Академия без права на жизнь - Ольга Александровна Валентеева

никто не попрощался. А вот идти обратно в комнату не хотелось.

— Я выйду на воздух, — шепнула она Эрвину, словно ее громкий голос мог кого-то оскорбить.

— Я с вами, — угрюмо ответил он, и они вдвоем покинули здание общежития, в котором теперь горели многочисленные окна, а парк укутывал серый сумрак.

Новые преподаватели отошли шагов на двадцать и присели на скамейку. Только тогда Марго продолжила беседу:

— Вам не кажется все странным? Такая дисциплина студентам не свойственна. Я работала в школе, и заставить детей даже не пытаться заговорить друг с другом, как-то подурачиться невозможно.

— Бейлстоун не то место, от которого можно ожидать привычного порядка, — ответил Эрвин. — Думаю, скоро мы во всем разберемся. Но вы правы, здесь… непривычно.

— И все же, Эрвин, что привело вас в Бейлстоун? — спросила Марго.

— Это не то, о чем стоит говорить.

Взгляд Лимбера сразу стал холодным, и продолжать расспросы расхотелось.

— Простите, — повинилась Маргарет. — Я не желала вас обидеть.

— Вы не обидели меня. — Эрвин покачал головой. — Однако есть вопросы, которые лучше не задавать. Думаю, это один из них. И можете обращаться ко мне на «ты», Марго. Я не такая большая птица, как наши будущие студенты.

— И я тоже, — улыбнулась девушка. — Какой предмет ты преподаешь? Ритуальную магию?

— По книге догадалась, да? — предположил Лимбер. — А ты наблюдательная! Именно ее. Это, если можно так выразиться, семейное наследие: в моем роду все изучали различные ритуалы, совершенствовали их. Я не исключение. А что преподаешь ты?

— Общемагические дисциплины и историю магии, — невесело ответила Марго. — На самом деле, у меня за спиной только учительские курсы. Это Элеонор, моя сестра, всегда горела желанием преподавать, старательно училась, была примерной девочкой. Но наши родители умерли, когда мы были подростками, и ей пришлось заботиться обо мне. Это было непросто, можешь поверить. Мы учились в школе полного дня, и вечерами я сбегала оттуда вместе с такими же сорванцами. Мы наводили ужас на всю округу.

Эрвин вдруг рассмеялся.

— Знаешь, Марго, мне легко представить тебя главарем эдакой банды, — проговорил он сквозь смех. — И кто бы тогда сказал, что ты станешь преподавать?

— Никто, — смутилась Маргарет. — Я сама не собиралась заниматься чем-то подобным, это все Элеонор. Она уговорила меня пойти на курсы, а мне… если честно, хотелось пойти в частные детективы.

Эрвин уже хохотал, не скрываясь, и хватался за бока. От образа угрюмого молчаливого пассажира общественного мобиля ничего не осталось.

— И что же тебя остановило, опасная женщина? — спросил он.

— Я не знала, где учат на частных детективов. — Марго гордо вздернула нос. — Ну что смешного, Эрвин? Я же серьезно!

— Прости. — Он вытер слезы смеха. — Уверен, у тебя все получилось бы. Но теперь мы в Бейлстоуне.

— Кстати, ты тоже мало похож на преподавателя, — заметила Марго.

— А на кого похож? — поинтересовался ее собеседник.

— Еще не решила, — призналась она. — Однако ты прав, мы здесь, и придется соответствовать. Я кое-как научилась ладить с детьми, а вот студенты… Еще и с титулами. Вряд ли это легко.

— В любом случае, они просто юноши и девушки, которые оказались вдали от дома, — заметил Эрвин. — Им так же страшно, как и тебе. Тем более, ты заметила? Всего десять человек в каждой группе. Здесь вряд ли есть случайные люди.

— Моя подруга в столице обмолвилась, что в Бейлстоун отправляют детей неблагонадежных аристократов.

— Не думаю, что это так, однако… Все может быть. Истина всегда где-то рядом. И вряд ли у нас получится пройти мимо нее.

Марго согласно кивнула. Это точно, вряд ли. У них будет целый год, чтобы выяснить правду. А еще где-то здесь затаился убийца Элеонор, и Маргарет была готова на все, чтобы его найти.

— Как считаешь, какие эксперименты проводятся в левом крыле? — спросила она.

— Вряд ли безопасные и вряд ли законные, — хмыкнул Эрвин. — Ты обратила внимание? Там и сейчас светятся окна, хотя занятия давно завершены. Пускают ли туда вообще студентов?

Маргарет поднялась со скамьи и окинула взглядом громаду академии. Действительно, в левой части светилось куда больше окон, чем в правой. Что же там происходит? Однако в первый же день лезть на рожон не стоило. Это могло плохо кончиться!

— Пойдем в общежитие. — Эрвин поднялся следом. — Слышишь? Уже пробило семь. Время летит быстро, а нам надо подготовиться к завтрашнему дню.

Спорить Марго не стала. Они с Эрвином попрощались на втором этаже и разошлись по своим комнатам. Девушка приняла душ, затем достала из чемодана папку с конспектами и принялась листать их, как вдруг светильник погас.

— Это еще что такое? — пробормотала Маргарет, а за окном раздалось ровно девять ударов часов. — С ума сойти! Я понимаю: не выходить из комнаты. Но почему нельзя оставить свет?

Марго со вздохом призвала светлячок. Что же, придется потратить немного магии. А уже завтра их ждало более близкое знакомство с коллегами. Откровенно говоря, после ужина, проведенного в полном молчании, знакомиться не очень-то и хотелось, но если отмалчиваться, она ничего не узнает о жизни Элеонор в стенах академии, а ей необходимо это сделать!

С этой мыслью Марго переоделась в ночную сорочку, убрала конспекты на стол и погасила магический светлячок. В полной темноте она подошла к окну. Снаружи светила луна, заливая пространство серебром. И сейчас парк больше не выглядел красивым и ухоженным. Казалось, его наполняет невидимая жизнь. Повсюду ползли странные тени, деревья качались, причем, в разные стороны. Вряд ли это ветер… А затем откуда-то послышался леденящий душу то ли крик, то ли всхлип.

— Это ночная птица, — вслух проговорила Маргарет, чтобы развеять тишину. — Всего лишь ночная птица!

Она отступила от окна, а затем, как маленькая девочка, забралась на кровать и укрылась одеялом с головой. Страшно… Это при том, что она никогда не была трусихой. Наоборот, в их компании ее считали самой смелой, и Марго не раз доказывала правдивость этого мнения.

Она лежала, дрожа, прислушиваясь к каждому шороху. За дверью послышались шаги. Кто был в коридоре? Сейчас Маргарет порадовалась, что дверь заблокирована. Она не сможет выйти, но и в комнату никто не попадет! А затем по