Небо в фальшивых алмазах - Марина Белова

– Не он, а она, – поправила меня Алина.

– Не факт. Женщина могла зайти и просто поздравить юбиляршу.

– Ага, а после ее поздравления Ада Семеновна коньки отбросила. Что же она такое сказала имениннице, отчего та забилась в предсмертных конвульсиях? – с ехидцей спросила Алина.

– Эх, Алина поставь на этом деле крест, – посоветовала я. – Смирись с мыслью, что Ада Семеновна умерла своей смертью, от физического перенапряжения.

– Ну уж нет, преступница должна быть разоблачена. Я за эти две недели успела подружиться с Адой Семеновной. Здоровенькая она была. Бегать умела и от меня не отставала, когда мы с ней по магазинам в поисках наряда носились. Ты как хочешь, а я все силы приложу, чтобы вывести на чистую воду мерзавку и интриганку.

– Мерзавку, интриганку, – покачав головой, повторила я за Алиной. – Ты лучше похоронами займись, коль Кружилину обещала.

– И займусь. Прямо сейчас поеду в погребальную контору, потом на кладбище, потом… Марина, а ты чем собираешься заниматься? – Алина уставилась на меня немигающим взглядом.

– Я? Не знаю, – замялась я. – Сейчас три часа дня. В «Пилигрим» поеду.

– Какой «Пилигрим»? – развела руками Алина. – Неужели ты мне не поможешь? – вдруг расстроилась Алина. – Может, конечно, Ада Семеновна и сама умерла, но тогда вина за ее смерть прямехонько ложится на меня. Это я ее загнала. Если Кружилин придет к такому же выводу, то ни денег, ни проекта мне не видать. Марина, может, все-таки поищем убийцу? А вдруг?… – она жалобно посмотрела на меня.

– Хорошо. Что я должна делать?

– Поезжай к Куропаткину, – оживилась Алина. – Поговори с ним. Возможно, в тот момент, когда он причесывал Аду Семеновну, в кабинет заглянула дама с букетом. У Вени память хорошая на лица, он должен был ее запомнить. И с девчонкой-маникюршей поговори. А я поехала, чтобы в погребальную контору не опоздать.

Алина подхватила подол вечернего платья и засеменила на высоких каблуках к выходу.

«Нормальный прикид. То, что нужно для кладбища и погребальной конторы», – хмыкнула я, наблюдая, как при ходьбе колышутся ее бедра, обтянутые эластичной тканью.

Если честно, в то, что Ада Семеновна умерла от физического перенапряжения, я мало верила и Алину упрекнула в причастности к смерти юбилярши с одной целью, чтобы она не втянула меня в очередное расследование. Уж больно эти расследования отвлекают нас от работы. Сейчас в «Пилигриме» тихо и безлюдно, но не за горами новогодние праздники и зимние каникулы. Народ вновь повалит к нам за путевками. Если мы как собаки-ищейки будем искать убийцу Ады Семеновны, то точно упустим свою выгоду: наша секретарша не справится с толпой жаждущих отдохнуть в зимний сезон, и наши денежки уплывут к более расторопными конкурентам.

«Каждый должен заниматься своим делом», – подумала я.

Я хотела для очистки совести съездить к Вене Куропаткину и на этом в деле Ады Семеновны поставить жирный крест. Как было бы хорошо, если бы он не видел никакой женщины с букетом бордовых роз!

Я постаралась отвлечься, не думать о несостоявшемся банкете и его последствиях, но мысли вновь и вновь возвращали меня в кабинет администратора к умирающей Аде Семеновне. Что она там говорила? «Она все знает. Я виновата перед ней»? Кажется, Алина права, не могла Ада Семеновна умереть от радости. Что-то ее напугало, боюсь повториться, до смерти. Кто поверг ее в ужас? Дама с розами? Розы – не примета! Вот если бы она пришла с лотосом или букетиком эдельвейсов, ее бы, пожалуй, запомнили, а так… Мы ничего о ней не знаем: кто она, как выглядела, во что была одета. Неоспоримо лишь то, что она общалась с Адой Семеновной. Разговор был кратким, но действенным, как пуля девятого калибра.

Нет, если мы хотим узнать, что стало причиной смерти, мы с Алиной должны пойти другим путем, узнать об Аде Семеновне все. Или хотя бы то, что удастся узнать. У каждого человека за душой есть тайна, свой скелет в шкафу, как говорят англичане. Кто-то всю жизнь скрывает, что в детстве стянул в магазине канцелярских товаров ластик, кто-то разбил банку с вареньем и списал все на кота или младшего братишку, а кто-то… Хорошо бы понять, в чем винила себя Ада Семеновна.

Очнувшись от мыслей, я оглянулась. В зале находились только официанты. Они снимали со стен шары и разбирали гирлянды цветов. Работа была не из легких. Шары закрепили высоко под потолком. То есть, чтобы отвязать шарики, надо было взгромоздиться на лестницу, найти место крепежа и развязать веревочку.

Двое официантов держали лестницу, один лез. С горем пополам он пробился через скопление шаров и потянул за свободный конец связки. Шары, наполненные гелием, тут же отлетели в сторону, но вниз не опустились.

– Фу ты ну ты, – официант потянулся за концом веревки, которая маятником раскачивалась на расстоянии метра от лестницы.

Тем временем два других официанта, которые держали лестницу, увлеченно вели беседу и, казалось, совсем не замечали мучений своего товарища, который пытался схватить конец веревки. В конечном итоге он стал на цыпочки и, вытянув руку, ухватился-таки за веревку. Увы, центр тяжести сместился, и официант стремительно начал падать, увлекая за собой лестницу. На его счастье, часть шаров, которыми были украшены стены и вход в заведение и которые не были наполнены гелием, лежали в кучке на полу, как раз в том месте, куда стремительно падал официант. Под тяжестью рухнувшего на них тела шары стали лопаться не одновременно, а с некоторым интервалом. Канонада длилась секунд десять – пятнадцать. Этого времени хватило, чтобы в головах двух других официантов пронеслась шальная мысль: «Террористы!» Словно подкошенные, они хлопнулись рядом со своим собратом.

Я подумать ничего не успела и потому осталась стоять.

– Во, придурки! – услышала я за спиной. – Что с лебедем делать?

– Я?!! – вздрогнула я от неожиданности и обернулась. За моей спиной стоял молодой человек в бабочке и черном смокинге. – С каким лебедем? – не поняла я.

– С ледяным. Забирать будете?

– Я? – удивилась я.

– Ну да. Вы же подруга той женщины, что организовывала банкет?

– Да. А вы кто?

– Дмитрий Лисицын, администратор.

– Ах, администратор, – я вспомнила, что с ним мы тоже хотели поговорить. – С лебедем, а что с ним можно делать? Он ведь все равно растает. Хотите, поставьте его в холодильник до лучших времен, хотя вряд ли он туда поместится. Лучше выставьте его в общий зал, пусть люди любуются.

– Спасибо, именно это я хотел вам предложить.

– Дмитрий, я вот о чем хотела у вас спросить. Это вы предложили юбилярше воспользоваться вашим кабинетом?

– Да. Ваша подруга и юбилярша приехали за час до банкета. Не знаю, что там случилось с прической почтенной дамы. А, ну да, – вспомнил администратор, – она прическу примяла шляпкой. Ваша подруга вызвала по телефону парикмахера, чтобы тот срочно перечесал именинницу. Парикмахер прихватил с собой маникюршу. Они сначала хотели здесь расположиться, но я предложил им другой вариант – мой кабинет. Не чесать же юбиляршу в банкетном зале, на глазах у приглашенных гостей?