О девочке Васюшке и её снах - Алена Бессонова

Оркестранты, затаив дыхание, с широко открытыми глазами слушали мелодию свирели, серебряной ложки и кастрюльной крышки. Каждый из них был в своём, давно забытом, счастливом детском воспоминании. Ни один бутерброд не был надкусан, ни одна чашка чая не была выпита. Даже тогда, когда музыка оборвалась, они всё ещё были там, в своём прошлом.

Из оцепенения их вывел голос дирижёра. Он вернулся, как только услышал первые звуки свирели:

– Браво, Алька! Браво, Василиса! Браво молодое дарование!

Музыканты молча встали, а скрипачи подняли вверх смычки – так они выразили своё восхищение.

– Мамочка, ты знаешь, в этом году мне приснились сны всех цветов радуги, кроме зелёного, почему? – спросила как-то Васюшка, – Я её прошу, прошу, а она никак.

– Кто она? – переспросила мама.

– Как кто? Радуга!

– Наверное, потому, что в этом году мы совсем не были в лесу, – задумчиво сказала мама, – видимо у тебя не хватает зелёных впечатлений. В следующее воскресенье обязательно поедем в лес.

Но в следующее воскресенье не получилось. Всю неделю лил дождь. Дороги развезло так, что проехать можно было только на тракторе. За окном Васюшкиной комнаты стояла серая стена дождя. Скукота!.

– Тьфу, на тебя, дождь! – в сердцах сказала девочка, – надоел, противный! Уходи! Иначе побью лопатой!

Но дождь не слушался. Он всё лил и лил. Тогда Василиса вместе с Алькой взяли в руки совковые лопаты, это те, что пошире и побольше, и начали колотить дождь. Дождь удивился и слегка притих. Из-за тучки выглянул любопытный лучик солнца, а потом и само солнышко показалось всей своей радостной полноликой мордочкой.

– Ну, вот так-то лучше! – сказали друзья и убрали лопаты в сарай.

– Где наши корзинки? – деловито осведомилась Василиса у папы.

– Зачем тебе?

– Как зачем? Завтра воскресенье?

– Да! – отозвался папа, не понимая, куда клонит Василиса.

– Воскресенье после дождя? – не унималась дочь.

– После дождя, – подтвердил папа.

– Значит, едем в лес за грибами! – радостно воскликнула Васюшка.

– Ну, уж… – начал, было, папа.

Но тут на крыльцо дома вышла мама Василисы:

– Не ну, уж, а едем за грибами, – сказала мама, тоном, не терпящим возражений.

На следующее утро семья Василисы, прихватив друга Альку, поехала в лес собирать грибы.

Набродившись по лесу, и собрав целые корзины грибов (их после дождя под каждым деревцом было видимо невидимо). Грибники выбрали тихое место, сели отдохнуть и пообедать. Пока мама выкладывала еду на белую, раскинутую прямо на траве, салфетку, Василиса слонялась между молодыми дубками в поисках короля грибов – «боровика» или как его ещё называют «белого гриба». Найти такой гриб – радость для любого грибника.

– Папа, папа! – закричала Васюшка. – Смотри, какой большой Белый гриб!

Отец обошёл гриб вокруг, внимательно его осмотрел, и, с сожалением сказал:

– Он, ребятки, большой, но очень старый, как жаль!

– Идите к столу, – позвала мама, – гриб не трогайте,

я его потом сама посмотрю.

Удобно усевшись на пеньке, и взяв в одну руку сосиску, а в другую малосольный огурец, папа блаженно вытянул ноги и вдруг предложил:

– Хотите, ребята, пока вы едите, я вам сказку об этом грибке расскажу…

– Ох, ты! – удивлённо вскинула брови мама, – последний раз папа рассказывал сказки, когда Василисе было три годика. Ну-ка, ну-ка, интересно послушать…

– Он появился на свет Белым грибом, – начал рассказывать папа. – Когда он едва-едва показался из материнской грибницы, к слову сказать, грибница, это та, из которой произрастают все грибы на свете, он уже знал, что будет Белым грибом. Его грибница – колыбелька примостилась на корнях могучего дуба. Она была прикрыта одеяльцем из дубовых, прелых листьев. Листья, как раз, и поведали молодому грибочку, о том, что на всём белом свете нет гриба вкуснее и благороднее его. Они нашептали ему, что повара только и мечтают получить его, Белого гриба и приготовить из него вкуснейшее блюдо. Они убедили его, что именно это блюдо будет самым настоящим кулинарным шедевром. Его рецепт запишут во все поварские книги мира. И слава его, Белого гриба, будет огромная и неувядаемая. Поэтому, едва показавшись на свет, малыш самодовольно заявил:

– Я царь грибов! Из меня приготовят блюдо самому Президенту!

Он вскинул коричневую шляпку, выставил вперёд толстую ножку, подбоченился и надул щеки. Его распирало от гордости и бесконечной любви к самому себе.

В такой позе, его увидела пробегающая мимо белочка.

– Ой, какой крепенький грибочек, молоденький! – засуетилась она. – Полезай ко мне в корзинку, сделаю из тебя запас на зиму, деток кормить.

– Ты ополоумела, что ли, косматая? Я Белый гриб, всем грибам гриб! Я есть, да не про твою честь! – воскликнул в изумлении гриб. – Меня сам Президент к столу ждёт!

– Давно ждёт? – удивилась белка.

– Целый день сегодня ждёт! – твёрдо сказал гриб и притопнул ножкой.

– Да-а-а? – ещё больше удивилась белка, задумчиво почёсывая лапкой за ушком. – Вот ещё сегодня подождёт, а завтра уже не будет!

– Это почему? – возмутился гриб.

– Послезавтра, ты будешь уже старый, невкусный! Может, передумаешь, пойдёшь ко мне в запасы? Деток моих зимой накормишь, детки мои расскажут своим деткам, какой ты был вкуснейший, а те детки своим деткам и слава о тебе будет огромная и неувядаемая. Пойдём!

– Фу, какая ты противная, нечёсаная! К тому же глухая! Меня Президент ждёт, а не твои чумазые детки! Ты в зеркало себя видела? Посмотри! – гриб так разволновался и разозлился, что не заметил, как слегка подрос.

– А ты себя в зеркало видел? – не унималась белка. – На, погляди!

Белка вынула из корзинки маленькое зеркальце. Гриб с удовольствием стал себя разглядывать:

– Ах, какой я ладный, шляпка коричневая на солнышке блестит. Надо её украсить капелькой росы, – гриб подхватил с травинки капельку и положил её себе на шляпку. – Вот теперь, хорошо! Какой я свеженький, ножки чистенькие, беленькие, замечательный грибок! Иди, иди отсюда белка! Зеркальце я тебе не отдам. Самому нужно. На кого здесь любоваться, кроме меня? Тебе оно, вообще, не к чему.

– Как знаешь! – обиделась белка. – Смотри не прогадай! Может так получиться, что никому не нужен будешь!

Сказала и ушла. Гриб целый день любовался собой, ночью спал плохо, всё никак не мог дождаться утра. Очень хотелось на себя любимого наглядеться. Утром посмотрел в зеркало и удивился. Или оно сильно уменьшилось в размерах (гриб перестал в нём умещаться) или он подрос и растолстел. В конце недели он так разозлился на зеркало, что бросил его далеко в кусты: