Мистер Фермер. Морковка за интим! - Владимиров

и лиственные лапки. В этот раз свет, исходивший от созданного объекта был очень тусклым. Когда жильё «сотворилось», практически ничего не изменилось. Лишь хвойный потолок из-за измененного угла стал выше, листвы наложенной в качестве подстилки стало больше, а вход от холодных ветров прикрывала тряпичное покрывало. Кстати, именно покрывало, того, что прикрывало вход в мой прошлый вигвам, я так и не нашёл. Это могло значить полное исчезновение всех созданных магией объектов под час разрушение целостной конструкции. То есть, какого бы габарита не был созданный объект, после его уничтожения я не получу ресурсов больше, чем их было затрачено. «Абузить»(использовать слабость в системе) способность не получится. Точно так же, как и не получится из одной ветки создать тысячи кубов бревен.

Сил в теле оставалось всё меньше, а вечер и ночь становились всё ближе и ближе. Решив поберечь себя для завтрашнего дня, рядом с прошлым местом для костра вырыл новую ямку. После перетянул остатки переломанного хвороста, выложил камни, зажёг огонь и пододвинул чан с ублюдской гравировкой под крышкой. Собирая веточки, вокруг лежака бродила Муррка. Косо поглядывая на меня, девушка что-то хотела сказать, но никак не могла решиться. И я не собирался её заставлять или принуждать делать то, чего она не хотела. И так много херни натворил. Мало того что из племени фактически выкрал, так ещё и чуть не убил. Хреновый из меня человек. И хозяин видать такой же:

— Садись кушать, или ты не голодна?

На мой вопрос крольчиха ответила очередным странным взглядом и немым кивком. Втягивая воздух своим носиком, она весь вечер к чему-то принюхивалась, странно поглядывая в мою сторону, нервировала и начинала подвыбешивать. Так и хотелось вскочить и закричать: «Если тебе есть что сказать, то скажи мне это в лицо!»

Побыстрее закончив, замечаю что вариво уже почти закончилось и предлагаю Муррке добить оставшееся, а после отправляюсь на боковую. Во сне я видел спасение и прощение всех грехов, сотворенных мной сегодня. Уснув, я надеялся наконец-то перестать видеть перед собой покорную крольчиху. Её пышную подтянутую грудь, попку, и…

— Господин МатвееМ, мне можно лечь рядом? — сквозь полудрём донёсся до меня милый дразнящий женский голосок.

— Ложись конечно… — повернувшись на бок, стояком уткнувшись в бревно, отвечаю я, и девушка, отодвинув штору, тут же заползает внутрь. Рука её, как и прошлой ночью охватывает меня за талию, а женская грудь, торчащими сосками упирается в спину.

— МатвееМ, от вас странно пахнет…

«Что? Ну уж простите, душа и мыла у меня нет!» — хотелось с ходу выдать какую-нибудь злобную реплику, но я сдержался. Мыться в ручье и стираться там же я был ещё не готов. Хотя и сам чувствовал, ещё неделька в своих и без того неделю нестиранных шмотках и придётся.

На моё молчание Кролли реагирует по своему. Её рука, медленно скользнув от моего живота вниз, упирается в стояк, а после, сжав мой член, замирает. Я в ахуе тяжело и непонимающе вздыхаю, стараясь от одного лишь прикосновения не кончить. ЧТО, блять, происходит⁈

— Вы же и вправду меня хотите, но почему не берёте? — словно матадор, махнувший красной тряпкой перед самым разьерённым, злобным и голодным быком, произносит Муррка.

Глава 5

Тепло, исходящее от рук Кролли, проходя сквозь тонкую ткань штанов, достигает области паха. От касаний её пальцев нервные окончания пресса сжимаются, а мои бёдра совершают запрограммированное в каждого мужчину толкающее действие вперёд.

Я хочу повернуться к ней, но железобетонная хватка Кролли не позволяет этого сделать.

— Мистер господин… — Закинув на меня свою ножку, прижалась к ляжке Муррка, — От вас так сильно пахнет, вы такой… такой красивый, необычный и такой холодный. Мужчины Кролли никогда бы не позволили девушке мучиться. Это жестоко и нечестно, вы ведь тоже меня хотите, я чувствую запах, чувствую ваше желание своими пальцами. Не сопротивляйтесь своим инстинктам!

Ладошка Муррки заныривает мне в штаны, обхватив ствол, как-то растерянно двигает пальчиками.

— Ой, какой-то он у вас большой… Интересно! — Потянула вниз за штаны Муррка.

— Стой, подожди… — Кто тут кого вообще трахать собирается⁈ Понимая что происходит, хочу казаться мужчиной и проявить инициативу. Будучи прижатым к стене, вновь попытаюсь обернуться, но снова тщетно. Кролли была тяжелее, выше и в разы сильнее меня.

— Снимайте штаны говорю, держать в себе вредно! — Едва спортивки сползают до колен, кожей ног ощущаю прижатое женское горячее и влажное лоно. Её соки стекают по моей ноге, Кролли нервно дышит, словно боясь что я убегу, та жмётся ко мне, не желая отпускать.

— Муррка, отпусти, я… — выбившись из сил, перестал сопротивляться и как-либо пытаться завладеть инициативой. Тут же, чувствуя мою покладистость, Кролли идёт в атаку! Завалив меня на спину, крольчиха ловко закинув ногу, запрыгивает мне на живот, в очередной раз стараясь лишить меня какой-либо возможности сбежать.

— Не могу, Мистер МатвееМ, не могу вас отпустить, и терпеть тоже больше не могу…

Мой гордо поднятый член охватывают пышные упругие ягодицы. Приподняв с листьев голову, я вижу как тонкой паутинкой из темной щелки между ног Кролли стекают соки. Тяжело дыша, будто пытаясь взять себя в руки, Муррка, уподобившись хищному зверю, блистает в ночи своими красными голодными глазами. Бёдра её медленно сползают по мне всё ниже и ниже, до тех самых пор, пока я прижатой к ляжкам головкой члена не ощущаю жаркого соприкосновения с её влажными половыми губками.

Закрыв глаза, пытаюсь сдержать дрожащие, вырывающиеся из груди звуки. Мой первый раз, такой внезапный, и с тем, о ком я даже не мог мечтать, не мог представить рядом с собой в прошлой жизни. Фигуристая, высокая, с потрясающей грудью, такой же задницей и милейшим характером.

Чуть привстав, она берёт мой член в свои пальцы, а после, медленно водя головкой вдоль своей щелки, направляет её внутрь. Теплая, влажная и узкая, её киска буквально засасывая, проглатывает головку члена.

— М-м-м-м-м… — Срывается сладостный стон с женских губ. Прибывая несколько секунд в неподвижном положении, девушка, наслаждаясь каждым мгновением, опускается чуть ниже, затем ещё и ещё. Не доходя до конца, та с ноткой легкой боли в голосе, наклоняется, опуская свои большие сиськи мне на грудь. Не в силах устоять при виде столь соблазнительных молочных желез, срываю с её груди меховую повязку, а после заключаю обоих «подружек» в своих ещё пока девственных руках.

— Ай… ай, не так сильно! — Упав задницей на член и позволив войти до конца, застонала Муррка, и я впервые с момента, когда она меня оседлала, позволил своим бёдрам двинуться. Сжав пальцами её набухшие соски, неумело, слегка грубовато, с пошлым шлепком, чутка подбрасываю