

Я ничего не ответила. Посмотрела на свои руки. Надо животное выпустить погулять, столько лет в заточении.

— Обернёшься волчицей, а потом обратно. Я рядом, проконтролирую.

Легко сказать, трудно сделать. Я расслабилась. Если мои родители чистокровные оборотни, значит, я всё должна уметь на генетическом уровне.

Внутри меня игриво и радостно ликовало вторая сущность, предчувствуя, что сейчас выпустят на свободу. Маленькое моё животное, бедная волчица, о существовании которой нерадивая хозяйка даже не подозревала.