Рискни - Сэм Кэррингтон

Суббота, 13 июля

Анна замерла; голос — мягкий, затравленный — заставил ее сердце затрепетать.

Если люди потом и называли ее Беллой, она их игнорировала. И, по ее собственному выбору, никто не называл ее так с тех пор, как она покинула Мейплдон. Ей было невыносимо это слышать, не хотелось вспоминать связанные с этим воспоминания. В последний раз ее подруга произнесла это имя. Услышав его сейчас, она перенеслась в то время и в то место, о которых она никогда не хотела, чтобы ей напоминали.

— Жуткий Коули, жуткий Коули…

Приглушенный шепот, подстрекательское пение заполнили ее череп. Она покачала головой, пытаясь избавиться от призрачного голоса. Но как бы ей ни хотелось бежать, не оглядываясь назад, это был один сельский житель, которого она не могла игнорировать. Она обернулась.

— Привет, тетя Тина, — сказала она. — В последнее время меня зовут Анна.

Лицо Тины дрогнуло, она вздернула подбородок.

— Верно, конечно. Аннабелла всегда была болтушкой, а Анна более взрослая, чем Белла. Прекрасно, что ты смогла это сделать — повзрослеть, я имею в виду. — От этих ледяных слов Анну бросило в дрожь. Она не могла винить ее за резкий тон.

Анна открыла рот, но снова закрыла его. На данный момент она не могла придумать ни одной вещи, которую Тина хотела бы услышать. Она мимолетно подумала о том, чтобы обнять ее, но прошедшие годы создали пропасть между ними; то, что произошло тридцать лет назад, гарантировало, что пропасть была слишком широкой, чтобы ее можно было преодолеть таким действием. Тина была примерно на пять лет младше Мюриэл, но если Анна думала, что годы были недобры к ее маме, они были совершенно жестоки к тете Тине — ее морщинистая кожа приобрела серый оттенок, ее крашеные светлые волосы были редкими и пятнистыми, из-за чего ее глаза казались бледными, почти как у альбиноса.

Анна оглянулась на старое бунгало Билли Коули, и от воспоминаний об игре «Тук-тук, Джинджер» у нее по коже побежали мурашки. Они невинно развлекались, не так ли? Находясь здесь сейчас, она могла представить их обеих так, как будто видела отпечатки их более молодых «я». Призрачные фигуры. До сегодняшнего дня она очень долго не позволяла себе думать о Джони. Но она знала, несмотря на то, что не помнила ее сознательно, то, что произошло в тот солнечный день, было частью ее самой. Повлияло на нее больше, чем она когда-либо хотела признать. Теперь, столкнувшись с Тиной, все всплыло на поверхность. Слезы потекли по ее лицу.

— Не надо. Не плачь. Слезы никому не помогут, — сказала Тина.

Она создала оболочку, которая со временем затвердела. Они все это сделали.

— Прости. — Анна смахнула слезы кончиками пальцев. Одно слово, отягощенное чувством вины, готовящейся годами. Ни разу она не произнесла этого слова, когда это случилось.

В конце концов, это была не ее вина.

Но Тина думает, что так оно и было.

— Почему ты вернулась?

Инстинкт подсказал Анне не упоминать о голове куклы.

— Пришла навестить маму.

— Никогда раньше не беспокоилась.

— Нет, благополучие в юбилейный год… — Анна почувствовала, что съежилась; она опустила взгляд.

— Значит, ты думала, что вернешься туда, где все началось? — Тина вытянула руку перед собой, указывая на бунгало. — У тебя нечистая совесть?

Так оно и было. Прошло тридцать лет, человек, ответственный за это, отсидел срок в тюрьме, а Анна все еще ощущала вину. Что ж, она больше не была той маленькой девочкой: кроткой, мягкосердечной Беллой. Она была Анной, и ей пришлось много работать, чтобы преодолеть свои слабости; она упорно трудилась, чтобы залечить душевные шрамы, оставшиеся позади.

— Нет, — твердо сказала она, качая головой. — А у тебя?

Глава 17

2019

Лиззи

Она не знала, с чего начать поиски могилы, и даже должна ли она это делать. Добровольно открывать старые раны, вероятно, было неразумно. Но, с другой стороны, приходить сюда в поисках нее тоже было не самым мудрым решением. И все же она была здесь. Лицом к лицу со своими демонами.

Когда она медленно подняла металлическую задвижку и шагнула через деревянные ворота на территорию церкви, Лиззи вздрогнула. Это был всего лишь легкий ветерок, коснувшийся ее кожи, к тому же теплый, но он вызвал появление сотен мурашек на ее бледных, веснушчатых руках. Как будто к ней прикоснулся призрак. Быстрым шагом направляясь к дверям церкви, Лиззи отогнала все мысли о призраках на задний план. Дверь громко скрипнула, когда она открыла ее. Внутри было тихо. Прохладно. Пусто, насколько она могла судить. Цветы украшали концы каждой скамьи, а у алтаря стояла огромная витрина с белыми лилиями, маргаритками и астрами, все это, как она предположила, осталось со свадьбы.

К ней пришло шальное воспоминание. Она уже бывала в этой церкви раньше. Воскресная школа — она помнила, как сидела за маленьким столиком в глубине зала вместе с другими детьми. Она ходила туда несколько раз, но потом что-то случилось; была причина, по которой она перестала посещать занятия. Но что это было? Она отложила это воспоминание вместе со всеми другими полусформировавшимися, размытыми воспоминаниями о своем раннем детстве.

Викария нигде не было видно. Лиззи снова нырнула наружу и побрела в дальний конец кладбища; она пробиралась задом ко входу. Это была небольшая территория — деревня всегда была маленькой. Многие надгробия были старыми и покосившимися, надписи выцвели. Найти Рози не займет слишком много времени. Передвигаясь, она читала имена тех, кого могла расшифровать. Ни одно из них не вызывало воспоминания. Кроме одного; от имени на нем у Лиззи кровь застыла в жилах.

Джони Хейз.

Одно из трех имен, которые она запомнила.

Она поспешила мимо него, не желая задерживаться. Пока не хочу «идти туда». Было слишком рано… она не была готова. Шаг за шагом.

Воздух, казалось, замер, когда она приблизилась к серому гранитному надгробию, на котором было написано имя ее матери. Лиззи присела на корточки рядом с мамой, крепко зажмурив глаза, отчаянно пытаясь что-то вспомнить. Что-нибудь о ее матери. Ей ничего не приходило в голову. Это могло быть потому, что она пыталась заставить себя, если бы она расслабилась, не старалась так сильно, что-то могло бы получиться.

На данный момент она могла вспомнить только фрагмент одного воспоминания.

В тот день, когда мама подарила ей Полли.

Глава 18

1989

Мейплдон

Вторник, 18 июля — за день до

— Вернусь к обеду, Белла. И не приближайся к Блэкстоун-Клоуз, слышишь меня?

Пронзительный голос ее матери преследовал Беллу, когда