Мент. Разборки под прикрытием - Александр Золотько

Сергеев молчал, сжимая кулаки. Молчал и Гринчук.

Молчал, между прочим, и Владлен Егорович Зайцев.

У всех молчавших были свои причины молчать, но у начальника службы безопасности причина была самой весомой – он был без сознания.

Очень немногие могут выдержать удар Терминатора. Зайцев в число этих немногих не входил. Максимум, что он смог сделать, увидев замах, это попытаться увернуться. Но не смог.

Удар швырнул его на пол. Стоянов брезгливо поморщился и посмотрел, не забрызганы ли кровью брюки или туфли. Нормально. Прапорщик взял ведро воды, стоявшее в углу, и плеснул в лицо Зайцеву. Розовые струйки воды потекли к стоку посреди комнаты.

Зайцев застонал.

– Это ты сказал, что можно селить хачика в номер той бабы? – спросил Стоянов.

Зайцев снова застонал.

– Отвечаем, быстренько отвечаем, – сказал ласковым голосом Стоянов. – А то ведь…

– Она… – выдавил из себя Зайцев, – Наташка спросила… а я… я сказал…

– А позвонить было нельзя? – поинтересовался Стоянов. – Просто набрать долбаный номер на долбаном телефоне и поинтересоваться?

* * *

– Но ты так и не ответил, – подполковник Сергеев очень не любил, когда на его вопросы не отвечают. – Зачем ты подделал документы?

Сергеев уже снова взял себя под контроль. Главное – не поддаваться на провокацию.

– То есть, мы сейчас будем обсуждать мое удостоверение, а не то, что пропал человек… – Гринчук посмотрел в глаза Сергееву. – И обращаться друг другу на «ты», как заслуженные работники свиноводства, да, Толик?

Сергеев взгляд выдержал. Сжал кулаки, но взгляд выдержал.

– Ладно, – согласился Гринчук. – Хорошо. Давай будем говорить об удостоверении. Тебя не затруднит взять мой мобильник и звякнуть в министерство? Не затруднит?

* * *

Сержанты, стоявшие в коридоре гостиницы, ожидали услышать из номера все, что угодно. Возможно – крики. Звуки ударов. Грохот опрокидывающейся мебели. Стрельбу, в конце концов. Но не смех. Громкий хохот, словно человек увидел нечто самое смешное в своей жизни. И смеялся не их начальник, а тот странный курортник, на которого они только что надели наручники.

Потом наступила тишина. Потом из номера вышел подполковник Сергеев, а курортник из номера крикнул ему вдогонку.

– Чтобы лично ты завтра к девяти был у меня в номере, – крикнул курортник.

Сержанты переглянулись. Подполковник тихо прикрыл дверь. Уронил на пол наручники. Что-то прошипел и ударил кулаком в стену. Потом еще раз.

Потом приказал сержантам идти… в общем, приказал им быть свободным. И быстрым шагом ушел. Один из сержантов на секунду задержался возле администратора и попросил направить кого-нибудь с тряпкой наверх. Кровь на стене лучше вытереть. И на ступеньки, вроде, тоже накапало.

Как бы подполковник себе руку не сломал, сказал один сержант другому, когда они вышли из гостиницы.

Подполковник руку не сломал. Он даже боли не почувствовал. А почувствовал он… Нет, не страх. Сергеев отвык уже чувствовать страх… Или даже нет, не так. Страх жил в его душе давно, страх большой, всепоглощающий… А вот угрозу… Да, угрозу подполковник почувствовал. И это было очень неприятное чувство. Нужно было всё обдумать. И взвесить.

Сергеев сел за руль своей «тойоты» и только тут заметил кровь на руке и ободранные костяшки. Несколько капель крови попало на светлые брюки. Подполковник выматерился.

Зазвонил мобильный телефон.

Сергеев обмотал разбитый кулак носовым платком, взял трубку.

Звонил мэр города, Сергей Петрович. Сергей Петрович был раздражен. И даже зол. Он надеялся, что все их недоразумения улажены, что всё можно было обсудить лично… Но Сергеев, похоже, блин, решил повоевать, мать твою так, с Сергеем Петровичем. Сергеев, траханый мент, решил, что теперь все может…

Сергея Петровича можно было понять. Ему только что сообщил директор отеля, что менты забрали горничную и начальника службы безопасности, с пристрастием допросили их в подвале и…

Сергея Петровича можно было понять, но начальник городского отделения милиции был немного не в том состоянии, чтобы понимать подобный скулеж. Начальник городского отделения милиции парой выражений прервал мэра, а потом в течение двух минут кратко обрисовал ситуацию, сложившуюся вокруг гостиницы.

Сергей Петрович помолчал.

– Нам нужно встретиться? – спросил после паузы Сергей Петрович.

– Нужно.

– Давай у меня на даче, – предложил Сергей Петрович. – Мои сегодня ночуют в городской квартире. И это…

Сергей Петрович помолчал немного. Сергеев ждал.

– Кто будет Олега приглашать? – спросил Сергей Петрович.

– Давай ты, – сказал Сергеев. – Мне тут еще нужно пару распоряжений отдать.

* * *

Машина местного милицейского начальника отъехала от гостиницы. Гринчук проводил ее взглядом и повернулся к администратору. Администратор вежливо улыбнулся. Он уже знал, кто пред ним стоит. Полагал, что знает.

– У вас ресторан работает? – спросил Гринчук.

– Конечно, – администратор презентовал обитателю лучшего номера гостиницы свою самую изысканную улыбку. – Вот, направо через вестибюль.

Гринчук посмотрел на администратора, потом на дверь.

– Бог с ним с кабаком, – махнул рукой Гринчук. – Я бы хотел пообщаться с вашим шефом секьюрити. – Его офис… или как вы там это называете… где он?

– На втором этаже, направо, но… – администратор печально развел руками, – он только что уехал.

– Ага, – кивнул Гринчук, – у него время активного отдыха с горничной.

Администратор пожал плечами.

– То есть, оба уехали? – уточнил Гринчук. – Обое?

– Отнюдь. То есть, я не уверен, что вместе, но их…

– Филфак? – спросил Гринчук.

– Иняз, – ответил администратор. – Фарси.

– Ну фарси так фарси, – разрешил Гринчук.

Можно было пойти пройтись по улицам. Можно было отправиться в кабак. Можно было вернуться в номер.

– Пойду я, пожалуй, в номер, – Гринчук потянулся, раскинув руки. – У вас очень утомительный курорт.

Оставалось только понять, что делать дальше. То есть, что нужно делать, Гринчук как раз знал. Просто всё пошло как-то слишком быстро. Истерика у местного начальства должна была начаться только завтра.

Как там сказал водила? Когда нечему гореть или нечем поджечь? Гореть, похоже, здесь есть чему. Странно, что давно не полыхнуло.

* * *

– Рванет так, – сказал Сергеев, – что все вдребезги разлетится. В клочья.

Он налил себе в стакан водки и залпом выпил. Вторые полстакана за последние десять минут. Но водка проходила, будто вода, не цепляя. Сергеев сидел на высоком круглом табурете возле барной стойки и разглядывал пустой стакан.