Волк среди воров - Борис Седов

Тот так и сказал:

- Я вижу, Артем Александрович, не оченьто вы настроены на сотрудничество. Признаться, я рассчитывал на большую откровенность. Если вы мне не доверяете, то напрасно… Что ж, случай, конечно же, не простой, но безвыходными бывают только те положения, в которые люди сами себя загоняют. Я думаю, вопрос об освобождении будет решен положительно…

С тем он и ушел, помахивая портфелем с блестящими пряжками, оставив после себя в комнате аромат дорогого парфюма, раздражавший Артема больше, чем в первый день «сидки» - запах параши. Пожилой надзиратель отвел Грека в камеру, а спустя шесть часов он же, распахнув дверь, невозмутимо сказал:

- С вещами на выход! Повезло тебе…

Артем думал, что освобождать его будут Сиваков или следак, который допрашивал. Никого из них не было. Присутствовали адвокат, который успел поменять рубашку и галстук и еще сильнее облиться туалетной водой, и работник прокуратуры, больше похожий на студента младшего курса, чем на грозного следователя. Адвокат смотрел в стену, изредка косясь то на часы, то на разложенные на столе документы. Молодой следователь суетился, опускал глаза и краснел, когда путался в терминах. Разобраться в его объяснениях было не просто. Вздохнув, адвокат перехватил инициативу:

- Все подозрения, Артем Александрович, с вас сняты. Не только в убийстве, но и в хранении боеприпасов. По данному эпизоду следствие воздержалось от предъявления вам обвинений, хотя все материалы, как я полагаю, будут выделены в отдельное производство. В связи с этим, возможно, появятся дополнительные вопросы, добросовестно осветить которые, в меру возможностей, ваш гражданский долг. Да?

Следователь кивнул, залился краской и подтвердил еле слышно:

- Ага…

За спиной Грекова звякнул ключами старшина-надзиратель. То ли хотел поторопить, то ли просто неудачно переложил из руки в руку связку. Но от этого звука следак стал еще более суетлив:

- Распишитесь вот здесь и вот здесь… Эта копия - вам.

Взяв ручку, Грек посмотрел на адвоката. Защитник кивнул:

- Все правильно, можно расписываться…

Когда с бумагами было покончено, следак торопливо засунул их в прозрачную папку, сказал: «До свиданья!» и выскочил из ИВС

( Изолятор временного содержания.)

Артему пришлось подождать минут десять, пока старшина-надзиратель выполнял свою часть формальностей. В отличие от прокурорского, у него все шло как по писаному. Вместе с Артемом ждал и защитник. При этом он все чаще и чаще смотрел на часы, а лицо его раз от разу становилось мрачнее.

Наконец старшина распахнул тяжелую дверь.

- Добро пожаловать на свободу, - безразлично сказал адвокат, пропуская Артема вперед.

Бок о бок они прошли тесным, пропахшим хлоркой коридором, миновали сержанта в бронежилете и с автоматом, который был занят кроссвордом настолько, что даже не поднял головы, и оказались на улице. Там было сумрачно и накрапывал дождь.

Артема никто не встречал.

- Я хотел позвонить вашей жене, - сказал адвокат, - но потом решил не вмешиваться в семейную жизнь. Что касается нашего общего знакомого, по просьбе которого я вас защищал, то он просил передать, что занят и позвонит вам домой позже.

Адвоката ждал джип с водителем. Греков подумал, что защитник предложит подбросить до дома или до ближайшего метро, но этого не случилось. Распахнув заднюю дверь огромного американского внедорожника, адвокат бросил портфель на широченный кожаный диван и в сотый раз озабоченно посмотрел на часы:

- К сожалению, я тороплюсь, а то бы непременно подвез.

- Ничего страшного.

- У вас, наверное, с собой мало денег? Возьмите, это вам на такси.

- Спасибо, - Артем посмотрел на протянутую ему сторублевку. - Я как-нибудь доберусь. Деньги у меня есть.

- Ну, как знаете! - адвокат достал портмоне и, разгладив банкноту, убрал ее в один из кармашков, под завязку набитый тысячными купюрами. - Я вам тоже позвоню, через несколько дней. А если вам что-то понадобится, то наш общий знакомый знает, как со мной можно связаться в любой момент…

Они обменялись рукопожатием. Адвокат нырнул в джип. Машина отвалила от тротуара, газанула и унеслась к повороту. Артем двинулся следом, не очень-то представляя себе свой маршрут. Освобождение состоялось так быстро, что он теперь не мог собраться с мыслями. Все неприятности позади? Или главные только еще предстоят? Требовалось поразмыслить, и он решил до метро прогуляться пешком. Дорога должна была занять минут двадцать. Греков поднял воротник куртки и прибавил шаг.

На соседней улице взгляд Грекова зацепился за мужчину с пивной бутылкой, стоявшего у ларька при остановке трамвая. Мужчина стоял в пол-оборота и, стоило Артему подойти ближе, повернулся спиной. Однако сделал это с небольшим опозданием. Грек успел его узнать: старший опер Сиваков, собственной персоной. Неожиданная встреча? Или новые козни ментов? Приходилось слышать о том, как они хватают подозреваемого буквально сразу после того, как судья или следователь отпускают. Задерживают и кидают в камеру по новому обвинению.

Сбавив ход, Артем огляделся. Если готовится провокация, то Сиваков не один. При желании сотрудников органов всегда можно выделить из толпы. Даже наметанный глаз не обязателен. Достаточно здравого смысла и интуиции. Но, как ни присматривался Артем, никого подходящего на роль коллег Сивакова не наблюдалось. На скамейке ждали трамвая три женщины и ребенок. Два кавказца разговаривали возле машины. Ловила попутку девчонка лет восемнадцати; учитывая длину юбки, стоять ей придется недолго. Ковылял бомж с авоськой пустых бутылок. Два военных курсанта обогнали Артема, чуть не наступив ему на ногу. И все!

Сиваков стоял к нему спиной и посасывал пиво. Наверняка он видел своего подопечного и потому отвернулся. Артем достал сигарету, неторопливо размял, прикурил. Как поступить? Пройти мимо? Нет! Если подготовлена все-таки какая-то провокация, то неожиданным маневром можно спутать противнику карты. А если подставы нет, то эффект неожиданности тоже может помочь. Вдруг Сиваков ляпнет что-нибудь любопытное?

Артем направился к нему. Когда осталось три шага, Сиваков развернулся и, прищурясь, первым сказал:

- Привет!

- Ждешь меня?

- Очень ты нужен…

Закрыв один глаз, Сиваков поднял бутылку на уровень переносицы и оценил содержимое. Если не считать пены, оставалось на дватри хороших глотка. Взболтав пиво, опер допил его, вытер уголки губ указательным и средним пальцами, поставило бутылку около урны. Не успел он сделать шаг в сторону, как крутившийся рядом бомж подхватил опустевшую тару и поковылял прочь, оглядываясь через плечо, словно бы опасался, что Греков догонит и отнимет добычу.

Сиваков закурил. Сигареты у него были редкие, французские «галуаз блондс» в жесткой пачке синего цвета.

Артем вспомнил характеристику, которую дал оперативнику Лакин. Пожалуй, Макс не ошибся. Трудно судить о человеке, с которым видишься всего второй раз, но экстремальные обстоятельства способствуют быстрой постановке оценок. И оценки эти, как правило, оказываются верными. Сиваков определенно вызывал некоторую симпатию. Как там Макс говорил? Уставший профессионал?