Командировочные расходы - Николай Бенгин

* * *

…Матово светилась плесень, мохнатым покрывалом устилавшая полуразрушенный коридор, с потолка свешивались ржавые лохмотья, а под ногами весело журчал ядовито-зеленый ручеек. Пиратов оказалось слишком много… Штимер вжимался в узкую щель между несущими балками, соображая, как унести ноги. Если б шальной заряд не задел бочку аэрозоля… Да и так положение оставалось скверным. Группа прикрытия застряла на несколько уровней выше. Впереди – только спуск в затопленный дымом зал, где среди контейнеров засели удивительно хладнокровные стрелки, а сзади, из дальнего конца коридора, уже слышалось характерное постанывание пещерных мышей. Он еще раз оглянулся, если мышек две-три, можно попробовать проскочить, главное, не дать им подобраться на расстояние плевка. Если свора, шансов – ноль. Вот мелькнула и плюхнулась в лужу белесая толстая сарделька размером с ногу взрослого человека. Гнусное, смертельно опасное существо, неизвестно за что названное мышью. Штимер издалека видел, как оно, будто принюхиваясь, приподняло переднюю часть туловища и бодро поползло вперед. Пищеварительный сок, которым плевались мыши, почти мгновенно разъедал и органику, и большинство металлов. Вот только плевались они недалеко – метра на три от силы. Одна мышка, да на виду, не проблема…

* * *

…Есаул потряс головой, отгоняя воспоминания. Да-а… одна мышь действительно не составляла проблем, вот только она там вовсе не одна оказалась. Он тогда все-таки выкарабкался, и Философ, выходит, тоже сбежал, хоть и положил там всех своих бойцов. Штимер прислушался, разговор в каюте явно переходил в более содержательную фазу.

– Я доложу о вашем предложении руководству, – говорил Биллинг. – В любом случае мне надо знать, кого конкретно вы здесь подозреваете. Вы можете назвать имена?

От такой бестактности дипломат несколько смешался, но, потеряв изрядную долю утонченности, заговорил по-деловому.

– На борту «Лотоса» летит один мой соотечественник. С некоторых пор этот в прошлом известный спортсмен по фамилии Брскотгроссхам’цар, попал в поле зрения наших органов. Когда он выйдет на территорию вокзала, его задержат, но это почти наверняка только охрана курьера. И не факт, что он выйдет. Вот если его сейчас потеребить, курьер точно забеспокоится и может как-то проявить себя.

– А может и не проявить.

– Ну, конечно! Но это реальный шанс. Может, и сам Брскотгроссхам’цар проколется – эти «быки», как правило, не очень умны. Его каюта – четыреста один.

Штимер не успел подивиться полицейскому жаргону в устах дипломата. Звякнула стерегущая система, и дверь широко распахнулась. Рука есаула дернулась к несуществующей кобуре. Биллинг резко поднялся с кресла. В дверях стоял небольшого роста и уже пожилой атлет.

– Прошу прощения за вторжение, – пробасил он, – я хотел бы срочно переговорить с хозяином каюты.

Биллинг неторопливо шагнул навстречу.

– Слушаю вас.

– Я бы хотел переговорить с вами… – Атлет смолк и посмотрел на атташе.

Тот со словами «Значит, мы договорились?» сразу заторопился на выход, в дверях столкнулся с еще одним, стоявшим у входа типом, шарахнулся, что-то пробормотал и исчез. Тип спокойно вошел и стал позади атлета. Глаза вновь прибывшего казались абсолютно рыжими, а повадками он напоминал профессионального телохранителя.

– Мой референт, – кивнул на него атлет, – простите, я сам еще не представился. Профессор Стайн, Галактический университет.

– Инспектор Биллинг.

– Скажите, инспектор, вы находились в этой каюте восемнадцать минут назад?

– Да.

– Я состою Действительным членом Специальной Думы по надзору за соблюдением регламента открытого Б-контроля. В просторечии – Спецдумы. Так вот, по моим данным в этой каюте восемнадцать минут назад могла быть чрезвычайно высокая плотность Б-объектов. Уникальная. Скажите, вы заметили что-нибудь необычное?

Биллинг разлепил губы:

– Нет, ничего не заметил.

Референт, до того внимательно разглядывавший лазеры стерегущей системы, повернулся и уставился прямо на Штимера.

«Чепуха это, – думал есаул, нервно поскребывая то место на боку, где всегда была кобура. – Не может он меня видеть, но без пушки я просто голый».

Гость обежал глазами каюту и пожал плечами.

– Ну, что ж. Прошу прощения за беспокойство. Если заметите что-нибудь необычное, дайте мне знать, – профессор протянул визитку Биллингу и, сопровождаемый референтом, удалился.

Биллинг проследил, как захлопнулась дверь, и с размаху плюхнулся в кресло.

– Ну, как? – осведомился он у появившегося из темноты Штимера.

– Шумно у тебя, – пробурчал тот, усаживаясь напротив, – думать надо.

Оба уставились на экран, вновь превратившийся в панорамный иллюминатор. Там была ночь. Капли звезд медленно падали в темноту, и большая косматая комета была похожа на уснувшую метель…

– Слушай, – тихо сказал Штимер, – когда я шел к тебе, в коридоре повстречал одного человека, который очень похож на Философа.

– О-о, даже так, – закряхтел Биллинг. – Весьма погано. Тут Фрам на связь выходил. Сказал, между прочим, что тот стрелок с танкера, оказывается, контрафактист, и ваши это знали, но упустили, – он грузно повернулся и в упор посмотрел на Штимера. – А знаешь, похоже, камешки где-то здесь.

– Ага, – Штимер меланхолически покивал головой. – И не мы одни за ними бегаем. Вот, дырки голимые, теперь всех собак на дивизион повесят. «Упустили! Не уследили!» Как бы у меня шеф случайно не сменился, пока я тут прохлаждаюсь.

– Это вряд ли, – Биллинг продолжал в упор разглядывать Штимера, – я вот не очень понимаю, как ты обойдешься без оружия, тем более если тут Философ.

– Как-нибудь.

– Может, возьмешь одного из моих? У ребят, по крайней мере, шокеры есть.

– Ну, это пока ни к чему, я думаю. А кстати, где они?

– Гуляют. Потом некогда будет.

– По-моему уже некогда.

– Есть план?

– Нет. Просто тебе не стоит быть одному.

– Посмотрим, – Биллинг задумчиво потер лысину, – если ты действительно видел Философа, тебе пора на охоту. Может, все-таки возьмешь подкрепление?

– Лучше запись одолжи.

– Бери, – инспектор тронул сенсор на пассажирском браслете, – Гро, Петр, прошу вернуться.

Биллинг давно не видел шефа таким разъяренным. По мере доклада Фрам незаметно для себя наклонялся вперед, и постепенно его физиономия заняла весь экран. От природы узкие глазки превратились в две щели, а когда Биллинг перешел к визиту господина атташе, вовсе закрылись. Зато желваки стали с грецкий орех величиной. Инспектор так засмотрелся на эту жуткую маску, что чуть не сбился. Но многолетняя практика взяла свое – Биллинг, как всегда, обстоятельно, в подробностях изложил ход событий. За это время вернулись оба помощника, сначала Петр, а под конец доклада Гро. К этой минуте Фрам уже отодвинулся от экрана и сидел с обычным абсолютно бесстрастным видом.