Брак по принуждению, или расплата за грехи отца - Татьяна Михаль

— Эта прекрасная девушка пробуждает во мне только самое лучшее, вдохновляет меня и заставляет видеть мир ярче. Мне пришлось довольно долго добиваться её внимания и расположения, так как Кристина не замечала ни меня, не моих ухаживаний, ни даже моих денег! — на последней фразе по толпе прошёл волною смех. — Но! Я не отступился, и всё-таки смог покорить эту неприступную красотку. Чтобы она не сбежала от меня, решил сделать её своей навсегда — перед людьми и перед Богом. Дамы и господа, позвольте вам представить женщину моего сердца, мою любовь и радость — Кристину Николаевну Левину, которая совсем скоро станет Ахметовой! И сегодня мы празднуем нашу помолвку — широко и с размахом, потому что наша свадьба, что состоится через четыре дня будет проходить без вашего, увы, присутствия. Такого наше решение. На этом всё. Наслаждайтесь вечером, ужином и музыкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Раздались аплодисменты, фотовспышки не прекращались, кто-то кричал поздравления и вдруг какой-то гад из толпы выкрикнул:

— Так это же Левина! Дочка Николая Левина, которого Ахметов обвинил в мошенничестве и посадил!

— Да!

Я посмотрела на Булата таким взглядом, мол, и что же мы теперь делать будем?

— Вы не правы, — заговорил Булат с улыбкой. — Отец Кристины и мой тесть, Николай, решил помочь мне в этом деле. Он взял на себя эту роль и подыграл мне и следствию, чтобы мы смогли выявить настоящего преступника. Имя этого преступника, по понятным причинам, я назвать не могу. Так что, дорогие мои, не всегда есть правда то, что вы видите на поверхности. А теперь, я хотел бы станцевать со своей невестой, если вы не против.

Под аплодисменты гостей и журналистов мы покинули сцену и направились в самый центр зала. Гости расступились. Заиграла красивая, просто волшебная музыка.

Когда Булат притянул меня к себе, и его тёплое дыхание коснулось моей щеки, у меня неожиданно захватило дух.

— На нас все смотрят, — произнесла я тихо.

— Конечно, смотрят. Ты ведь неизвестная для этих людей личность и они будут тобой интересоваться ближайший, думаю, год.

— Какой кошмар. И в данный момент мне хотелось бы сократить до минимума общение с твоими гостями, — произнесла я.

Он засмеялся.

— Зал почти с двумя сотнями гостей не самое подходящее место для уединения.

Булат вдруг спустил руку ниже моей талии и у всех на глазах чуть сжал мою попу.

— Ммм… какая приятная…

— Рада, что тебе нравится, — пропела я с ядовитыми нотками в голосе.

— Ты сейчас говоришь недовольным тоном училки.

— А каким тоном я должна говорить?

Булат погладил меня по щеке:

— Ты должна говорить как женщина, которая любит меня, согревает каждую ночь и день, и утро мою постель, а не как женщина, которая отправляет меня спать без сладкого.

Я вздохнула.

— Сладкое — это вред, — ответила ему с полуулыбкой.

— Смотря, какое сладкое, — парировал он и тут же положил кончики пальцев мне на подбородок и хрипло произнёс: — Думаю, для убедительности перед гостями в нашей любви и страсти тебе следует сейчас меня поцеловать.

Моё сердце на секунду замерло и тут же бросилось в сумасшедший бег.

— Давай, Кристина. Мы играем на публику.

Он провёл большим пальцем по моей нижней губе и чуть склонился. Наши взгляды встретились.

Я слегка запрокинула голову, и наши губы, наконец, соприкоснулись. Пламя страсти вдруг вспыхнуло с такой силой, словно кто-то бросил горящую спичку в бочку с бензином. Появилось ощущение, что от нас полетели искры.

Булат прижал меня к себе настолько тесно, насколько мог. Я вцепилась пальцами в его плечи и проникла языком вглубь его горячего рта. В следующее мгновение низ живота словно запылал огненной лавой, и я вся задрожала в его сильных руках. Особенно вдруг стало приятно ощущать животом его твёрдость и силу. Он был сильно возбуждён.

Я забыла обо всем, кроме этой всепоглощающей страсти. Даже мысли о моей семье, договорённости и принципах куда-то улетучились.

Мы не слышали ни аплодисментов, не обращали внимания на крики, улюлюканья, фотовспышки и сменившуюся музыку. Были только мы. Он и я.

Как вдруг…

— Браво! Булат, какой великолепный спектакль! — голос, раздавшийся совсем близко, был словно ушат ледяной воды. Я едва сдержалась, чтобы не оттолкнуть от себя Булата, но осталась на месте и медленно повернула голову в сторону говорившего про спектакль.

Это ещё что за хрен старый?

— Георг, — произнёс его имя Булат таким тоном, словно выплюнул. — Помнится, тебя я не приглашал.

— Не приглашал, да, — проскрипел противный старикашка и засмеялся так, словно он зашёлся в приступе удушливого кашля.

А отсмеявшись, одарил меня таким взглядом, словно приценился и выявил мою стоимость.

Ну и сволочь же гнилая этот Георг!

— Хорошенькая, — произнёс он. — Неужели ты и правда, женишься?

— Как видишь, — сухо произнёс Булат.

— Странно, странно. Никто и никогда не видел тебя раньше с этой девочкой. Откуда ты взялась такая, а? — обратился он ко мне.

Я улыбнулась старикану и произнесла ледяным тоном:

— Оттуда, где такой, как я больше нет.

— Не порть нам праздник, Завьялов, — прорычал Булат.

— Я даже и не начинал его портить, Булат, — произнёс Георг, сузив свои поблекшие от старости, но при этом злющие глаза. — Ты не думай, что я сдался. Твоя женитьба ещё ничего не значит.



— Ты угрожаешь мне? — хмыкнул Булат.

— Что ты? — расплылся старик в улыбке, обнажая белоснежные крупные зубы. — Я не угрожаю, Булат, я прямо тебе заявляю, что дни твои в этой компании сочтены и скоро я стану её владельцем. Наслаждайся отведённым временем. Дорогая Кристина, позвольте откланяться.

— Позволяю вам откланяться, споткнуться и свернуть шею, — пожелала я этому старому козлу.

— А зубки-то у девочки есть, — хохотнул он и тут же серьёзно произнёс: — Да только обломаешь их все об меня.